Катарсис. Темные тропы
Шрифт:
Ох уж эта детская непосредственность!
– И госпожа – хорошая, добрая. Видел, как она их развернула? Взяла тебя под своё знамя, под свой ответ, – продолжила девочка.
«Подставилась! – возразил я. – Если бы эти решили, что я – Тьма, порубали бы всех сразу, как приспешников Тьмы!»
– Нет! – резко возразила Пламя. – Не может быть! В Красной Звезде – Северная Башня, Молот и Пятый! Были! Это хороший Орден! Дед бы не создал плохой Орден!
Не стал ничего возражать. Ребёнка не переспоришь. Детство тем и очаровательно, что мыслишь контрастными, чёрно-белыми категориями – плохой, хороший. А потом детство уходит. И приходит сплошная муть и серость, в которой всё круто перемешано и разбавлено. И становится ясно, что организации просто невозможно судить критериями – «хороший, плохой». Как нельзя оценить добросердечие меча. Меч не может быть добрым или злым. Он может быть тупым или острым, крепким или хрупким, новым или ржавым. Но не добрым. И не злым. Это – инструмент. Им можно нарезать мяса к ужину любимой, а можно случайно зарезать самого близкого тебе человека.
Как и не сочетаются в моей голове слова «госпожа» и «добрая». Только с добавлением «госпожа – добрая и мёртвая, потому что глупая». Облечённый властью человек и доброта так же сочетаема, как холодное пламя, яркая тьма, умный Мертвяк, что опять пёр сюда, тупорылое создание, приманенный мощью этих Краснозвёздных. Задолбался я уже гнать его с глаз долой!
А девочка опять завела балладу о славных и могучих своих родичах, что свершили великие подвиги. Только вот загнулись её родичи. Ну, честь им и хвала! И вечная память! Глыбу гранитную и звезду фанерную. С отшелушенной краской.
«Один из этих магов – маг Огня, – передаю я девочке, – ты бы попросила его помочь тебе!»
Девочка насупилась.
– Как же! – огрызнулась она. – Помогут они! Маги знаешь какие?! Носы позадирают! Близко не подойти! Умения свои очень сильно скрывают. За что Дед их и не любил. А Дед знаешь какой был?..
Я даже застонал. Опять – по кругу!
– Мне вообще никто никогда не помогал, – горестно возвестила Пламя. – Только Дед и… ты. Дед мне вот что подарил.
И девочка полезла за шиворот своего платья. Ввиду отсутствия груди платье у неё было глухое – пока нечего выставлять на прилавок, только-только начали завязываться у неё первичные половые признаки. И говорила при этом:
– А ты мне подсказал, где я ошибаюсь. А как ты мне можешь подсказывать, если я твоей Силы не чувствую?
И что я ей отвечу? Что сам не знаю? Вот потому и пожимаю плечами. А девочка в это время достаёт подвеску, на которой болтается кулончик с красным кристаллом и какой-то амулет. Девочка назвала амулет «Посмертием». На людях Лилии я уже видел такие. И даже видел следы их срабатывания.
А вот кристалл меня заинтересовал. Он был отличен по природе своей от прочих кристаллов. И по ощущениям больше был похож на саму девочку. Ну, как я её вижу – сгусток биоэнергетических потоков. Только девочка, маги, люди – живые, колышутся, ритмично «дышат», пульсируют. А кристалл – застыл. Кристаллизовавшийся сгусток биоэнергетики. Только пустой.
«Плохо, что он – пустой, – передаю я девочке. – Он от этого страдает, болеет. Разрушается».
– Да, знаю. – Кивает Пламя. – Но я пока не умею сливать Силу в накопитель. А Дед говорил, чтобы никому его не показывала.
«И ты его показала мне. Первому встречному-поперечному, отмеченному меткой Тьмы», – усмехаюсь я.
Девочка убрала подвески, прибрала ворот платья.
– Я тебе… верю, – насупилась она. – Ты – хороший.
Ох, дитя, дитя! Сиротинушка! Верит она!
«Вон у того, с палкой, такой же есть», – передаю я Пламени.
– Сильный маг Воздуха, – с завистью говорит девочка, – настолько сильный, что я не могу оценить его Силу.
Девочка мне рассказывает, что имеются несколько градаций магов. Одарённый – это такое же недоразумение, как и сама девочка: способности – есть, навыков – нет. Маг, что вроде и маг, но почти ничего не умеющий, и Сила его мала. Потом идёт – маг. Уже без всяких «вроде». Что уже выучен и кое на что способный. Шарахнуть молнией или вызвать плевок перегретой плазмы. Или воду в котле подогреть. Тоже – неплохо. Следующая градация – боевой маг. Ну тут и по названию ясно – боец. Заплюёт плазмой или молниями. Или ещё что. Девочка пока других проявлений повышенных способностей психики магов не видела. Следом – мастер-маг. И тут пояснения не требуются. Дальше идут мастера боевой магии. Или – магистры. Это по шкале университета, всеми дружно высмеиваемой. Магистр, кроме приличного объёма Силы, должен владеть как минимум парой школ магии.
А дальше пошёл рассказ про спектр магии, школы, магические течения и их сочетания. В теории магии девочку поднатаскали в школе, которую она закончила. Мне непонятно было, почему теорию заставили зазубрить, а практику ей не поставили. Закончила школу магии, а не смогла защитить себя. Что, спрашивается, толку от всей этой теории, что толку от такой школы? Зачем она нужна?
Ещё деталь: видеть Силу могут только одарённые. Причём маг оценить уровень Силы другого мага может только в пределах кратности своей Силы. То есть маг может видеть мастера и одарённого, но уже не может оценить боевого мастера, тем более – магистра. Увидеть Дар, его цвет – может, а вот мощь мага взвесить – нет.
И есть ещё одна градация магов – повелители. Но девочке про этих магов ничего не говорили, кроме общих сплетен, типа увидишь – беги!
– Дед был, наверное, повелитель, – вздыхает Пламя. – Я его Силы вообще не видела. Будто он и не маг вовсе.
«Может, так и было?» – пожимаю плечами я.
– Он завалил старшего лича и демонов Зелёной Башне! Бездари так не могут.
«Всяко бывает! – опять пожимаю я плечами. – И в пустыне человек может захлебнуться».
– Дед был хороший, – опять завела старую песню Пламя. – Его все любили. Он такие вкусные пироги нам принёс с севера. Его Спасёна сразу полюбила. И мать господина Вила. И его сестра. И даже госпожа Лила. Хотя сейчас, если при ней упомянуть Деда, выпорет.
«От любви до ненависти – один шаг? Или так сильно любила? Та-ак! А ты откуда всё это знаешь?»
– А что тут не знать? У всех этих баб после Деда детки народились. И все друг на друга похожи. Вон, посмотри. Разве этот сын госпожи на меня похож?
«А при чём тут ты?»
– Мой отец, ну по крови, – Светогор Медный Властитель. Потому я и одарённая к Огню и рыжая. А Дед был высокий, как башня дозорная, и седой. Потому хозяйка и назвала его Северной Башней. И все дети – в него, светло-русые. И рослые. И светловолосые.
От всех этих перегибов и перехлёстов семейных отношений заклинило меня. Муж Лилы обрюхатил родственницу этого легендарного Деда, а сам Дед – вообще, похоже, покрыл всё, что двигалось. А что не двигалось – растолкал и покрыл.
– Госпожа меня не любит. Ведь я – выродок её мужа.
«И везёт тебя учиться», – добавил я.
– А у неё выбора нет. Магов у нас не стало. – Пожала плечами Пламя. – Магов много не бывает.
Девочка вздохнула:
– И Деда ненавидит.
Я прислушался к эмоциям женщины.