Казанскй треугольник
Шрифт:
Взяв кофе и пару бутербродов, он с жадностью набивал рот. И не заметил, как к нему подошел милиционер. Представившись как положено, он вежливо попросил документы.
Максим молча протянул паспорт.
— Билет на поезд есть?
Максим отрицательно мотнул головой.
— Кто вас так лихо отделал? — незлобно поддел сержант. — Надеюсь, не на нашем вокзале?
Он еще раз посмотрел документы, сверил внешность с фотографией. Хмыкнул и положил документы в планшетку.
— Следуйте за мной!
Оставив недопитый кофе, Максим побрел за милиционером.
Он сидел в отделении
Максим объяснил дежурному, что на него напали неизвестные на выходе из ресторана, где он был с товарищем. Милиционер с улыбкой слушал рассказ — такого он давно наслушался и поэтому не верил ни одному слову.
— Ну, ты сказочник! У меня аж уши вянут! — вздохнул дежурный. — Придумал бы что-нибудь новенькое.
Тогда Максим попросил его связаться с опорным пунктом милиции и назвал номер телефона. Дежурный записал номер, но звонить не стал, а задержанного проводил в камеру.
Там было человек пятнадцать. В основном — бомжи. Было невыносимо душно, казалось, воздуха не осталось совсем. Запах от бродяг просто убивал.
Распинав бомжей, Максим улегся на немытые доски. Голова кружилась, боль по-прежнему не отпускала. Приступы тошноты вновь стали накатывать. Максим укрылся пальто и закрыл глаза. Но сон не шел. Тошнота сделала свое дело — его начало рвать. Он постоянно вскакивал и метался к параше, чем вызывал громкое недовольство коллег по несчастью. Когда он бежал с очередным приступом, его больно пнули. Удар был таким сильным, что Максим скрючился и повалился на спящего у стены бомжа. Бомж с перепугу завизжал, и тут загудела уже вся камера.
Возвращаясь на место, Максим резко пнул своего обидчика в лицо. Тот был примерно одного возраста с Максимом, плотного телосложения и, судя по стойке, которую он молниеносно принял, занимался борьбой. Сдаваться без боя было просто нельзя, и Максим сразу вспомнил совет Андрея — в камере лучше умереть, чем сдаться.
Он собрал все свои силы и третьим ударом умудрился свалить парня. Шум привлек внимание милиционеров. Они открыли камеру — все задержанные мирно спали.
— Если еще услышу, будет плохо! — пригрозил дежурный.
Где-то около шести утра раздался лязг открываемой двери. В камеру вошли дежурный офицер и милиционер. По команде из камеры вышли бомжи, а затем по одному стали вызывать других задержанных.
Наконец, очередь дошла до парня, с которым ночью дрался Максим.
— Назарян Артур, — выкрикнул милиционер, и парень, подняв пальто с пола, направился на выход.
Он остановился в дверях и внимательно посмотрел на Максима. Смотрел до тех пор, пока не услышал окрик дежурного:
— Долго еще ждать? Может, понравилось тебе? Можешь остаться!
Артур пулей выскочил из камеры.
Через пять минут вызвали Максима. Милиционер буднично выкрикнул его фамилию и тот направился из камеры.
Яркий свет лампы в коридоре ударил по глазам. Милиционер, больно схватив его за локоть, завел в дежурную часть. Максим стоял посередине кабинета и не знал, что делать. Откуда-то издали доносился голос, который зачитывал его анкетные данные. Приступ тошноты перехватил дыхание.
— Туалет, — выдавил Максим.
Милиционер рукой указал на коричневую дверь в конце коридора. Максим бросился туда.
Обмыв лицо холодной водой, Максим вернулся, с разрешения дежурного присел на стул и блаженно закрыл глаза.
Опять назвали его фамилию — дежурный протягивал ему документы.
— Извини за неудобства. Не было времени проверять твои показания. Сам видишь, какая у нас работа. Надеюсь, жалоб не будет? — дежурный по-товарищески улыбнулся.
Максим забрал документы и деньги, изъятые при задержании, расписался в какой-то бумаге. Покинув кабинет, медленно пересчитал деньги — их стало значительно меньше. За пересчетом следил дежурный. Максим вопросительно поднял глаза и встретил напряженный взгляд. Из рассказов знакомых, и Андрея в том числе, Максим хорошо усвоил, что люди в погонах всегда правы, и спорить не стал. Разложив по карманам документы и деньги, он вышел.
Максим стоял в зале ожидания вокзала и не знал, что делать. Он заметил аптечный киоск и направился туда. Продавщица, симпатичная девушка, крашенная под блондинку, внимательно выслушала жалобы клиента и предложила целый набор лекарств. Максим заплатил и, сунув все в карман, пошел в туалет.
Там, в углу курительной комнаты стоял его ночной обидчик! Злости на него совершенно не было. Максим только осмотрел габариты бывшего врага и понял, что ему в очередной раз повезло. «Да и ему неплохо перепало», — тихо усмехнулся Максим. На лице Артура чернели следы ночного побоища.
Бывший «враг» тоже заметил его. Он подошел к Максиму и попросил сигарету.
— Извини, не курю, — дружески ответил Максим и повернулся к зеркалу. Лицо опухло, под глазом светился фиолетовый фонарь. Он снял пальто и принялся за чистку. Закончив с пальто, оглядел костюм. Брюки и пиджак были грязными и мятыми, рукав вырван с корнем, и из огромной дыры торчала светлая подкладка.
— Ну и прикид! — оценил себя Максим.
Пока он приводил себя в порядок, Артур наблюдал за ним. Он даже успел выкурить сигарету, которую, разумеется, стрельнул.
— Сейчас куда в таком виде? — спросил Артур. — До первого милиционера! Валить надо с вокзала.
Максим плохо ориентировался в Москве, потому что раньше ездил только на метро.
— Ты хорошо знаешь Москву?
Артур понял с полуслова, что имеет в виду Максим, и утвердительно кивнул. Они вместе пошли к машине.
В машине, попивая пиво, Артур рассказал Максиму, как попал в милицию. Он приехал в Москву три года назад. Раньше жил в Ереване, закончил техникум. В армию его не забрали, дали отсрочку, потому что он единственный кормилец у матери. Когда мать умерла, он остался один. Родных в Армении не было, и он решил уехать и поискать удачу на стороне. Единственным родственником, который помог ему, был дядя, который пять лет живет в Москве. Дядя — большой человек в Министерстве легкой промышленности СССР. Он не стал возражать против приезда племянника.