Кассандра
Шрифт:
— Привет, Ксана, — обрадовался он, когда девушка вошла в палату. — Надеюсь, ты теперь не будешь говорить загадками и разъяснишь, как я оказался здесь и почему не сгорел в печке крематория. Ведь, помнится, в последний раз, когда с тобой встречались, и у тебя было положение аховое.
— Да, у нас с тобой проблем хватало… Выручила нас Наташа.
— Наташа?!
— Моя подружка. Расскажу по порядку. Когда Смертолюбов стал интересоваться подземельями и лазить по ним вместе с нами, фотографировать, мы приняли его за безвредного чудика. Даже когда, представившись художником, он стал просить у нас немного крови, всего пару капель — для написания картин, мы, посчитав его полоумным, смеясь пошли на это.
— Не знаешь, чья кровь была использована для написания картины «Кассандра»? — поинтересовался Леонид.
— Знаю, — вздохнула Ксана. — Кровь Мишани. Практически каждый из нашей компании диггеров дал кровь для его чертовых картин. Нас это даже развлекало — картины написаны на нашей крови. Затем, когда Серый показал Кассандру Смертолюбову и тот стал устраивать там свои мрачные оргии, мы поняли, что этот человек очень опасен. Точнее, я об этом тогда еще не знала, знал только Мишаня, который однажды попал на проводимый ими ритуал с покойником. Жрецом выступал сам Смертолюбов. Впав в транс, он отвечал на вопросы приходящих туда людей. Якобы таким образом он мог видеть будущее. Курьез: это место и раньше было предназначено для общения с будущим, только в разные времена для этого использовались разные методы и ритуалы. Мы с Мишаней пришли к Смертолюбову с ультиматумом, чтобы он в течение недели свернул свою деятельность в пещере, иначе ему будет плохо. Уже не помню, чем угрожали ему, но не милицией, и говорил, в основном, Мишаня. Затем они уединились в кабинете для мужского разговора, а я осталась с Эльвирой — очень приятная женщина, хоть и со странностями. Мы обменялись телефонами.
— О чем они разговаривали?
— Не знаю. Мишаня вернулся в комнату очень бледный, так и не рассказал мне о содержании разговора, а только о том, что художник — очень страшный и подлый человек. Я поняла, что эта шайка из подземелья не уйдет, раз они даже Мишаню чем-то напугали. Затем скоропостижно умирает Смертолюбов, мы вздыхаем с облегчением — предполагали, что с его смертью секта развалится сама собой, но, как ты знаешь, заблуждались. Однажды Мишаня, смеясь, проговорился, якобы он знает, что умрет молодым, упав с высоты. Я обозвала его дураком и поинтересовалась, откуда он взял подобную глупость? Мишаня ответил: Кассандра предсказала. Я не придала тогда этому значения и лишь после его смерти, прочитав дневник, узнала о тайне пещеры Кассандра и о Перекрестке времен. — Ксана разволновалась, ее глаза наполнились слезами, и она, промокнув их маленьким платочком и немного успокоившись, продолжила: — Несколько дней назад мне позвонила Эльвира — встревоженная, испуганная. Стала рассказывать про ночные страхи, грозящую ей опасность, говорила, что это как-то связано с картинами ее мужа. Вроде как ее покойный муж каждую ночь является ей во сне и занимается с ней любовью. Просила, плакала, умоляла срочно к ней приехать. Мне было не до ее фантазий — я именно тогда поняла, как Серый смог убить моего брата, и горела желанием отомстить. Я попросила Наташу зайти к ней и узнать, в чем дело. Она, как и ты, застала ее уже мертвой — была у нее несколькими минутами раньше тебя. Увидев все это, Наташка поспешила прочь и столкнулась с тобой в лифте.
— Девушка с рюкзачком за спиной — я ее потом вспомнил, она была с тобой на «зеленке», когда Миша погиб.
— Наташка, выйдя на улицу, позвонила в милицию и сообщила о происшедшем. Те вначале приняли это за розыгрыш, но направили туда участкового.
— Они меня чуть не застали на квартире.
— Свои координаты Наташа оставила в милиции, и ее начали таскать к следователю. Тут она осознала, что я пропала, не подаю вестей. Мои родители с ног сбились, ища непутевую дочь, безумно тревожились, особенно учитывая смерть Миши. Ей одной я рассказывала о пещере Кассандра и даже сообщила, как туда попасть. Она предположила, что мое исчезновение связано с этой пещерой, организовала ребят, отправилась вместе с ними на розыски. Нашли пещеру и меня, сидящую на цепи. Я, понятное дело, не стала тянуть кота за хвост, сразу сообщила в милицию, где тебя можно разыскать. Как потом узнала, «Беркут» успел в самый последний момент, когда тебя уже готовились отправить в печь и даже горелку зажгли. Взяли Баху и Серого.
— А администратора крематория?
— Его зовут Филипп Иванович Рудник. Он, видно, почувствовал, что запахло жареным, и вовремя скрылся. Его ищут.
— Похоже, он у них был за главного после смерти Смертолюбова. А коллекция картин?
— Картины они успели взять у твоей жены, хорошо, что она им их отдала, так как они могли и с ней поступить не лучшим образом. Сейчас картины находятся в милиции.
— Дневник Кузьмы по-прежнему у тебя?
— Кузьмы? Там не указано имя владельца — с чего ты взял, что его звали Кузьма?
— Об этом я тебе потом расскажу. Мне надо ознакомиться с дневником — принеси его мне.
— Зачем он тебе?
— Хочу проделать путь Стаса и пройти Перекресток времен.
— Желаешь заглянуть в будущее? Иногда лучше его не знать, а то может постигнуть судьба твоего приятеля.
— Мне это надо — я тебя очень прошу.
— Два человека, которых я знала, после того как прошли Перекресток времен и узнали свое будущее, оказались мертвы. Ты хочешь стать третьим?
— Они хотели обмануть смерть, а она обманула их. Я не буду искушать судьбу и узнавать о своей смерти.
— Хорошо, вернемся к этому разговору через время, — неохотно согласилась Ксана. — Перекресток времен дает ответ именно на тот вопрос, который в данный момент больше всего интересует человека. А что может он испытывать, когда оказывается в мрачном подземелье наедине со своей Судьбой? Страх — страх смерти. Поэтому, чтобы войти на Перекресток времен и задать вопрос, жрецы-волхвы готовили себя на протяжении многих лет.
Вскоре после ухода Ксаны позвонила Мари.
— А я и не знала, что мужчины до такой степени необязательны — договариваются о встрече, а сами куда-то уезжают, где даже связи нет, — с укоризной произнесла Мари.
— Простите меня, Мари, но я попал в такой переплет, что чуть Богу или черту душу не отдал, — с жаром стал извиняться Леонид.
— Вы меня заинтриговали — я жду рассказа о ваших похождениях. Мой заказ на картины я оставлю в силе, если в самом деле важные обстоятельства вынудили вас проигнорировать меня. Встретимся у меня на квартире, чтобы вы могли ознакомиться с интерьером. Готовы записывать адрес?
— Я сейчас нахожусь в больнице, хотя, думаю, здесь долго не пробуду — может, еще день-два. Диктуйте адрес.
— Придется поверить, что у вас в самом были очень серьезные приключения. Позвоните, когда выздоровеете. — И она продиктовала свой домашний адрес.
32
— Да, это те двадцать девять картин, которые я получил у Эльвиры Самойленко, — подтвердил Леонид в кабинете следователя, Василия Васильевича.
Кроме них, там находилась дочь Эльвиры, восемнадцатилетняя Кристина — коротко стриженная темноволосая девушка, очень бледная, с постоянно серьезным выражением серых глаз, смотрящих на мир через толстые стекла очков, — настоящая «серая мышка», абсолютно не похожая на свою роскошную маму. В кабинете следователя везде были расставлены картины Смертолюбова, своими яркими красками они оживляли казенную обстановку, но так могло показаться, если не вглядываться в их сюжеты, оставляющие гнетущее впечатление.
— Вы продолжаете настаивать на том, чтобы эпизод вымогательства картин исключить из обвинения? — спросил Василий Васильевич у Леонида.
Тот посмотрел на девушку, она утвердительно кивнула.
— Да, исключайте — у вас и без того на них достаточно материала, чтобы засадить за решетку, — подтвердил Леонид.
— Заявление вы оставили, — сомневающимся тоном произнес Василий Васильевич и обратился к Кристине: — Вот здесь распишитесь, что приняли от меня картины согласно прилагающегося перечня. На всякий случай предупреждаю: не имеете права ничего с ними делать, пока не вступите в права наследства, а это произойдет не раньше, чем через полгода после смерти Эльвиры Самойленко. Возможно, у следствия возникнет необходимость представить эти картины в качестве вещдоков, а также на следственных экспериментах, хотя вы в свое заявление не включили эпизод вымогательства, но все может быть. — Он почесал лысеющую макушку. — Может, все-таки передумаете? Картины у нас полежат до конца следствия — никуда не денутся.