Кероглу.Азербайджанский народный эпос.(перепечатано с издания 1940 года " Кёр-оглы")
Шрифт:
Удальцы согласились. Взяли они убитых джейранов, и повели коней к роднику. Здесь они, стреножив коней, отпустили их на траву, а сами, пожарив и поев немного шашлыка, запили его ключевой водой и улеглись спать.
А Халил-паше только того и надо было. Приказал он воинам:
— Как только они крепко заснут, схватите и свяжите всех троих по рукам и ногам.
Словом, подождали час, другой, видят удальцы затихли. Халил-паша выбрал пехлеванов и сказал им:
— Теперь дело за вами. Идите! Но смотрите, чтобы они не проснулись.
Вышли пехлеваны из засады, и, крадучись, пошли к удальцам.
Теперь вы послушайте, о ком? Об Алайпозане.
Алайпозан был человеком весьма осторожным. И спал он чутко, точно воробей. Малейший шум, — и он уже проснулся. Слышит он, что идет кто-то и раскрыл глаза. Видит, в темноте подкрадываются к ним несколько человек.
— Вставайте! Враги идут на нас.
Удальцы проснулись. Но ни один из них не двинулся с места. Стали ждать — пусть подойдут, мол, посмотрим, что это за люди и что они намерены делать?
Подошли пехлеваны совсем близко. Приготовили веревки и хотели было наброситься на удальцов, но те вскочили на ноги, сверкнули египетские мечи, и от целого отряда пехлеванов остались только отрубленные головы и мертвые тела.
Видя, как оборачивается дело, Халил-паша приказал наступать войскам. Удальцы тотчас вскочили на коней и напали на воинов паши. Рассказывают, что бились они до самого утра, и воинов Халил-паши было уложено много больше, чем джейранов. Когда же наступило утро, Халил-паша ужаснулся и понял, что так ничего не получится: удальцы перебьют все войско, а самих их схватить не удастся. Созвал он своих людей и приказал:
— Выбейте из под них коней, пусть останутся пешими.
Тут воины со всех сторон стали метать стрелы в коней.
Метали, метали и в конце концов уложили их коней; Остались удальцы пешими. Войска Халил-паши тотчас, взяли их в кольцо.
В разгар битвы Эйваз споткнулся ногой о камень и упал вниз лицом на землю. А друзей-удальцов рядом не было, чтобы защитить его. Налетели враги стаей, схватили, связали юношу. А Алайпозан и Тохмагвуран, как увидели связанного Эйваза, так опустили руки и сдались врагу. Халил-паша приказал сковать всем нош и бросить в темницу, а к дверям приставить сто вооруженных стражников. Потом он написал в Тогат Хасан-паше:
«Поймал я трех удальцов Кероглу. Не медли, будь здесь!».
Пускай гонец везет письмо, удальцы сидят в темнице, а я пока расскажу вам о Нигяр-ханум.
Нигяр-ханум ждала до назначенного дня. Спустились сумерки, Эйваз не приехал. И стала она метаться в тревоге, точно потерявшая детеныша лань. Подняла на ноги всю крепость. Собрались удальцы, женщины, утешали, уговаривали, кое-как успокоили ее.
«Подождем до утра, — говорили ей, — а не приедут, поедем им на выручку».
Ночь превратилась в ад. Как говорится, уснул и ужаленный змеей и укушенный скорпионом, а Нигяр-ханум уснуть не могла. Стоило ей закрыть глаза, как Эйваз и его спутники вставали перед ее взором. Лишь-далеко за полночь забылась она и заснула. Но не успела сомкнуть глаз, как увидела во сне кровавое море, а в нем Эйваза, Алайпозана и Тохмагвурана. Видит, Эйваз, вот-вот утонет. Как безумная вскочила Нигяр с постели и кинулась к Кероглу. Послушаем, что спела, она ему:
Все прошли назначенные сроки, Не вернулся мой Эйваз. Напились враги Эйваза кровью,— Не вернулся мой Эйваз. Тонет в море крови. В Ченлибеле Траур по нему уже надели. Все мечты как листья отлетели, — Не вернулся мой Эйваз. Уговорам ты поддался сразу И послал в далекий край Эйваза. Ты — отец, — спасти его обязан, — Не вернулся мой Эйваз. Гибнет полководец — тотчас знамя Клонится, пробитое врагами! Сердце жжет мое несчастья пламя — Не вернулся мой Эйваз. Ты его отправил в Шам далекий, Там с врагом он бьется, одинокий, Должен был придти, прошли все сроки — Не вернулся мой Эйваз. В Баязиде много войск стояло, Много птицы в озере дремало. Всюду-враг, а наших было мало, — Не вернулся мой Эйваз. Для Эйваза я растила розы, Но висят над соловьем угрозы, Пепел сыплется Нигяр на косы — Не вернулся мой Эйваз.Слезы Нигяр ударили по сердцу Кероглу. Послушаем, что ответил он ей:
Сердце дикой болью изошло, Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр. Жизнь отдам я за каждую слезу, Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр. Удальцу не привыкать к беде, Кровь за друга льет игид везде. Верь счастливой боевой звезде, Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр. Кто печален, тот душой зачах, Горе — словно камень на плечах, Трусу не узнать каков собой смельчак. Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр. Всколыхнутся удальцы мои, Все сметут, когда пойдут в бои, Смерть найдет Халил-пашу в крови. Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр. Кликну клич — и в нем раскроюсь весь, Так, что пламя ринется с небес, Рухнут скалы и поникнет лес. Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр. Если мы возьмемся за мечи, Пикой будем мерить кумачи, Пленного пашу примчим в ночи. Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр. Не прощает Кероглу обид. Осажу кичливый Баязид, Будет вольным мой Эйваз-игид, Ты не плачь, Нигяр, не плачь, Нигяр.Кончив петь, Кероглу призвал Дели-Гасана и сказал:
— Пусть люди из отрядов Эйваза, Алайпозана и Тохмагвурана садятся на коней. Каждый отряд двинется на выручку своего предводителя.
Затем приказал Дели-Мехтеру оседлать и привести Гырата.
В мгновение ока удальцы были в сборе. Обратился к ним Кероглу с песней.
Слушайте, храбрые братья мои:
Тот, кто ушел, не вернулся назад. Сядем скорей на могучих коней, Тот, кто ушел, не вернулся назад. Стала весна моя белой зимой, Саз мой сломался, немолкнущий мой, Стал я от горя глухой и немой. Тот, кто ушел, не вернулся назад. Кто же посмел на друзей посягнуть? Стан Кероглу этой болью согнуть? Снова мой недруг изранил мне грудь. Тот, кто ушел, не вернулся назад.Не успел он кончить, как прибежал взволнованный Дели-Мехтер и сказал:
— Чего сидите?! Арабата нет среди лошадей.
Всколыхнулся весь Ченлибель. Всюду искали. Но не было коня да и все. Приказал Кероглу проверить, посмотреть, кого нет в крепости. Проверили все отряды, проверили на месте ли купцы и слуги, смотрит Дели-Гасан — нет раба из Аравии.
Кероглу не проронил ни звука. Задумался он. Долго ли думал, коротко ли, призвал, наконец, Дели-Гасана и сказал:
— Пока я не возвращусь, держи Ахмеда-таджирбаши в темнице скованным по рукам и ногам.
Выступил вперед Ахмед-таджирбаши и сказал:
— Кероглу, так ли у вас принимают гостей?
— Не будь на меня в обиде! — ответил Кероглу. — Аллах поможет, и после того, как раб найдется, мы рассчитаемся за все.
Затем позвал он Демирчиоглу и приказал:
— Захвати с собой Гюрджуоглу-Мамеда, Танрытанымаза и приходи!
Словом, сели удальцы на коней. Демирчиоглу, Гюрджуоглу и Танрытанымаз, вскочив на коней уже стояли наготове.
А тут и Дели-Мехтер подвел оседланного Гырата. Убедившись, что все готово, Кероглу обратился к Коса-Сафару: