Keep Coming
Шрифт:
========== Часть 11 ==========
Комментарий к
В то время, когда Хеймитч понял, что окончательно тронулся, где-то в соседней комнате лисы заиграла песенка Crazy от Glass Animals.
Рекомендую!
Она больше не кричала от кошмаров, Хеймитч знал, так как прислушивался к звукам каждую ночь. Его сон давным-давно превратился в жалкую пародию отдыха. Ему редко что-то снилось. Обычно, это были обрывки воспоминаний из прошлого. Беспокойные и прерывистые; тяжелые и совсем не обязательные.
Хеймитч стоял в душе, раздумывая
Он смотрит. Она, фантом из воспоминаний, не настоящая, плод воображения, стоит перед ним и шепчет; он смотрит как шевелятся её губы: “это пройдёт”.
– Сучка.
Он оскалился, ударяя кулаком по каменной стене. Маленькая сука, почему она позволяет себе проделывать это с ним? Снова и снова. Почему он позволяет ей? Глупой капитолийской суке, которая так сильно раздражает его, одним присутствием.
Эбернети упирается в стенку лбом, ощущая, как прямые струи лупят в выступающие на шее позвонки.
– Нужно с этим завязывать, - он тянется к регулятору воды, рывком отключая горячую воды. Холодный поток ливанул незамедлительно, заставляя крепко сжать зубы.
Ледяная вода для айсберга внутри Эбернети. Чтобы не расплавиться окончательно от её горячих прикосновений.
Сегодня он спал. И снились ему её широко распахнутые с огоньком ярости глаза. Совсем не те, которыми смотрела большая часть капитолийских девушек. Её глаза горели, так, словно она могла задохнуться от гнева. И во сне, она умирала, каждый раз, как он прощался с ней, чтобы снова возродиться. И с каждым “прощай”, она становилась другой. Только её глаза всё равно продолжали ТАК гореть. Её чёртовы глаза.
Проснулся он совсем рано с осознанием, что в этот раз, они попрощаются навсегда. Она придет в себя и оставит его в покое. Одного, в любимом доме, с выпивкой и гусями.
Хеймитч впервые спустился на завтрак вовремя. Это происходило достаточно редко, но сейчас ему было интересно посмотреть на Тринкет. Как она отводит взгляд, стараясь не смотреть на него. Как краснеют её щёки от воспоминаний о вчерашнем вечере. Он даже придумал ряд шуток на эту тему, повторяя их в уме, снова и снова. Чтобы не забыть. Чтобы получилось правдоподобно.
Но она не спустилась на завтрак.
Это чертовски глупо с твоей стороны, солнышко! Пропустить такое шоу…
Долго ждать ему не хотелось, Тринкет упрямо не выходила из комнаты. Он сдержал отчаянный порыв
– Как всегда грубый и неприветливый, - улыбнулся Плутарх, когда Хеймитч проигнорировал его приветствие.
– Понятно, почему Эффи сбежала.
– Что ты несёшь?
– Встретил её утром, она очень спешила. Думал, ты в курсе, - мужчина пожал плечами.
Какого хера, Тринкет?!
– К чёрту. Ты уже знаешь кто и как совершит покушение на неё?
– Хеймитч прорычал фразу, он злился, и это не осталось без внимания Хэвенсби.
– Я лично проверил каждого приглашенного. У нескольких человек имеется зуб на Капитолий. Думаю, кто-то из них мог бы попытаться. За ними я лично установил слежку на весь вечер. Твоя задача не подпускать к ней этих людей. Справишься?
– он использовал весь свой скептицизм, аккуратно вкладывая его в каждое слово и каждый взгляд, направленные на Эбернети.
– Справлюсь, - прорычал тот в ответ.
Ему нужно было выпить. Необходимо. Жизненно важно. И он поплелся в бар.
Это было единственное, пожалуй, место, где бы он мог находиться. Единственное на весь Капитолий. На весь гребанный Панем. И сейчас он смотрел в одну точку, мечтая вернуться в свой Дистрикт. Чтобы никогда не видеть её.
Пусть общается со своим Фликерманом! Он ей больше подходит. Пижон разукрашенный!
Противное чувство опустилось на плечи. И он немного выпрямил спину, чтобы сбросить с себя этот груз. Эбернети осмотрел помещение. И вот она: представительница лучших капитолийских стерв, из тех, что ему доводилось провожать по утрам, после бурной ночи. Сидит напротив, смотрит своими глазёнками, полными похоти и страсти. Буквально пожирает глазами.
– Ну и что тебе ещё нужно, придурок?
– прорычал он, закрывая лицо руками, вдавливая ладони до боли.
На сегодняшний вечер он только что нашел себе спутницу.
***
В груди появилось дурацкое чувство, колющее, скользкое. Волнение. Он осматривал всех, пытался найти её, выцепить взглядом из толпы. Её не было в зале. Она опаздывала на добрых двадцать минут.
Чёртова капитолийская сучка! А если её перехватили в коридоре? Черт. Чёрт возьми!
– Эй, мы кого-то третьего ждём?
– капризный голос со спины, и он готов разорвать девушку.
– Нет. А если хочешь поговорить, то напомни мне, как тебя там зовут?
– Ты самый отвратительный мужлан, которого мне доводилось встречать!
– девушка улыбнулась, притягивая Эбернети к себе, прижимаясь к нему всем телом.
– Только не говори, что забыл моё имя после той ночи.
Она прикусила его нижнюю губу, сразу же зацеловывая её, проникая в его рот. Жадно вылизывала его нёбо. А он косился в толпу, думая о том, где и с кем шарится Тринкет. И вопрос “с кем?” интересовал даже больше, чем “где?”.