Кетцалькоатль
Шрифт:
Все, кого я угощаю, возвращают мне кости, которые отдаю собакам. С нами путешествует целая стая их. Порода та же, что и у майя — почти лысые, среднего размера, голосистые, охотничьи навыки разносторонние, без явной специализации. Я прикормил собак, поэтому забывают о хозяевах и, если позову, сопровождают меня везде. Особенно любят ходить со мной на охоту и гоняться за подранками. Правда, надо сразу отгонять их от добычи, иначе слопают и не поперхнутся.
Через неделю дорога пошла в гору. Климат становился все суше, несмотря на то, что сезон дождей еще не закончился и время от времени, заметно реже, чем внизу, нас накрывал ливень. Температура становилась ниже, и я уже не так сильно потел, а по ночам порой умудрялся замерзнуть. Теперь шкура ягуара служила мне по ночам не только подстилкой, но и местами одеялом. Кстати, моих попутчиков
На семнадцатый день мы поднялись на горное плато. Где-то здесь ацтеки построят город Мехико. Пока что нет ни будущей столицы Мексики, ни этого племени, даже его название никто не слышал. Поскольку, как я знал, ацтеки придут с севера, то, скорее всего, они сейчас и есть те самые чичимеки. А до них это презрительно прозвище носили тольтеки, захватившие власть в Толлане и не только. В Евразии волны диких захватчиков приходят с востока, а в Центральной Америке — с севера, причем, как я знаю, продолжаться это будет до двадцать первого века, когда в Мексику ломанутся новые чичимеки по прозвищу гринго. И там, и здесь перебираются с засушливых земель на плодородные. Есть, ради чего пробиваться с боем. Дойти и вскоре по историческим меркам исчезнуть, раствориться, оставив после себя имя, которое присвоят ушлые аборигены.
18
Я приезжал в Мехико на экскурсию из Веракруса, где стояло мое судно. Купил двухдневный тур на выходные. Веракруские туристические агентства не избалованы клиентами, поэтому работают и по выходным. Автобус был очень удобный и, что главное, с мощным кондиционером. Расстояние между креслами большое, можно полулежать, не мешая сидящим сзади. На каждые четыре места по телевизору. У меня тогда испанский был не очень, поэтому перебрался в конец автобуса, где были свободные места и два туалета, мужской и женский. Обычно во второй всегда очередь, но за всю поездку была всего раз и та из двух толстых американок, которые трещали без умолку, чередуя слова «вау!» и «кул!» и изредка вставляя между ними какое-нибудь третье.
Первый день мы провели в Мехико-Сити. Над городом, расположенном в низине, висел густой смог. Казалось, что его поджаривают на сковороде, уже подгорает. По приезду нас покормили в ресторане так называемой мексиканской пищей, то есть вариантом для туристов, почти без перца, самая малость его, всего по чайной ложке на каждое блюдо. Зато напитков было много, даже пульке (бражку из агавы) предлагали. Это белый густоватый напиток с, как по мне, неприятным кислым привкусом. В сравнение с ней наша обычная хлебная брага кажется кулинарным шедевром. Впрочем, это дело вкуса.
Затем нас повозили по городу. Женщина-гид на неважном американском варианте английского языка рассказывала, мимо чего мы проехали несколько минут назад. Остановок было всего две: в центре города на площади Сокало (Конституции) и часик дали походить по Национальному музею антропологии. Знал бы, что окажусь в этих краях черт знает сколько веков назад, погулял бы подольше по залу майя. Там был еще и зал ацтеков, в котором больше экспонатов. На Сокало находится огромная барахолка и рядом с ней — Национальный дворец (мексиканский Белый дом) и главный кафедральный собор — куда без него в испаноязычной стране?! Мне почему-то вспомнился стадион Олимпийский в Москве начала девяностых. Чтобы пройти к нему, надо было попетлять между торговыми рядами. Здесь рынок, так сказать, отделен пространством от управления страной и религией, но придает им двусмысленность. Рядом с собором находился макет столицы ацтеков Теночтитлана. Как сказала гид, раньше все это было на месте нынешних зданий, а на площади — дворец Монтесумы, последнего правителя ацтеков, который имел шестьсот жен. Из-за этого, наверное, он был уверен, что правит всем миром. Тут приперся еще один мир, покруче, и ограбил и удавил его. Вывод: бабы до добра не доводят.
Ближе к вечеру нас поселили в отель, который напоминал узкий тупик, зажатый между двумя четырехэтажками, сросшимися дальними концами. Там нас тоже покормили, на этот раз лучше, хотя перца было больше. После чего было свободное время до утра. Я решил потусоваться без определенного маршрута, поэтому пошел в метро, чтобы выйти по наитию на какой-нибудь станции и там посмотреть на реальный, нетуристический Мехико, если таковой существует. Был час пик, и меня сильно удивили полицейские, которые заталкивали женщин и детей
Вышел я не помню где и потопал не знаю куда. Через каждые метров сто попадался полицейский с автоматом типа «узи» на толстом брюхе (мексиканские стражи порядка напоминали бройлеров среди нормальных кур) и дубинкой на ремне и мимо постоянно проезжали патрульные машины. При этом гид советовала в темное время не ходить по улицам, чтобы не стать жертвой преступников. Я так и не встретил ни одного. Надо быть очень шустрым, чтобы проскочить между полицейскими и успеть хоть что-то преступить. Зато торговцев всего-всего было валом везде-везде. Хорошо, что за руки не хватали и не затаскивали в свои лавки, как египтяне и индусы. Радовали глаз манекены с сиськами пятый номер и задницами десятый. Меня хватило до следующей станции метро, с которой и вернулся в отель, по пути выпив в баре текилы. Ее налили в охлажденную стопку, узкую и с толстым дном, называемую кабальитос (лошадка). Мне не вставляет пить текилу с солью и лаймом, поэтому спросил бармена, как еще можно? Он посоветовал смешать со спрайтом в пропорции один к двум. Зашло на ура, и я проскакал трижды.
Среди ночи проснулся от того, что здание шатнулось. Подумал, что приснилось. Вскоре опять дернулось. Вспомнил, что здесь сейсмическая зона. На море такой опасности не существует, но вырос я в Донбассе, где в шахтах лавы, старые и не только, иногда проседают, и на поверхности может тряхнуть легонько, поэтому забил и заснул.
Утром нас повезли на руины Теотиуакана (Города богов), находившегося километрах в пятидесяти от столицы Мексики. Так его назвали ацтеки. Город был покинут в седьмом веке, поэтому неизвестно, как называли жители и кто они были. Подозревали многих, включая тотонаков. Это самые впечатляющие развалины, которые мне доводилось видеть. Идя по Дороге мертвых к самой высокой пятиярусной пирамиде Солнца, как ее называли ацтеки, я закрыл глаза и вдруг услышал гул голосов, говорящих на непонятном языке, и появилось ощущение, что мимо меня проходит много людей, хотя я отстал от своей группы, и никого рядом не было. Появилось непреодолимое желание открыть глаза и увидеть, что оказался в седьмом, а лучше в шестом веке. Мечта исполнится, но, как обычно, с некоторыми искривлениями: в то время, но не там, и там, но в другом веке.
Следующим пунктом была Тула. Не та, где пряниковые самовары. Так назывались руины столицы тольтеков. Пирамиды там были намного скромнее, но на невысокой, трехъярусной, ацтеки дали ей имя Кетцалькоатля (Оперенного Змея), одного из главных своих богов, стояли каменные статуи воинов пятиметровой высоты, сложенные из четырех блоков каждый. Ничего подобного на территории Центральной Америки больше не встречалось.
19
И сейчас, не знаю, в каком веке, этих скульптур нет в Толлане. Нет и пирамиды, на которой они будут стоять. И вообще, слишком скромно здесь, не сравнить даже с зачуханным Куюскиуем. Чем меньше, ниже пирамиды, тем воинственней этнос. Расцвет архитектуры сигнализирует о его загнивании.
Я бы подумал, что это совсем другой город, если бы не вид с холма, на части которого он находился. Внизу, на обоих берегах реки, носившей то же имя, и впадавшего в нее левого притока, будет город Тула. Сейчас там заросли тростника — именно так переводится слово Толлан, а тольтеки — люди, живущие среди тростника. Поскольку это растение не встречается только в пустынях и районах вечной мерзлоты, можно смело считать тольтеками не только всех жителей Мексиканского нагорья, но и почти всей планеты. Наверное, поэтому так называют себя люди из разных племен, входящих в конфедерацию городов, в которой первым среди равных считается Толлан. Правит им Иуитималь, которому уже под пятьдесят, что для этой эпохи является преклонным возрастом. Это грузный человек с отдышкой. Череп у него не деформирован, кожа над лбом не обожжена и глаза не косые. Разве что головной убор их перьев в пять ярусов выдает, что правитель недалеко ушел от своего уастекского коллеги. Кстати, верхний ярус у толланского верховного жреца из перьев кетцаля, которые сантиметров по семьдесят-восемьдесят длиной. То есть шапочка почти такой же высоты, как и тот, кто ее носит. Кетцаль здесь не обитает. Значит, перья привозят за сотни километров, наверное, как дань.