Катализатор для планеты

Мраги Лина

Я оторопела: «Какие южные земли?! О чём он?! Южные земли за океаном?! Опять прежняя беда, что ответить в тупиковой ситуации!»

Я молчала, по старой привычке теребя угол юбки. Капитан ещё немного подождал ответа, потом улыбнулся, хлебнул пива и махнул рукой:

– Прости... Я всё понял... Больше не буду спрашивать. Теперь ясно, почему ты такая... необычная... Растолкуешь, как так быстро считаешь?

Я кивнула. Загадок только прибавляется!

Вот так мы и плыли. Несколько раз погода портилась, пытался накрапывать дождь и задувать холодный ветер, но тёплые южные и юго-западные потоки прогоняли северные циклоны.

Когда Аютан был свободен, мы разбирались с математикой и картами. В результате я очень многое узнала о морском деле, а капитан освоил умножение, деление и формулу скорости, ну с очень большим скрипом.

Однажды вечером, на последней стоянке перед Небесными островами, где располагался узкий пролив, охраняемый ангалинами, матросы на палубе затеяли какую-то игру, похожую на шашки или нарды. Ают с Данко засели в каюте, споря над конструкциями мачт, парусов и подводкой такелажа для новой шхуны, которую капитан давно хотел построить. А теперь, имея жемчуг, мои чертежи и рисунки, просто жаждал!

Я присела у кампании игроков. Поначалу матросы искоса поглядывали, а потом предложили присоединиться, что я с удовольствием и сделала. Игра оказалась очень простая, даже детская, я бы сказала. За несколько партий я вникла в суть, а потом начала подсказывать Тилю, так как рядом с ним сидела. Тиль выиграл всё!

– Эрдана, а как вы догадались, какой ход будет правильным?- кок схватил меня за руку, когда я уже направлялась в каюту.

– Это легко, когда знаешь все возможные ходы соперников. Очень простая игра...

– Простая?!

– Конечно. Есть игры гораздо более сложные, когда нужно хорошо логически мыслить, считать в уме и даже делать вид, что ты выигрываешь, хотя это и не так. Подобные игры сложны, но очень интересны. У некоторых даже появляется такой азарт, что они никак не могут остановиться. Если капитан даст бумаги, то я попробую нарисовать колоду карт и покажу некоторые карточные игры,- и, кивнув на прощанье, удалилась к себе.

И только закрыла дверь каюты, как послышались знакомые быстрые шаги. Аютан стукнул несколько раз.

– Входи.

Он просунулся в дверь, держа большой масляный фонарь, и спросил:

– Я забыл как называется та форма паруса, что ты говорила?

– Трапеция.

– Тра-пе-ция...- медленно повторил он по слогам.- Трапеция...

– Это четырёхугольник с двумя параллельными и двумя непараллельными сторонами,- вспомнилось определение из школьного учебника.

Ают завис:

– Пара... что?

– Всё, хватит на сегодня. Будет время, объясню. А, кстати, я хотела спросить, что значат те значки на обратной стороне карты? Ну такие, с хвостиком?

– А-а-а, это! Это счёт ангов. Очень древний! Только я его плохо понимаю... Когда-то я пытался разобраться, еще когда помогал отцу и братьям, но он мне не даётся, мне проще по-нашему, хотя на Севере все только так и считают...

– А бумаги ещё много осталось? Я хотела кое-что нарисовать...

– Бери всё. Мы скоро будем в Перриколе, там докуплю.

– Спасибо, капитан, и... спокойной ночи...- он кивнул и прикрыл дверь.

А утром на горизонте показались Небесные острова. И они были синими... Синими, как небо! Поначалу подумалось, что туманная дымка придаёт им такой оттенок, но по мере приближения выяснилось, что это не так. Острова представляли собой цепочку скал различной высоты с очень редкой растительностью. Мне очень хотелось попасть на какой-нибудь остров, чтобы поближе рассмотреть горные породы, которые составляли этот сине-голубой заградительный барьер, но без разрешения ангалинов этого было делать нельзя. Небесные острова полностью принадлежали ящерам.

Ангалины появились в тот момент, когда «Медуза» оставила один из Небесных островов за кормой. Их было шестеро. Все желтоглазые, крупные как Флакс, и... вооружённые. Тёмные, чешуйчатые спины мелькнули вдоль борта, и я свесилась вниз, с жадным любопытством разглядывая соплеменников Макса. Так много ангалинов вместе, а тем более в море, я ещё не видела.

Команда засуетилась, убирая паруса, ставя судно на якорь и спуская шлюпку. Ают спустился по верёвочной лестнице, взял вёсла и направился к маленькой скале, всего лишь на полметра торчащей из-под воды. Там должны были состояться переговоры.

Ящеры, по традиции, хранили молчание, однако, один из них общался с капитаном посредством каких-то знаков. Ают говорил, а ангалин то кивал, то вертел головой в стороны, то показывал какие-то фигуры из трёх хвостовых пальцев.

Я стояла у борта, наблюдая эту картину, и хихикала: «Фигуры из трёх пальцев... Ха! В моём понятии такая фигура всего одна и её значение совсем не способствует успешным переговорам. А тут целый язык, почти как у глухих! Однако Ают всё понимает...».

Капитан бросил ящеру кожаный мешочек, который тот поймал на лету. Они ещё немного пообщались таким странным способом, а потом ангалин кивнул и звонко, пронзительно свистнул. Я вздрогнула: «Аж мурашки по коже!» Свист был настолько резким, что мне показалось, будто он прошил меня насквозь, как пуля. Оглянувшись на команду, я заметила, что все почувствовали, наверное, то же самое: мужиков передёрнуло, как и меня.

«А ведь при мне Макс никогда таких звуков не издавал... Какие удивительные всё-таки существа - ангалины! И как же мало я о них знаю!» Через несколько минут, сразу после того, как Ают поднялся на борт, все снова забегали: мы снимались с якоря, ангалины дали добро на проход через узкий пролив. «Медуза» медленно двинулась вперёд под плотным конвоем: по два ящера с каждого борта, один за кормой, и один впереди, прямо по курсу. Подойдя к капитану, я спросила:

– А никак нельзя хоть на какой-нибудь островок сплавать? Хочу осмотреть эти синие скалы.

Ают пожал плечами:

– А что на них смотреть? Скалы как скалы из небесного камня,- он замолчал, а потом продолжил:- Старший ящер торговлю предложил, сказал, что у них есть пара сундуков с разбитого штормом в прошлом году корабля. Пройдём пролив, а там он покажет куда причаливать, там и посмотришь.

Пересечение пролива оказалось очень занимательным. Я глядела во все глаза. Если люди перегораживали реки мостами, с опускающимися решётками, то у ангалинов тоже было нечто подобное. Мост или блокирующая пролив стена, выступала над поверхностью буквально на десяток сантиметров. Вода была очень прозрачной, и уже издали можно было разглядеть, уходящую вниз, на самое дно, преграду. «Вот это да! А как же мы проплывём?! Стена полностью перекрывает пролив...». Не успела я толком додумать эти мысли, как стена дрогнула, волнение заметно усилилось и огромная преграда, разделившись на две части, поползла в стороны. Я открыла рот от удивления и принялась дёргать Аюта за рукав: