Кентавр на распутье
Шрифт:
– Вот что, мой родной… Чтоб ты не обольщался, да? Как бы я ни относилась к тебе, но если придется выбирать между тобой и Отцом нашим, я не стану колебаться.
– То есть?
– То есть не ты! – отрезала Лана. – Есть ценности выше, чем мы с тобой, или то, что нас связывает, или моя дочь… А ты думал, меня принудили?
– Когда мне предпочитают Бога, еще могу понять, – молвил я. – Но когда выше ставят такую гниль…
– Прекрати! – выкрикнула она, едва не впервые повыся на меня голос.
Но я и сам уже пожалел о сказанном. Дело даже не в том, кем приходится ей Калида. Но Лана предалась ему – душой и телом, буквально. И если он «гниль», то кем же ей считать себя?
По крайней мере ее-то не «лепили» с младых ногтей? Кажется, до сей идеи Калида додумался недавно. И вообще, этим проще заниматься в детдомах да интернатах. Не туда ли Лана и отдала свою дочь?
– Ладно, – сказал я. – Не о том речь. Вот как распутать клубок?
– Разрубить, – предложила Лана. – Ты ж у нас известный рубака.
– Не по живому.
– Разве?
– Не путай меня с этими вашими… К черту! Не хочу выяснять, как далеко заходит твоя преданность и способна ли ты ради Отца, скажем, на убийство… Но уберечь тебя от необратимых поступков я постараюсь.
– Как? – спросила она.
– Ведь ты хотела погреться на Кипре? Вот и предложу отправить первым же транспортом. А чтоб совсем лишить тебя выбора, вокруг твоей спаленки возникнут сторожевики – еще раньше, чем оденешься.
– И как объяснишь Аскольду?
– А никак. Пусть доверится мне или пеняет на себя. По-твоему, что он выберет?
– Ладно, не трудись, – сказала Лана. – Все решается проще.
С разворотом поднявшись, будто ввинтившись в воздух, она в несколько быстрых шагов достигла балкона, распахнутого на заднем плане, с нежданной легкостью заскочила на перила и тут же, не дав мне времени даже крикнуть, кинулась головой вниз. Уж эта ее тяга к эффектам! Меня будто холодом окатило, хотя я знал, что под балконом, в десятке метров, глубокая вода и что Лана уже не первый раз так сигает. Но сейчас, в разгаре ночи, с явным намерением покинуть дом, не прихватив с собой ничего… Или у нее всё подготовлено для внезапного бегства? Пожалуй, этот вариант не худший.
Конечно, я дал Лане немного форы, прежде чем сообщить Конраду о странном поступке «первой леди». И тревогу-то поднял больше из опасения за ее жизнь, не ожидая хорошего от ночных купаний. Хотя, может быть, Лану, как и ее отца, охраняют высшие силы? Это у меня там никакого блата.
Во всяком случае, спешно развернутые Конрадом поиски не дали результата – женщину точно поглотила пучина. Хотя и на дне не обнаружили хладного ее тела – к огромному моему облегчению. Аскольду я обрисовал ситуацию в самых общих чертах, сколько он ни напирал на меня, требуя ясности. Собственно, откуда она у меня?
Но оказалось, день не кончился, хотя до утра осталось чуть. На сей раз позвонили мне – Грабарь. И лицо его, точно море из прославленной сказки, почернело еще пуще.
– Убили Агафона, моего старшего, – сообщил он размеренным голосом, почти без интонаций. – Перерезали горло, как свинье.
Что тут скажешь? Сочувствовать и без меня найдется кому.
– Кто? – спросил я. – И где?
– В спальне родового поместья, кто – неизвестно. Даже не ясно, как пробрался внутрь. Никаких следов, будто по воздуху прибыл.
Еще один архангел с огненной финкой! Хотя у Агафона, в отличие от Андрюши, скопилось грехов не на одну «вышку», и уж за ним пришли бы не с неба.
– А что сам думаешь?
– Всем известно, у Аскольда лучшие бойцы, – сказал Грабарь. – И Защиту они умеют обходить, как никто.
Пожав плечами, возразил:
– Может, там недурные вояки, однако не ниндзя. Зато с такими, кому они в подметки не годятся, я вчера сталкивался.
– Многие следы ведут к Аскольду…
– Слишком многие, – перебил я. – Случайно, его герб в спаленку не подбросили?
Грабарь уперся в меня свинцовым взглядом, затем сказал:
– Ну ясно, вы ж дружки!
– У меня нет друзей среди бандитов, – возразил я, не слишком заботясь, что из этого главарь примет на свой счет. – Заказы от них принимаю, да. Но это не значит, что стану покрывать убийц.
– Может, ты просто не хочешь войны?
– А кому она нужна? Чтобы начать, много ума не надо, – вот остановить сложней. Можешь ты подождать несколько дней, пока раскручу это? Или не терпится пострелять? Тогда готовься хоронить многих родичей. Какую цену ты готов уплатить за месть? А если выяснится, что воевал не с тем, и вовсе поднимут на смех!
– Не зарывайся, Род! – проскрежетал Грабарь.
– А сейчас тебя заботит престиж, да? Ты уж выясни, что для тебя важней: сохранить лицо или сыновей. Если первое, я перестану наступать на твои мозоли… и вообще прекращу все контакты.
– Ладно, подожду еще, – нехотя уступил старик. – Но если не достанешь убийц!..
– И что страшного? Упьешься местью на неделю позже, только и всего. Господи, и что ты такой нетерпеливый! Ведь не мальчик.
Собственно, почему я должен жалеть Грабаря? Старый бандюган! А сколько крови на его собственном счету?
– Поимей в виду, – пригрозил он, – теперь и ты завяз в этих делах накрепко. Если бы шевелился быстрей…
– А с чего ты взял, будто это тот же убийца? Даже заказчики могут быть разные.
– Если всплывет, что ты замешан тут… – снова завел старый.
– И чего стараюсь? – не стерпел я. – Да перебейте друг друга – мне-то что? Ну выкорчуют вашу Семейку – твои же проблемы, верно?
– Поимей в виду! – с угрозой повторил Грабарь и отключился.
Ну вот, нашел виноватого! У сильного, как говорится… Собственно, с чего он взял, будто я слабый? Потому что одиночка, да?