Кеноби
Шрифт:
С кем же дрались тускены там, в баре?
— Кто-то приехал с вами из Мос-Эсна? — уточнила Эннилин, выглядывая из укрытия.
— Мы сбежали раньше всех, чтобы спокойно посидеть в питейном зале. — Оррин почесал в затылке рукояткой бластера. — У тебя были сегодня посетители?
Эннилин вдруг вспомнила.
— Бен! — взволнованно прошептала она. — Камеры наблюдения!
Взгляд того метнулся вбок. На стене был закреплен мерцающий экран, на который поступала картинка со всех камер в гаражах. Бен начал быстро переключаться от одной камеры к другой. А этот парень
— Так я и думал, — проговорил Бен, решительно поворачиваясь к остальным. Отойдя от Оррина, он взял один из больших огнетушителей Глоумера. — Держите оборону, — велел он и исчез в проходе.
У фермера отвисла челюсть. Этот человек спятил?
— Бен! — закричала Эннилин. Невзирая на выстрелы, она бросилась на пол гаража и подползла к Оррину. — У него нет оружия! — простонала она. — Пойдем за ним!
— Нет! — отрезал фермер, хватая ее за рукав. — Подожди. Смотри туда!
Женщина перевела взгляд на монитор — и замерла от удивления. На картинке с камеры, закрепленной на потолке торгового зала, они увидели, что именно задержало песчаных людей. Стеллажи с ружьями были повалены, а за ними залег старый Ульбрек — и разряжал в тускенов весь арсенал, какой попадался под руку!
— Ну надо же, — присвистнул Оррин, наводя фокус камеры на старика. — Чтоб меня приподняло да грохнуло!
— Кого грохнут, так это Ульбрека, — крикнула Эннилин. — Он так долго не продержится! — Тускены продолжали просачиваться в лавку и с главного входа, и со стороны скотного двора. Хозяйка Надела вцепилась в фермера. — Мы должны…
Неожиданно изображение на мониторе затуманилось. Видны были только бластерные вспышки, а затем и вовсе лишь всполохи света. Голубого света в дымке. Оррин покачал головой: что за бред сивой банты?
Эннилин высвободилась из его хватки и бросилась в коридор.
— Всем держать позицию! — крикнул фермер остальным. — И ждать меня!
И он тоже помчался в торговый зал. Завидев впереди Эннилин, он затормозил. Она неподвижно застыла на месте, утопая по лодыжки в оседающем облаке химического реагента. Дымка в воздухе стояла густая, но голубой огонь уже не мелькал. А посреди хаоса поваленных столиков, там, где прежде было не протолкнуться от аборигенов, стояла одинокая фигура. Бен держал руку за полой рубахи так непринужденно, будто всего лишь убирал на место свой бумажник, а вокруг было разбросано около десятка трупов песчаных людей.
Сквозь туман до Оррина и Эннилин донесся знакомый, хотя и очень слабый голос. Из-за импровизированной баррикады высунулся Уайл Ульбрек с автобластером наперевес.
— Вам крышка, подлые твари…
Бен спешно шагнул к старику, закрывая собой Эннилин и фермера:
— Все хорошо, господин Ульбрек. Это свои, — и обвел рукой поверженных аборигенов, — вы победили.
Оррин в замешательстве оглядел трупы, а затем всмотрелся в лицо Бена. Оно было непроницаемо.
— Это все Уайл?
Приезжий вдруг смутился и выдал с запинкой:
— Я увидел, что врагов много, но… —
Потрясенная Эннилин уставилась на Бена, затем на Ульбрека, а после — на перевернутый вверх дном магазин.
— У меня нет слов, — выдохнула она.
Старик, покряхтывая, выбрался из-за своего самодельного укрепления.
— Я проснулся, а тут эти подвалили. — Он обвел поле боя удивленным взглядом. — Понятия не имею, как это я их всех укокошил…
— Но вы победили, — спешно вклинился Бен. — Остановили всех. В одиночку!
Оррин покачал головой. Теперь старина Ульбрек будет пересказывать эту историю до скончания веков. Он подошел ближе, чтобы помочь измученному старику встать, но получил решительный отпор.
— Пошел прочь, Голт! — ворчливо выкрикнул Уайл. Его глаза вдруг загорелись живым огнем. — И ты еще предлагал мне охрану? Да ты собственный дом защитить не можешь!
Оррин затаил дыхание. Да, это никуда не годится. Но снаружи по-прежнему продолжали стрелять, и в любую минуту могли снова нагрянуть тускены. Он подтолкнул старика поближе к центру магазина, и тот не стал возражать.
Эннилин вдруг ожила. Перепрыгивая через трупы, она ринулась к стойке.
Присев на корточки, хозяйка принялась торопливо рыться под ней.
— Что ты ищешь? — окликнул ее Бен.
— Сейф!
Оррин удивленно приподнял бровь:
— Да на кой тускенам кредиты?
Эннилин не стала отвечать. Наконец нащупав ящик за обрушившейся полкой, она сняла с крепления старый пистолет Даннара.
— Держи! — крикнула она, бросая оружие Бену.
Оррин метался от стеллажа к стеллажу, стараясь занять безопасную позицию: снаружи все еще были тускены, а химическая дымка рассеивалась и переставала служить защитой. Оказавшись рядом с Беном, Оррин увидел, что тот задумчиво рассматривает бластер.
— В твоих местах таких штуковин не водится, что ли? — съязвил фермер.
Бен открыл рог, но ответить не успел: в дверях с обеих сторон показались фигуры. Все до единого тускены были вооружены гадерффаями и бластерными ружьями. Оррин было прицелился, но Бен, положив руку на запястье фермера, сказал:
— Не нужно.
Тускены у входа расступились, кого-то пропуская. Оррин напряг зрение, пытаясь рассмотреть через дымку, кого именно. Этот тускен был ниже остальных и одет в более мешковатые одежды, а патронташа и вовсе не носил. И был у него один-единственный окуляр — слева. На месте правого поблескивал драгоценный камень.
— Красный Глаз, — сумрачно прошептал Оррин. Дело приняло серьезный оборот. Он понадеялся, что его дети уже успели скрыться.
Но предводитель тускенов даже не посмотрел на фермера. Лишь указал рукой, обмотанной полосками ткани, на Эннилин.
— Эна’грош, — прозвучал тихий голос, не такой гортанный, как был, по воспоминаниям Оррина, у других тускенов.
И остальные дикари повторили то же самое:
— Эна’грош.
— Это они про тебя, — молвил Бен.
Эннилин вышла из-за стойки с сейфом в руках.