Казак в океане

Волошин Юрий

– Не очень хорошо, – уклончиво ответил Лука. – Людей мало, а дел много. Вот и движутся они медленно.

– Поспеши. Мне хотелось бы, чтобы дом был просторный. Мы ведь не ограничимся одним ребенком? – Она заглянула мужу в глаза, потянулась к нему губами.

– Я и так поспешаю, Лиза! И корабль строится, но до переезда еще далеко.

– Ну да ладно, не будем это обсуждать. Я так рада, что ты наконец приехал, готова ждать и надеяться сколько угодно.

Ее поведение обескураживало Луку. Он ощущал нарастающее безразличие по отношению к жене,

но показывать это для него было просто никак не возможно. Все же она будущая мать его ребенка, да и брак не расторгнешь так просто.

Он решил стараться не огорчать жену, и это ему удавалось. Все же она многие месяцы была его мечтой. Да и теперь благодаря ей он вошел в общество состоятельных граждан. И этот уровень надо удерживать.

И все же время для Луки тащилось медленно, неинтересно, не происходило ничего, если не считать нескольких встреч делового характера. Они сейчас его мало интересовали, но были необходимы и требовали большого внимания. К тому же и дела самой Луизы без пристального внимания к ним нельзя было оставить. Управляющий мог и искажать положение дел, приходилось все проверять самому, а это было трудно. Ведь голландского языка он не знал.

Лука с трудом выдержал месяц и обрадовался, когда узнал, что из Мариго через неделю отправляется корабль на Малые Антильские острова с грузами для переселенцев.

– Дорогая, я не могу не воспользоваться такой удачей, – поспешил сообщить жене Лука. – Я срочно собираюсь в дорогу. Дела этого требуют.

– Какая плохая весть, милый! Я опять стану тосковать в ожидании тебя!

– При первой же возможности я прилечу к тебе, любовь моя, Лиза!

Они расстались. Луке стоило больших усилий не показывать своей радости по поводу отъезда.

Всю дорогу до Гваделупы Лука постоянно думал о том дурацком положении, в котором он оказался по собственной вине. Искал выход, но пока не видел его. Он был уверен, что с Катуари у него ничего не получится, но и отказаться от нее не мыслил, да и расстаться с Луизой не было возможности.

Этот тупик он пытался даже гасить за игрой в карты. Но потом занялся чтением «Французских Маргариток» Франсуа Дерю, одолжив книжку у попутчика, жителя Мартиники. Она много интересного рассказала о французском обществе.

Высадившись в Бас-Тере, Лука задержался здесь по делам и вернулся в поместье с тревожными вестями.

– Значит, индейцы опять взялись за оружие, – озабоченно проговорил Назар, выслушав новость.

– Скорее, это французы взялись за оружие и призывают всех следовать этому примеру, – с недовольством ответил Лука. – Это мне совсем не нравится! Я не сторонник подобных поступков!

– Но от нас ничего не зависит, Лука, – вскричал Назар.

– Это понятно. Но участвовать в их бойне я не намерен! Пусть обходятся без нас!

– Ты боишься за Катуари? – тихо спросил Назар, и в его голосе Лука услышал трагические нотки.

Лука ничего не ответил. Его мысли перенеслись к Катуари. Да, в словах Назара прозвучала истинная

причина его волнений.

Лука давно уже понимал, что Назар влюблен в Катуари, что он на что-то надеется. Это он чувствовал, но ничего не мог предпринять. Ведь самая важная для казака вещь на свете – товарищество. Выступить против товарища, хоть слово недоброе ему сказать из-за бабы, пусть и самой что ни на есть королевны распрекрасной, жемчугами и золотом осыпанной, – подлее подлого, как в бою сбежать, раненого бросить. Это было не в его силах.

А Назар все прекрасно понимал, переживал, мучился, себя уговаривал, но чувства его теплились, надежда не покидала его. Лишь сознание, что он проиграл настоящему товарищу, проверенному в боях и невзгодах, заставляло молчать, не показывать виду. Лука оставался для него другом, а это важнее всего на свете.

– Господин, – прибежал к Луке негр с плантации. – Там пришел индеец! – Он показал в сторону горы. – Требует господина!

Лука удивился, потом подумал, что это может быть вестник от Катуари. Он заспешил в указанном направлении и через полчаса оказался на месте. Кругом стеной стояли заросли колючих кустарников, и опасность могла подстерегать в любом уголке крутого склона. Лука огляделся.

Появился индеец. Он осторожно приблизился, посмотрел внимательными глазами на белого, протянул руку и раскрыл ладонь. Там лежал медальон, который Катуари всегда носила на груди.

– Она просить встреча, – коротко сказал индеец.

– Где и когда? – взволновался Лука.

Индеец молча повел Луку по едва приметной тропе. Она вилась затейливыми петлями, и запомнить дорогу было трудно. Они поднялись в гору, вышли за пределы усадьбы и углубились в лес, росший среди нагромождения камней и утесов. Индеец молчал, уверенно и быстро шел, а Лука все думал, что же понадобилось Катуари от него. Но он был рад встретиться с индианкой.

Еще через полчаса они вышли в узкую долину, на дне которой журчал ручеек с прохладной водой.

На теплом камне сидела Катуари. Она была в своей обычной коричневой юбке до колен, в короткой накидке и с цветной лентой на лбу.

– Люк! Наконец-то! Иди сюда, я хочу с тобой поговорить.

Она встала, и Лука пытливо оглядел ее фигуру. Ничего не заметив, он подошел, молча обнял ее, нежно поцеловал, огладил прямые коричневые волосы, ниспадавшие почти до пояса, спросил тихо:

– Милая, как я ждал твоего приглашения! Почему так долго его не было?

– Я боролась с собой, Люк. Но ты всегда побеждал. И вот я здесь.

– Как твое здоровье? – Лука посмотрел на живот, положил ладонь на него и заглянул в глаза.

– Хорошо, – спокойно ответила Катуари. – Я жду ребенка. И это замечательно, но меня беспокоит другое. Мне нужна твоя помощь, Люк!

– Я всегда к твоим услугам, дорогая! Говори, что тебе надо?

– Мне надо оружие, Люк. Мы готовимся к войне, и без мушкетов нам будет во много раз труднее.

Лука поразился столь категоричному требованию, подумал и ответил: