Каспар Фрай-2 (авторский сборник)
Шрифт:
Каспар молчал, понимая, что если бы их хотели убить, то попытались бы сделать это сразу. Сейчас он больше боялся сурового нрава Углука: если тот решит, что его оскорбили, то сразу бросится в драку, а этого Каспар хотел избежать.
— Тебе повезло, чужеземец, сегодня я добр и желаю порадовать своих людей зрелищем. Мы проведем поединок — вы выставляете бойца, и мы выставляем бойца. Если победит ваш — мы сделаем все, что вы попросите, если наш — вы становитесь рабами. Идет?
— Почему я должен тебе верить? — спросил Каспар.
— У нас, в Туманных долинах, никто не смеет нарушить слово. Даже вожаки шаек диких уйгунов исполняют обещания. Любой, нарушивший слово, становится изгоем, его может убить каждый… Ну и потом, — Ситульф усмехнулся, — у тебя нет иного выбора, чужеземец.
— Хорошо, я согласен, — сказал Каспар.
— Тогда с нашей стороны биться будет Пухтыр.
В дальнем конце зала поднялся из-за стола широкоплечий исполин. Большинство полукровок выглядели ущербно, но в этом смешение рас породило необычайную силу и стать.
— Я готов, староста, — сказал Пухтыр и вскинул руку с огромным мечом.
— Кого выставите вы? — поинтересовался Ситульф.
— Этот здоровяк как раз по мне, ваша милость, — вызвался Углук.
— Ты столько съел, что двигаться не сможешь, — напомнил Фундинул. — Может быть, лучше я?
— Я съел много и потому очень силен. — В голосе орка звучала уверенность. — И я хочу доказать, что чистокровный орк лучше, чем эти полукровки.
— Удачи, Углук, — сказал Каспар. — Иди.
— Поединок начинается! — объявил староста.
Возбужденные тухлым пивом селяне отозвались радостным ревом.
В центре зала между столами было достаточно места для поединка. Пухтыр вышел первым и завертел мечом с такой быстротой, что лезвие как будто превратилось в широкую стальную полосу, разбрасывая отблески факелов. Зрители восторженно заревели.
— А он неплох, — сказал Каспар. — Будь осторожен.
— Ничего, не таких обламывали, — отозвался Углук, протискиваясь между столами. У него был вид простака, не вполне представляющего себе, во что он ввязался. Селяне дружно засвистели.
Пухтыр пренебрежительно улыбнулся и шагнул вперед. Его удар был быстр и силен, но орк его парировал.
— Не спеши, парень, — с угрозой произнес он.
Пухтыр ударил еще раз, и снова Углук отбил удар. Воин-полукровка разъярился и стал в исступлении осыпать соперника страшными по силе ударами. Углуку пришлось проявить все свое умение, чтобы устоять и не сломать собственный меч. При этом он двигался весьма экономно, Каспар одобрял такую тактику.
— Каковы правила поединка? — спросил он у старосты. — Пока кто-то не упадет?
— Фу, зачем эти глупости, — усмехнулся Ситульф. — До смерти!
Пухтыр сменил тактику и стал наносить длинные удары с потягом, чтобы при случае порезать орку руки. Но Углук был внимателен и, стоило противнику забыться, быстро контратаковал сверху, заставляя Пухтыра вскидывать меч и пятиться.
Через полчаса соперники устали, бой замедлился. Теперь инициатива перешла к Углуку, он грамотно выжимал из соперника остатки сил, заставляя того живее работать тяжелым мечом. У Пухтыра, однако, оставалось еще достаточно сил, чтобы нанести смертельный удар, поэтому Углук не спешил и искал возможность легко ранить полукровку, чтобы тот потерял над собой контроль. Орк уже видел, как в глазах его противника начинает зарождаться неукротимая ярость, требовалось только подтолкнуть Пухтыра, чтобы он забыл об осторожности.
Углуку удалось чуть опередить соперника и, делая выпад, рассечь лезвием рубашку Пухтыра — на ней тотчас проступила кровь от пустячного пореза.
Зрители негодующе загудели, требуя от своего земляка немедленно покончить с нахалом.
Пухтыр посмотрел на кровавое пятно, потом на Углука и с ревом бросился на обидчика. Этого Углук и ждал — он отскочил в сторону, пропуская разъяренного Пухтыра, а затем ударом вдогонку снес ему голову.
Огромный воин еще продолжал двигаться, но его голова уже отделилась от тела и вращалась в воздухе, разбрызгивая кровь. Обезглавленное тело рухнуло на столы, потом перевернулось и свалилось на пол вместе с черепками разбитой посуды и какой-то мелкой ягодой.
Голова Пухтыра откатилась к дальней стене и там замерла, уставившись в потолок открытыми глазами.
В зале повисла гнетущая тишина.
— Ну что, как обстоят дела с твоим словом? — спросил Каспар.
По лицу старосты было видно, что ему хочется немедленно отомстить за оскорбление, но он справился с собой и произнес:
— Я свое слово держу. Утром мы все обсудим, а сейчас, я думаю, пир лучше закончить.
— Вот те раз… — опираясь на меч, Углук тяжело опустился на скамью. — А я ведь еще не наелся.
— Мы захватим для тебя что-нибудь, — сказал Фундинул. — Думаю, радушные хозяева будут не против.
85
В гостевую комнату они возвращались с двумя деревянными крышками от бочек, на которых лежали горы разной еды для орка.
У дверей их ждали часовые, но теперь, увидев гостей, они подобрались и замерли, должны быть, уже знали об исходе поединка.
Фундинул пропустил Аркуэнона, зашел последним и плотно притворил дверь. В комнате теплился масляный светильник, Углук поправил фитили и заставил его гореть ярче. Чувствуя на себе внимание всего отряда, он неторопливо брал с принесенных крышек сыр, мясо, острую брынзу и с наслаждением жевал, испытывая удовольствие от того, что не нужно никуда спешить.
— Здорово ты его отделал, — сказал Фундинул, восторженно глядя на орка, будто никогда с ним не пререкался.
— Да чего там, — отмахнулся тот. — Он был слишком горяч, думал все силой решить. Не знал, сколько лет я провел в наемниках, не знал, сколько товарищей я потерял.
Орк тяжело вздохнул и, выбрав самый большой кусок козлятины, стал им утешаться.
— Углук, конечно, молодец, но вот отпустят ли нас отсюда? — произнес Бертран. — Болтовня этого разбойника о честном слове как-то меня не убедила.