Ката - дочь конунга
Шрифт:
— Это очень хорошо! — Маша улыбнулась, — не обижают тебя?
— Нет! — затряс головой Мал, — что ты!
В это время один из мальчиков вернулся и сердито замахал. Мал дернулся бежать, потом вернулся, неловко протянул руки и обнял Машу за шею. Проходя мимо Каты, поклонился ей до земли, и, выполнив все, сорвался с места и исчез в толпе.
12
Маше тоже хотелось уже куда-нибудь выйти. Зал хоть и был большим, но многолюдие создавало духоту, и она устала. Музыканты закончили выступление, стало потише. К Кате подошла служанка, протянула с поклоном чашу. Ката взяла и махнула
Маша не хотела пить. За эти несколько дней она перепробовала множество напитков, в том числе и алкогольных, и пришла к выводу, что самым вкусным тут была вода. Все, что содержало алкоголь, очень сильно пьянило, и Маше это совсем не нравилось
Осторожно понюхав содержимое, она вдруг ощутила запах мяты. Брожением не пахло, и Маша отпила. Приятный холодящий напиток пролился в горло, и она с удовольствием отпила еще. Удивительное питье взбодрило. Вдруг за спиной пронесся восхищенный ропот, и раздался оглушительный рев, отчего Маша, да и все присутствующие зажали уши. Она резко обернулась — два мужика ввели в зал медведя. Маша ахнула и зажала рот ладонью. Медведь был настоящим великаном. Он шел на четырех лапах, удерживаемый намордником, у которого с двух сторон были прикреплены цепи. Мужики хоть и держали зверя, но стало понятно, что если он захочет освободиться, то ему не составит труда это сделать.
— Мамочки! — прошептала Маша, — они тут все сумасшедшие!
Ката схватила ее за локоть. Медведь тем временем встал на задние лапы, а передние поднял вверх. Зрелище было ужасающее. Поводыри, однако, не боялись жуткого питомца. Они скакали и кувыркались вокруг зверя, хватали его за лапы, один пытался бороться, несильно ударяя мишку кулаками в бока. Медведь поглядывал на людишек равнодушно и ждал только одного — когда один из мужиков достанет из передника, повязанного у него на животе, кусок вонючей рыбы.
Вообще, Маша уже давно старалась дышать пореже. Она так и не выпустила из рук чашу с мятным питьем, и, время от времени, поднимала ее к лицу, чтобы подышать ароматом мяты. Медведь вонял жутко! А вместе с рыбой, которой угощал его поводырь, это составляло жуткий смрад. Похоже, местные совсем не переживали из-за вони, они с удовольствием наблюдали за ручным медведем, и каждое его действие сопровождалось одобрительным шумом. Но Маша этого уже выносить не могла. Она двинулась вдоль стены туда, где из зала вела полукруглая дверь. Она уже довольно неплохо ориентировалась, и знала, что за дверью будет коридор, который выведет на улицу. Свежий воздух — это то, что ей жизненно необходимо.
Коридор, как всегда, ничем не освещался. Вообще, Маше совсем не нравилось то, что здесь постоянно жили в полумраке. Маленькие окна совсем не пропускали свет, а коридоры и вое не освещались. Она почти на ощупь пробиралась к выходу, когда услышала за спиной шаги. Быстро приближающиеся шаги. И тут же на лицо, точнее на рот, легла рука, а другая пыталась прижать к себе, чтобы зафиксировать. От испуга Маша рванулась резко, почти вырвалась, и ударила невидимого нападателя. Человек вскрикнул, это был мужчина. Маша уже обрадовалась, что так легко отделалась, но тут ее крепко схватили за обе руки и больно стянули сзади. Похоже, что тех, кто на нее охотился, было двое. Маша задергалась, понимая, что если сейчас не освободится, то неизвестно, где встретит следующее утро. Она уже переживала такое, и знала, что тут шутить не любят.
— Ну-ка отпусти, сволочь! — выкрикнула она и наподдала ногой назад, ударив того, кто за спиной, по щиколотке. Он зашипел от боли, схватил ее за косу и намотал на руку, больно запрокинув голову назад.
— Добром не хотела, без воли пойдешь! — прошипел в ухо голос, и ее поволокли.
— Помогите! — отчаянно закричала Маша, но ей тут же зажали ладонью рот.
И тут же пришло освобождение. Ее вдруг закрутило вихрем, похититель отпустил волосы, да и руки тоже освободились. Маша рухнула на пол, в глазах потемнело. Она слышала звуки ударов кулаков по телу, вскрики и стоны. Потом удары прекратились, и раздавались только стоны, переходящие во всхлипывания. Ее подняли с пола, и Маша наконец открыла глаза. У стены стоял Мал, испуганно таращивший глазенки, в руке его была плошка, удерживающая свечу. Маша повернула голову, посмотреть, кто рядом. Это был Светозар. Глаза его сверкали от гнева и он все еще тяжело дышал после драки. Тут же был и Светислав, удерживающий за шкирку человека в светлой рубахе. Человек постанывал, но негромко, очевидно, боясь разозлить противника еще больше. Второй нападавший лежал у стены, поджав колени к животу, и не шевелился.
— Покажи! — раздался голос Магнуса. Брат Каты подошел ближе, Светислав повернул свою жертву лицом.
— Это холоп Доброжира, — удивленно узнал несчастного Магнус, — а второй?
Светислав бросил жертву на пол, подошел ко второму и носком сапога перевернул его.
— И этот, — кивнул Магнус, — оба сегодня за столом прислуживали.
Маша наконец поняла, чего от нее хотели и выругалась сквозь зубы.
— Приглянулась ты боярину, — усмехнулся Магнус, — скажи спасибо мальчишке, он увидел и прибежал, донес.
Машу начало трясти от мысли, что если бы не счастливый случай, все могло бы кончится очень плачевно. Она сама не заметила, как заплакала.
— Светозар, неси ее в светлицу, видишь девка совсем расстроилась, — Магнус сейчас выглядел на удивление взрослым, — а ты, — обратился он к Светиславу, — сестру зови.
Светозар аккуратно взял Машу на руки и понес. Магнус шел рядом, а за ним семенил Мал, которому не дали указания, что делать. Всей процессией они вышли на крыльцо, спустились во двор и прошли вокруг здания в ту сторону, где располагались женские покои.
Маше было уютно в сильных руках молчаливого Светозара. Она прижималась ухом к его груди и слышала ровный стук сильного сердца. Давно она не испытывала такого спокойствия рядом с мужчиной, и надо же было ощутить это именно здесь, на расстоянии тысячи лет от реалий ее жизни. Маша зажмурилась. Не хватало еще влюбиться!
Светозар остановился перед дверью, стукнул по двери сапогом. Дверь тут же распахнула комнатная девка, ойкнула и отскочила. Светозар внес Машу, прошел в спальный угол и положил ее на постель. Она тут же начала вставать, неудобно было лежать в присутствии двух мужчин… Ну, то есть одного с половиной мужчины, но Светозар удержал ее за плечо и заставил лечь.
— Не вставай, — тихо произнес он, и Маше показалось, будто Светозару было не все равно.
Дверь бухнула, и в покои ворвалась Ката, а за ней торопился Светислав.
— Где?! — выкрикнула Ката, но тут же увидела Машу и бросилась к ней.
— Бедная ты моя! — запричитала она, — ну что за напасти на тебя!
Маша пыталась улыбаться, но ощутила, что болит лицо. И тут же догадалась.
— Синяк?! — с ужасом спросила она.
— Ката кивнула.
Маша застонала, представив, как она сейчас выглядит.