Кавказская любовь
Шрифт:
Абдулджалила мама еще в садике отправила на кружок танцев. Еще тогда он проявил свои способности. В школе он продолжил занятия танцами, и в седьмом классе он учился танцевать уже профессионально. Когда парню исполнилось шестнадцать, его как одного из лучших танцоров включили юношеский ансамбль лезгинки. Эта группа выступала на свадьбах. И принимала участие в разных конкурсах. В составе ансамбля Абдулджалил уже выступал в Дербенте, Астрахани, Грозном, Владикавказе, Петрозаводске, и если повезет планировалось летом съездить в Волгоград. Парень давно
Парень был настоящей звездой лезгинки. Он обладал яркой, кавказской внешностью: высокий брюнет, густые черные волосы, волевой подбородок, «живые» веселые глаза. Танцевал он просто превосходно, он в совершенстве владел техникой танца, искусно выполнял трюки и пластика напоминала настоящего горца: азартного, неугомонного, горячего как огонь и быстрого как ветер. Казалось Абдулджалил прирожденный танцор лезгинки, и все его хореографы пророчили ему карьеру великого танцора, а потом и хореографа.
Но сам Абдулджалил относился к танцам как к хобби, как к увлечению и он не собирался связывать с ними свою жизнь, не собирался сделать их своей профессией и карьерой.
Абдулджалил считал танцы и хореографию несерьезной профессией для мужчин. Это скорее женская профессия. А для себя он хотел серьезную, стабильную профессию, с перспективами в будущем, которая позволит жить обеспеченно. Именно поэтому он выбрал экономический факультет в ДГУ.
Помимо превосходной пластики и яркой внешности природа одарила Абдулджалила еще и хорошей памятью. Потому, он отлично учился, хоть и часто пропускал. Пропускал он только по необходимости, только если параллельно приходилось принимать участие в танцевальных конкурсах.
А на выходных он всегда был занят. Его группа почти все выходные выступала на свадьбах. Спрос именно на их группу был высокий, запись шла за месяцы вперед. Эти выступления приносила Абдулджалилу неплохой доход, которого хватало не только на корманые расходы, но и на подарки маме. Вот уже почти два года он не просил денег у родителей, он сам зарабатывал себе на одежду и на другие расходы.
Абдулджалил был настроен на карьеру в сфере экономики, желательно в банке. Он мечтал, когда ни будь, к годам 40-45 стать президентом одного из ведущих банков России. Он понимал, что надеяться ему только на себя, на свои способности и природную харизму. У него не было влиятельных родственников и у его родителей не было влиятельных связей. Без связей и влиятельных родственников пробиться было сложно, но Абдулджалил верил, что если честно стараться, учиться отлично и потом добросовестно работать у него все получится.
Прозвенел звонок. Эльмира Мирзабеговна закрыла журнал, попрощалась с ребятами и собиралась покинуть кабинет. Но вдруг остановилась, словно вспомнив что – то.
– Гайдаров Абдулазиз, чуть не забыла сказать. Декан просил, что бы ты после этой пары зашел к нему.
– А зачем он меня вызывает? Не знаете?
– Нет! Этого не знаю. Но просил передать, что бы обязательно явился.
«К декану, зачем?,….
Абдулджалил поробел, он попытался вспомнить все свои проделки, за которые его могли бы вызывать в деканат: но…… ничего существенного вспомнить он не мог. Учился на отлично, поведение тоже было прилежным, – он с юности заботился о репутации, в плохих компаниях не светился, с хулиганами не водился, правда пропускает занятия иногда, но всегда ставит деканат в известность и приносит справки. Абдулджалил так и не нашел в себе причины по которой его могли вызывать в деканат, но поплел в сторону деканата как кролик к удаву.
Дверь была открыта, в очереди никого не было. Абдулджалил робко постучался в дверь:
– Муса Джамалович, можно?
– Да, Гайдаров. Заходи.
Парень робко вошел в кабинет, и встал у двери в ожидании экзекуции.
– Гайдаров, – Муса Джамалович пристально посмотрел на парня, – мне тебя порекомендовали как отличного танцора. Не хотел бы ты стать участником нашего университетского ансамбля?
Услышав свой «приговор» Абдулджалил повеселел, улыбнулся, переступил с ноги на ногу, и вздохнул с облегчением.
– Вряд ли Муса Джамалович. Я бы очень хотел. Но у меня совсем нет свободного времени. По выходным выступления на свадьбах, часто репетиции, занятия приходится пропускать, учеба тяжелая – у меня совсем нет свободного времени.
– Понимаю. Но ты все же подумай. Ты подумай о том, что ты можешь значительно повысить качество родного вузовского ансамбля. И участие в нем не потребует от тебя много времени. Ты ведь и так хорошо танцуешь. Так, что репетиции тебе почти не нужны будут.
– Я профессионально танцую лезгинку.
– Ну вот. А нам в ансамбле нужны парни которые красиво, захватывающе танцуют. А мне сказали, при чем сказал человек который сам лично видел, что ты танцуешь как настоящий горец: с азартом, с огнем, – декан сжал руку в кулак и подергал, в знак восхищения, – У нас уже есть группа, но мы хотим что то по настоящему яркое. И мне предложили тебя.
– Спасибо за хвалебные слова, – смущенно покраснев заулыбался Абдулджалил, он был счастлив услышать столь громких слов от декана в свой адрес – но не уверен, что я действительно заслуживаю столько хвалебных слов.
– Если мне так сказали, сначит так и есть. А ты подумай над моим предложением.
– Хорошо Муса Джамалович. Я подумаю.
– Завтра жду тебя с ответом.
– Хорошо.
Абдулджалил вернулся из деканата озадаченным. Войдя в аудиторию он почувствовал на себе взгляды одногруппников в которых были немые вопросы. Он молча прошел и сел на свое место. Вид у Абдулджалила был растерянный, но довольный.
Первым с вопросом обратился Шамиль который сидел рядом.
– Ну что брат, что там? Серьезное что то.