Картохин двор
Шрифт:
Тянулись дни, тянулись года.… Мирко стал появляться всё реже, решив ждать подходящего момента. По закону, если кто-то из наследников ухаживает за домом двадцать лет, а по их истечении никто больше не претендует на наследство, то всё достаётся тому, кто ухаживал. На это и надеялся Мирко. Приезжал дважды в год с садовниками и приводил двор в порядок, не особо, впрочем, усердствуя. Так, скорей для видимости, – мол, я занимаюсь, ухаживаю. И ни разу не зашёл в мои стены. Они для него чужие.
Я не чувствовал, что живу. Я забылся в летаргическом сне. Картоха умер, оставив троих детей и так не сумев вернуться домой. Это
Глава 6. Цени то, что имеешь
Май, 2017
В одно утро Амаранта влетела в дом стремительно. Распахнула настежь двери, создав мгновенный сквозняк, и шторы взвились к потолку. Бросила сумку на ещё неразобранные коробки у входа. Нина мыла посуду после завтрака, да так и замерла на месте с мыльной чашкой в руках. Амаранта не часто договаривается заранее о времени визита, если он не связан с работой. Она парикмахер, и после выхода на пенсию продолжает стричь постоянных клиенток у них дома. Сколько её помню, она всегда находила себе множество забот. За день могла побывать в десяти разных местах, а ведь у неё ещё хозяйство, дом, дети, внуки.
Впрочем, я знаю, в чём секрет её непунктуальности. Амаранта не может отказать себе в удовольствии посплетничать, и обычно недолгий ритуал стрижки и укладки редких волос пожилых дам затягивается на два часа. Ведь за разговорами и кофе надо выпить, а как же! Грешок лёгкой безалаберности тётушка за собой знает, и относится к нему уважительно. Старается не назначать точных встреч, если не уверена, что прибудет вовремя. Ей проще заскочить «на пять минут», высказаться и умчаться дальше. Особенно если есть, что сказать, но нет времени на долгие разговоры между запланированными делами. У неё есть приятная особенность – тактичность. Амаранта не станет говорить о деликатном прямо, чтобы ненароком не задеть собеседника. Но и промолчать – не в её характере.
– Сделай-ка мне, кофе, дорогая, и я побегу дальше, – велела она Нине, падая на стул в кухне. И вдруг умолкла, будто ожидая, что Нина начнёт рассказывать первой.
Сегодня у неё пытливый взгляд, хотя она и улыбается и с виду беспечна. В последнее время тётушка стала часто заходить к Нине поутру. Это её способ не вмешиваться, но находиться поблизости, ненавязчиво наблюдая за тем, что происходит в их с Костанте доме. Она ни о чём особо не спрашивает, но подмечает изменения настроений. Не лезет в их отношения, но далеко и не уходит.
Я-то знаю, ей не нравится, как много времени Нина стала проводить вдвоём с Адрианом. Пусть их отношения ничем не напоминают романтические, но Амаранта считает, что замужней женщине неприлично так часто встречаться с чужим мужчиной. Да ещё в уединённом месте. Она и помыслить не могла даже о том, чтобы двое и в баре-то виделись – по делу, но регулярно. Если, конечно, они не встречаются официально. Местные дамы вообще не считают приличным приходить в бар без мужей, кроме как на утренний кофе. О вечерних посиделках за бокалом вина и речи быть не может. А тут – подвал старого дома, место, где можно скрыться от посторонних глаз. Мадонна!..
Впрочем, скрыться совсем у них тоже не получается. Соседи видят,
Нина повернула ручку крана с водой, и в доме стало тихо. Она чувствует, что Амаранта чего-то ждёт, но не знает, что именно та хочет услышать или сказать. И ждёт. Неловкость ситуации заставила её сконфузиться и броситься к конфоркам. Амаранта наблюдает, приложив указательный палец к виску. Чтобы замять возникшую паузу, она принялась болтать ни о чём, слишком сосредоточенно глядя на свои руки и простые привычные действия. Открыть банку с кофе, налить в кофеварку воды, насыпать кофе, закрутить, поставить на плиту. Отрегулировать высоту огня. И каждые десять секунд открывать крышку – не закипает ли, не убежит ли кофе. Стоит, опираясь на столешницу, и не знает, куда деть руки. То ей солнце слишком ярко светит через открытое окно, и она поправит занавеску. То вдруг примется складывать кухонные полотенца, то – смахивать несуществующие крошки со столешницы.
Наконец, кофе закипел, и Нина медленно разливает его по чашкам и усаживается напротив Амаранты. Ты делает беззаботный вид, хвалит чудесный аромат и попутно спрашивает, как вообще дела. Нина, может быть, слишком подробно рассказывает, какие нынче увлечения у Алессандро в саду. Спрашивает совета о том, как лучше растить глицинию. Амаранта допивает свой кофе, ставит чашку на стол и, игнорируя вопрос, говорит:
– Пойдём-ка на улицу, покурим, и я поеду.
«Что ты хочешь мне сказать?..», вертится в голове у Нины. Тётушка сосредоточенно скрутила сигаретку, не торопясь. Устроилась в кресле-качалке, перекинула ногу на ногу. Закурила и, выпустив дым, взглянула на Нину:
– Я смотрю, – начала Амаранта не то вопросительно, не то утвердительно, – зря я тебе рассказала про старый дом.
– Как же – зря? – опешила Нина. Ничего подобного она не ожидала. Она-то только почувствовала почти забытое воодушевление, когда хочется стремиться, верить в счастье впереди и танцевать. – А что плохого?
– Да не плохого…. Хотя, как знать. – Амаранта посмотрела на видневшуюся из-за деревьев мою провалившуюся крышу. – Костанте злится, ты видишь? Да и в баре болтают, мол, зачастил наш дорогой Адриан в Картохин двор, зачастил…
Нина вспыхнула и осеклась, поняв прозрачный намёк. Разве она делает что-то непозволительное для замужней? Вовсе нет. Ей нравится проводить время здесь, со мной. Для неё мой двор быстро стал родным. Но вот присутствие Адриана…. Ох, уж эти деревенские кумушки!
– Подружкам твоим делать, видимо, нечего, как только языками чесать! – как можно спокойнее проговорила Нина.
– А чего ты занервничала, милая? – Амаранта, видя, что Нина пытается не показать настоящую реакцию, взяла в ладони её лицо – совсем по-доброму, как бабушка родная. – Ну-ка! Посмотри на меня!