Карты, золото, меч
Шрифт:
Ивейн, уже стоя у порога, оглянулся на мрак, окутавший кресло.
— Надеюсь, amico mio, ты понимаешь, что если ты попытаешься снова меня обмануть… или сбежать… или пойдешь к страже… — он услышал резкий свист, а после взглянул на небольшой нож, вонзившийся в дверной косяк над его головой. — Capisce?
Ивейн невольно потрогал шею и нервно кивнул. Он и так уже понял, что из сложившейся ситуации выход у него один — найти этого злосчастного Франца, либо… другой вариант развития событий он боялся и представить. В любом случае, ничего хорошее его точно не ждет — вот в этом он был уверен абсолютно. На голову Ивейна вновь опустился мешок, и он почувствовал, как крепкие лапы троллей поднимают его в воздух.
Глава 4
Если
Д. Г. Хрумкинс, «Ужин на скорую руку для холостяков»
Таверна «Храп кабана» не представляла собой ничего выдающегося. Хотя на фоне остальных питейных, каждое из которых буквально выпрыгивало из фундамента, чтобы как можно сильнее выделиться среди конкурентов, «Храп кабана» все же отличался своей консервативностью. Представьте себе ту картину, которая всплывает в голове первым делом, когда вы слышите слово «таверна» — и вы получите исчерпывающий ответ об этом месте. «Храп кабана» был одной из тех харчевен, куда большинство случайных посетителей заходят лишь в случае крайней необходимости, когда желудок уже сводит от голода, в горле пересохло, а более приличный паб находится слишком далеко или же попросту не по карману. Но с другой стороны, в отличие от совсем уж дешевых забегаловок, здесь было весьма просторно и чисто, а от местной еды можно было даже получить удовольствие, при этом не опасаясь провести остаток вечера в ближайшей уборной. Конечно, если вы не признанный гурман, воротящий нос от блюд, в названии которых меньше четырех слогов.
Зал таверны был уставлен огромным количеством столов самых разнообразных форм и размеров, понатыканных то тут, то там без всякого порядка. До черноты проконопаченные дымом окна почти не пропускали свет, но, тем не менее, внутри было довольно светло. Прямо в центре зала на потолке висела огромная люстра, которой в борьбе с тьмой помогали многочисленные светильники, лампы и подсвечники, а в самом конце харчевни находилась довольно широкая и добротная лестница, ведущая на второй этаж, где располагались комнаты для постояльцев. Главной же достопримечательностью «Храпа кабана» был, собственно, сам кабан, чья голова висела прямо напротив входной двери. Правда, зверюга была таких огромных размеров (Ивейн мог бы легко поместиться в ее пасть, поджав ноги), что он подозревал, что чучело фальшивое — или же местные алхимики нашли удобное местечко для выброса отходов.
Хозяин таверны — средних лет сатир (естественно, по меркам своего народа) — проворно скакал между столами, ловко жонглируя несколькими подносами и умудряясь говорить сразу на нескольких языках. Внешне он практически ничем не отличался от человека, если не считать пары козлиных ног, покрытых густой жесткой шерстью, которые обтягивали просторные штаны и небольших рожек, выглядывающих из копны черных кудрявых волос, спадающих на плечи. Заметив незнакомое лицо, Сатир поспешил к новому гостю, успевая беззлобно переругиваться через весь зал с каким-то гномом, жалующимся на то, что ему приходится ждать свой эль уже полчаса.
— П-просто пиво? — проблеял трактирщик сатир. — Могу предложить фирменной кабанины. Пальчики об-ближешь!
Именно в «Храпе кабана», около которого его бесцеремонно выкинули на улицу сподручные Джуза, решил остановиться Ивейн. Не сказать, что это место внушало ему доверие (особенно после того, как он увидел, что из десятка посетителей вооружены были девять, последним же был он сам), но он слишком устал и проголодался для того, чтобы искать харчевню поприличнее. Послушав урчание своего желудка, бастующего против внеочередной голодовки, Ивейн, поначалу сомневающийся в местной стряпне, все же решил рискнуть и заказал вдобавок свинины с овощами и немного хлеба. Подмигнув, Сатир ускакал, чтобы вскоре вернуться с большим блюдом, на котором уместились слегка обугленный куском мяса, аппетитно
— Благодарю, — Ивейн положил на стол несколько монет, а потом, немого подумав, добавил вдвое больше, сразу оплатив ночлег на неделю вперед. Конечно, он бы мог остановиться в новоприобретенном «ИМЕНИИ», но лишь при мысли о ночевке в той дыре у него начиналось несварение.
Голод взял свое и Ивейн, отвлекшийся от тяжелых мыслей, принялся то ли за очень поздний ужин, то ли за слишком ранний завтрак. После тюремной кормежки, которую и едой то можно было назвать с трудом, местная кухня показалась ему даром небес. Он не мог припомнить, когда в последний раз ел горячую пищу — даже слегка сыроватое внутри мясо оказалось весьма недурно на вкус, а хлеб, несмотря на поздний (или наоборот — ранний?) час был даже чуть теплым. Покончив с едой, Ивейн, попивая пиво, глазел по сторонам — хоть на улице уже почти рассвело, но таверна, видимо, пользовалась определенной популярностью, так была забита практически под завязку. Вокруг разговаривали, спорили, пели, орали и играли в азартные игры представители почти всех цивилизованных рас, которых только можно было представить.
Ивейн прибыл в Распутье совсем недавно, причем большую часть времени, проведенного в городе, просидел за решеткой, но уже успел немного привыкнуть к разнообразию и пестроте местных жителей. Надо признать, выглядели они иногда очень колоритно: например, по левую руку от его столика наслаждался трапезой огромный йети, чьей порцией небольшая людская деревушка могла кормиться неделю, неподалеку бренчала на лютнях компания эльфов, а прямо напротив горланила свора гремлинов, разодетых по последнему писку моды. Судя по всему, они были весьма зажиточны, так как их длинные острые уши просто блестели от различных побрякушек: от простых медных колечек до золотых игл с драгоценными камнями на шляпках, переливающихся кафф из различных минералов и щегольских серег.
— … ты глухой?
Ивейн встрепенулся, очнувшись от своих мыслей, и увидел пузатого гремлина, одетого в кожаный жилет и оливковые штаны, подвернутые почти до колен. Ивейн не знал, сколько тот простоял около его стола, но, наверное, весьма долго, так как нелюдь уже нетерпеливо постукивал босой ногой по полу и играл пальцами по ножнам с кинжалом, висевшим у него на груди. Прищурив глаза, гремлин внимательно оглядел Ивейну с головы до ног и повторил вопрос:
— Ты уже минут десять на меня пялишься. Те че надо?
— Нет-нет, ничего, — поспешно ответил Ивейн. — Так, думал о своем.
— Ну-ну. А ты не из стражи часом? Чтой-то я тебя тут раньше не видел, — с подозрением протянул гремлин.
— Отстань от парня, Гиббс, его тролли Джуза пару часов назад приволокли, — ответил за Ивейна проскакавший мимо сатир, умудряясь одновременно забирать пустую посуду, разносить заказы и пересчитывать монеты.
— А-а-а, — осклабился тот и, обернувшись к своим друзьям, махнул рукой и произнес несколько слов на родном языке. Притихшая компания гремлинов, до того внимательно наблюдавшая за разговором, моментально расслабилась и вернулась к хохоту и выпике, а Гиббс же, засунув большие пальцы за жилет, качнулся на босых пятках и оскалил зубы в дружелюбной улыбке. Точнее сказать, Ивейн мог лишь надеяться, что она значит «Ладно, ты неплохой парень», а не «Хорошо, тогда я убью тебя чуть попозже», так как выглядела весьма и весьма угрожающе.
— Че ж ты сразу не сказал. А то мы смотрим — какой-то людь на нас пялится и уши греет. Мало ли, — оглядевшись по сторонам и убедившись, что вокруг никто не обращает на них внимания, он понизил голос до заговорщицкого шепота и подмигнул. — Слых, а ты дерганый какой-то. Хочешь немного нервы подлечить? Есть, например, настойка из сушеных грибов с болот Замана. По цене не обижу. Такое зелье у городских алхимиков не купишь, ограниченная поставка.
— Нет, спасибо, — как можно мягче произнес Ивейн, надеясь не обидеть своего собеседника. — Не любитель подобного.