Казнь без злого умысла
Шрифт:
Прежде чем ответить, майор сделал еще один большой глоток, неторопливо отер губы бумажной салфеткой.
– А тебе зачем? Как говорил один мой знакомый, «обоснуйте свой вопрос».
– Я же говорю: просто любопытно. Если не можешь ответить – никаких проблем, нет – так нет.
– Ответить могу. Вот только не пойму, надо ли.
Настя пожала плечами, стараясь не дать поднять голову обиде, которая немедленно появилась и начала разрастаться прямо на глазах. Ну какие могут быть обиды? Разве можно разглашать информацию об уголовном деле постороннему человеку, пусть даже этот человек бывший коллега и пришел к тебе с рекомендациями от давнего и уважаемого
– Ладно, не дуйся, – засмеялся Егоров, – сдувайся назад. Я по делу Милановской работаю, так что все знаю. Что могу – расскажу, а уж что не смогу – не обессудь. Что, удивляешься, что мне настоящее дело поручили? Так у них выхода нет, работать-то некому, все по экологам пашут без продыха, а тут редакторша какая-то никому не известная. Дали в напарники мальчишку из района, зеленого совсем, он на труп Милановской по дежурству выезжал. Ну, потом, правда, перца одного из моего же отдела пристегнули и над нами поставили, чтобы вроде как надзирал за нами, неумехами.
– Перец-то знающий? – спросила Настя. – Или тупой контролер?
– Нормальный, – кивнул Виктор. – Профессионал хороший. Человек, правда, не очень… Вот, видишь, пиво безалкогольное приходится пить в рабочее время, чтобы не нарваться. Он человек начальника УВД, так что и стукануть может.
«Ну вот, обида, зря ты созревала и наливалась соками. Придется свернуть тебе башку, пока ты в полный рост не поднялась и не успела душу отравить», – сказала себе Настя с упреком. Нет, совершенно ясно, что с этой ее обидчивостью надо что-то делать, иначе никакой жизни не будет.
– Мне вчера сказали, что, по общему мнению, Милановскую убили по заказу Горчевского, – осторожно начала она.
– Кто сказал?
– Вообще-то сказала подруга Ворожца, но она сослалась на то, что об этом весь город говорит. Якобы Милановская нарыла какую-то информацию о прошлом Горчевского, и эта информация может сильно его скомпрометировать.
Егоров недобро усмехнулся.
– Весь город говорит? Ну-ну. Что-то быстро он говорить начал. Впрочем, ничего удивительного, это телевизионщики сами разнесли, от них пошло. Нет, Насть, туфта это. Чую нутром – нет там ничего, пустышка. И руководство тоже так думает. Им с Горчевским накануне выборов ссориться не с руки, сама понимаешь. А ну как он станет мэром? Они же без штанов останутся. На самом деле, Милановская получила предложение устроить на ток-шоу базар определенной направленности по поводу проекта трассы. И судя по всему, отказалась. Этой версией как раз Хохлов занимается, контролер наш доморощенный. Нас с опером из района к ней не подпускают, там же политика, едрена вошь, высшие сферы, область задействована, куда нам со свиным рылом в калашный ряд.
В его голосе звучала такая неприкрытая горечь, что Насте стало неловко, словно именно она виновата в том, что было принято решение отстранить опытного, но скомпрометировавшего себя сотрудника от разработки самой перспективной версии.
– А ты чем занимаешься, если не этим? Есть другие версии?
– Есть. Бытовуха банальная. Кто-то у этой Милановской ночевал и утречком вместе с ней выходил из дома. В подъезде с ней и разобрался. Видать, ночью что-то не так пошло. В любом случае накануне убийства, вечером, у нее были гости. Или один гость. И мне надо найти того, кто у нее был. Может быть, она что-то рассказывала
Егоров рассказал все, что стало известно о покупке продуктов, неспешной прогулке Милановской с собакой, и его рассуждения о бездомной парочке, устроившей свидание в квартире убитой, показались Насте более чем правдоподобными.
– Кстати, Милановская – это так, кликуха для понтов, на самом деле она Милюкова, и не Мила, как все думали, а Камилла, – добавил Егоров. – Жила на проспекте Ермака. Там народ опросили, и соседей, и собачников, с которыми она общалась, никто ни про любовника, ни про подругу ничего не знает. Но на Ермака она переехала только пару лет назад, до этого жила здесь, на Мечникова. Вот я и решил по старому месту жительства пройтись, людей поспрошать. Вдруг кто чего помнит. Особенно если любовник давний и некрасиво брошенный. Милюкова с ним перестала общаться, еще когда здесь жила, а он теперь ее нашел по новому адресу да и выяснил отношения.
– Красиво, – кивнула Настя. – Хочешь, помогу?
– Зачем? – насторожился Виктор.
– Да низачем, – улыбнулась она. – Вроде как подлизываюсь, почти бескорыстно. Стариной тряхнуть хочется, а то в стойле застоялась. И потом, у нас же горести еще остались.
– Аааа… Ну да, горести. Еще ж печаль твою надо как-то разгрести. Погоди, позвоню.
Егоров быстро с кем-то переговорил, довольно хохотнул на прощание, сфотографировал телефоном список Короткова, куда-то послал, достал из кармана смятую купюру, подсунул под металлическую подставку для салфеток и поднялся.
– Ну, пошли, коль не шутишь.
До дома, в котором жила когда-то Камилла Теодоровна Милюкова, они дошли минуты за полторы. Егоров посмотрел в своих записях номер квартиры и код домофона, который, как выяснилось, он предварительно узнал у местного участкового. Начать решили с квартир, находящихся на той же лестничной площадке. Потом, как обычно, пошли по цепочке: со мной не общалась, но приятельствовала с… Мне не говорила, но, может быть, поделилась с… Ко мне не заходила, но я видела пару раз, что она звонила в квартиру номер…
– Витя, у Милюковой собака взрослая или щенок? – спросила Настя, пока они перемещались с этажа на этаж по лестнице с изрядно оббитыми ступенями.
– Взрослая. Я, правда, в этом не спец, определять не умею, но соседи на Ермака говорили, что она с этой псиной уже переезжала.
– Может, здесь тоже собачников потрясти? – предложила она.
– Потрясем, – согласно кивнул майор, – если силы останутся. И время. У меня-то его полно, а вот у тебя – не знаю.
– У меня тоже. Мое задание на сегодня – работать по списку. Так что мне ответа от твоего человечка нужно по-любому дождаться.
– Значит, смотри, Настасья: у нас есть две тетки с последнего этажа, которые без конца скандалили из-за какой-то ерунды и по очереди бегали к Милюковой с просьбами, чтобы она «пропесочила негодяйку по телевизору». И есть список бабушек, который мне дал участковый. Ты кого выбираешь?
– К негодяйкам боязно идти, – рассмеялась Настя. – А вдруг они меня побьют, если они такие агрессивные? Давай я лучше к бабушкам пойду, у меня с ними раньше неплохо получалось.
– Ладно. Держи список. В первой строчке – номера квартир, где совсем одинокие бабульки, дальше – те, кто живет с семьей.