Кенгуру в ночи
Шрифт:
— И что из этого следует? — мне показалось, что пришла пора оборвать пламенную речь фанатика от астрологии. — Ничего нового вы мне не сообщили. Все это мне было известно еще десять лет назад. В данный момент меня интересует совсем другое: в какую из этих пачек вы положите мое досье?
— Что? — давненько я не видела, чтобы с лица вот так, в мгновение ока, исчезали все краски. Даже синяки под глазами налились мертвенной бледностью. — О каких пачках вы, сударыня, изволите говорить?
— Мы перешли на высокий стиль? Пожалуйста, сударь. Правда, что-то мне подсказывает, высокого стиля у нас с вами как раз и не получится. Я наблюдала за вами с самого
— Вот она, кара небесная за грехи наши.
Я не успела позвать на помощь.
Филимонов умер.
Видимо, в этот день личный гороскоп профессора дал предупредительный сигнал «SOS».
Сигнал, который никто так и не услышал.
ГЛАВА 14
— Ты можешь объяснить, что там произошло?
Я сидела в кабинете Белозубова и согревала в ладонях рюмку с коньяком — для снятия внепланового стресса. Хотя, судя по всему, стресс нужно было снимать с Юрика, причем как можно скорее. В кармане белым комом лежала злополучная анкета — я не успела ее толком рассмотреть, смахнула со стола и спрятала. Вовремя — в зале появились люди.
— Эфа, не молчи, сейчас сюда милиция понаедет. Я должен быть в курсе дела.
— Нашел, чем испугать, — фыркнула я. — Милиция. С этими ребятами я регулярно общаюсь. Успокойся и не мельтеши. И так тошно. Ничего особенного там не происходило: Филимонов посмотрел мой гороскоп и почему-то умер (в подробности я решила не вдаваться, пусть результаты моих наблюдений останутся при мне). Может, у меня гороскоп такой, особенный? Как Медуза Горгона? Кто его узнает, тот и умрет. Правда, за одним исключением — ты пока жив и даже в меру упитан.
— Не паясничай! — рявкнул Юрик и снова начал нервный забег по своему кабинету — туда-сюда. Ей-богу, хоть бы определился: либо туда, либо сюда. Туда-сюда слишком раздражает.
В кабинет влетела Марина. Столкнувшись с мужем, она отлетела к стене и сильно ударилась. Тем не менее, не стала впадать в истерику и нехотя пояснила:
— Инфаркт. Видимо, в последнее время наше светило перетрудилось. Стефания. Он тебе ничего перед смертью не говорил?
— Мне — нет, а что был должен? — в тон ответила я.
Марина пожала плечами:
— Нет, конечно, я просто так спросила.
Мы вежливо помолчали.
— Стефания, ты не против, если мы попросим тебя удалиться? Нужно еще решить вопрос с похоронами, позвонить родственникам. — Марина виновато улыбнулась. Так улыбается удав перед тем, как заглотнуть кролика.
Могли бы просто сказать «Пошла вон! У нас свои секреты». Я бы не обиделась. Обижаться на них я разучилась еще десять лет назад, с тех пор просто злюсь. «Я не злопамятный, — сказал Карабас-Барабас. — Сделаю
Молча поставила рюмку на стол, молча вышла, не забыв оставить дверь полуприкрытой. Поцокала каблуками для приличия (да здравствует керамическое покрытие!) и нырнула в развесистые пальмовые ветви, украшавшие интерьер.
Ствол — две моих талии плюс-минус пять сантиметров. Да и кадка весьма внушительных размеров. Если втянуть живот, не увидят. Живот втянула. Замерла. Ага! так я и думала: не прошло и минуты, как в коридор выглянула Марина:
— Ушла!
Дверь так и осталась неприкрытой. Мое ухо и стена слились воедино. Но без напряжения: разговор в кабинете велся на повышенных тонах:
— Ты все-таки идиот! — констатировала Скитская. — Зачем ты вообще позволил ей сюда прийти?
— Но она же свидетель! — удивился Юрик. — Филимонов умер у нее на руках. Вдруг он проговорился?
— О чем? Он ничего не знал, — судя по топоту ног, они теперь оба в шагах измеряли маленький кабинет, вот-вот и столкнутся лбами. — Филимонов — рефлексирующая пешка, все нервы мне вымотал: а вдруг нас поймают, а вдруг господь накажет. Астролог, блин! Как деньги получать, так он в первых рядах, а как ответственность разделить, нет его, — помер! Да еще так неудачно — на руках у Эфки. Говорила, что ее надо было сразу гнать отсюда, а ты в ответ: «Она — уникум, такого лакмуса в сто лет не сыскать. С ней работа пойдет полным ходом!». Ну и? Что теперь мы будем делать с этим уникомом?
— Ты только не волнуйся, Мариночка, — лебезил Белозубов. — Как только я увидел ее анкету, сразу понял — она то, что нам надо. Она — идеальный вариант.
— Этот идеальный вариант загубит все дело, — зашипела Марина. — Она же жить не может без того, чтобы не сунуть нос туда, куда не просят. Напомнить, чего именно ты избежал десять лет назад?
Юрик застонал:
— Марина, я тебя прошу: не начинай заново. Я все помню.
— Нет, кое-что ты забыл. Увидел рыжие кудри и голову потерял. Именно Эфка была источником всех твоих бед. Не помнишь? Не веришь? Тогда вот тебе еще одно доказательство: стоило Стефании появиться в Академии, как один из преподавателей умер.
— Совпадение, — слабо защищался Белозубов.
— Вся жизнь — это совпадения, — отрезала Марина. — Только некоторые из них становятся роковыми. Мой тебе совет: выкини ее под благовидным предлогом из Академии. И давай набирать новую группу — заказчик нервничает. В прошлом выпуске оказалось много брака. Взять, к примеру, твою Огудалову. До сих пор не расплатились. Все, Юра. Давай работать, время поджимает. И перестань пить: алкоголь отупляет!
— Алкоголь снимает стресс! — вяло ответил Юрик. — Только не кричи! Перестану!
Марина выскочила из кабинета, держа в руках пухлую сумку-портфель, набитую доверху бумагами, папками и прочим деловым хламом. Поскользнулась на глянцевом гладком полу, покачнулась, удерживая равновесие.
Сумка выскочила из рук и упала, бумаги разлетелись в разные стороны. Белый квадратик — бейджик-магнитка — крутанулся и упал рядом с пальмовой кадкой. Марина его не заметила, изучая свой мобильный телефон. Телефон трагически молчал, не выдержав рокового падения.
— Черт!
Марина присела на корточки, собирая рассыпавшиеся вещи. Я во все глаза глядела на бейдж-магнитку: если бы Скитская отвернулась, я бы сумела его подтащить к себе. Он совсем рядом. Небо услышало молчаливый призыв. Мобильник Марины вдруг ожил, издавая нетерпеливую трель.