Кгб против ссср. 17 мгновений измены
Шрифт:
В мае 1991 г. М.С. Горбачев вызвал В.А. Крючкова в кабинет ца Старой площади и спросил: «Что там ни за возня идет на Ставрополье вокруг моего имени? Надо бы разобраться, кто этим занимается. Откуда исходит? Охотников бросить тень на мое имя найдется нем ало…» (43. Т.2. С. 21-22). Комитет шанта жировал генсека-президента, давая по своим каналам эту ин формацию наверх. Тот, как и всякий обычный вор, трепетал, и становился послушнее.
Теперь рассмотрим еще момент взаимоотношений между генсеком и его председ ателем КГБ на предмет как все же вво дить ЧП. И тут главный чекист и главный политик водили за нос друг друга и сами себя. За день до разговора в Кремле в мае 1991 г., например, состоялся разговор В.А. Крючкова и М.С. Гор бачева, последний позвонил в машин у первого и сказал, что прочел информацию КГБ из Вашингтона о предстоящем разва ле Союза и спросил: «Кому нужно так нагнетать атмосферу?» В.А. Крючков, представив убедительные доказательства, сказал: «Считаю информацию заслуживающей внимания, она подкреп л яется другими сообщениями, в том числе агентурными данны- – ми, да и самое главное – всей нашей действительностью». На следующий день М.С. Горбачев уклонился от продолжения раз говора, больше его интересовал компромат на себя, чем судьба страны (43. Т.2. С . 21-22). Опытные интриганы вели себя как последние дешевки, всячески выворачивая руки и… себе, и сво им партнерам, а более всего честным советским людям, все бо лее и более понимающим, что происходит что-то не то. В самом деле, не совсем уж и слепые же были кругом люди, и каждый в меру своего понимания говорил о близком крахе всего советско го. Тогда же родился и часто звучал призыв: «Господин прези дент! // Назревает инцидент /..»; но кто ж тогда знал, что он: 1) давний агент КГБ, 2) предатель. Впрочем, для некоторых он и сейчас как отец родной…
Комитетчики-антисоветчики сами маскировали свои наме рения и прикрывались М.С. Горбачевым, как проститутка пыта ется прикрыть одеялом блуд, а тому, в свою очередь, не хотелось, чтоб его использовали. «Вспоминает », а на самом-то деле про водит еще одну акцию прикрытия, небезызвестный Ф.Д. Боб ков: «Расскажу о подготовке одного из мероприятий, относя щихся к разряду «решительных мер». Речь шла о недопущении ликвидации советской власти в Латвии. Это был конец 1990 г о да. (…) Пуго (…) участвовал во встрече у Горбачева, где реша лось, быть или не быть упомянутой акции.
Встреча состоялась по нашему с Крючковым настоянию. Мы ^читали, что Горбачев должен знать суть акции, осуществляе мой по его указанию, видеть ее воз можные последствия и как президент дать правовое согласие. Не скрою, что к тому време ни президент уже успел зарекомендовать себя «не ведающим о том, что происходит в стране», если общественность хотела иметь достоверную информацию. Для него «как снег на г олову» обрушились события в Тбилиси в апреле 1989 года, он «не знал» о том, что вот-вот вспыхнет карабахский конфликт, да и в дру гих случаях уклонялся от того, чтобы принять на себя хотя бы малую часть ответственности за происходящее в стране.
А посему, к огда он сказал В.А. Крючкову, доложившему ему о готовности к проведению акции: «Действуйте», мы попросили принять нас для подробнейшего доклада.
И доложили. Получили одобрение. Особенно настойчив был Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе. Он сказал даже, что хоро шо бы эту акцию начать с Грузии, где у власти был Гамсахурдия.
Но здесь вышла заминка. Мы попросили не только устного разрешения. Горбачев и Шеварднадзе высказали удивление. До сих пор звучат слова Шеварднадзе: «Зачем? Это акция спец служб. Она не должна с анкционироваться государством. В ка ком положении окажется МИД?» Горбачев: «Но я же даю свое согласие». – «Мало, Михаил Сергеевич, ибо это акция не спец служб, а государственной власти. Она наводит порядок в стране, а спецслужбы и армия выполняют ее волю».
По предложению Горбачева окончательное решение отло жили на неделю, затем еще на неделю… Стало ясно, что прези дент смел тогда, когда есть на кого свалить вину. (…)
На всякую информацию о действиях Запада, подталкиваю щего разрушительный процесс, о ги бельных для страны внут ренних сложностях у Горбачева был один ответ: «Комитет гос безопасности драматизирует обстановку». А драматизировал ее не только комитет. Об этом били тревогу многие честные люди, понявшие надвигающуюся беду» (11. С. 46-48).
Другие комитетчики также были в игре. По воспоминаниям Грушко: «Однажды, в отсутствие Крючкова мне довелось лично информировать Горбачева о развитии ситуации на Украине. Я доложил ему о конкретных проявлениях националистических и сепаратистских настроений, игнори рование которых могло привести к требованиям о выходе Украины из Союза. Горбачев показался мне встревоженным и заявил, что «нужно что-то предпринимать». Но что последовало за этим? От принятий ка ких-либо решений он по сути дела устранился, попытавшись пер еложить урегулирование вопросов общегосударственной важности на плечи КГБ, что выходило за рамки наших полно мочий и возможностей» (24. С. 202).
И уже потом Михаил Сергеевич утверждал: «Мне не раз в последние годы удавалось гасить, предупреждать опасное ра зви тие событий» (15.8. С. 11). Вот как интересно оказывается мож но трактовать уклонение от своих обязанностей. Здесь стоит по нимать, что нас пытаются дезинформировать. Сама ситуация наиграна от начала и до конца. Да, введение ЧП – прерогатива высших орг анов государственной власти, юридическая сторона дела должна быть как можно более легитимной, а потом уж к де ду приступают армия, МВД, спецслужбы на наиболее сложных и ювелирно точных участках общего дела. В народе говорят по этому поводу так: «Иван кивае т на Петра, Петр кивает на Ива- ца, все вместе на Абрама, а страны-то нет…» Нет же, вместо то го чтобы просто ввести ЧП, вывернули все так, чтобы был не кий ГКЧП. Его объявили… А далее ничего не делалось.
Поздно, слишком поздно было искать ответ на воп рос: «Мо жет ли государственная измена исходить от главы государст ва?»…» (15.9. С. 10-11). Но сегодня мы на него отвечаем так: может, если, конечно же, глава спецслужбы разрешит.
›«Да, были людив наше время…»
И все же «лишь немногие, очень немногие будут догадывать ся». В Комитете Верховного Совета СССР по науке, народному ^образованию и культуре «…регулярно собирались представители самых «нестыкующихся» направлений – военные, представите ли правоохранительных органов, ученые, духовные лидеры. Что [объединяло этих людей? Под руководством академика Ю. Ры жова они разрабатывали концепцию национальной безопас ности СССР. Уже тогда было очевидно, что необходимость та ксой работы недооценивалась большинством наших руководите лей. В общественном сознании национальная безопасность ^ассоциировалась лишь со сферой компетенции КГБ. Между тем, в цивилизованном мире концепция национальной безопас ности является основой государственной политики, она вклю чает в себя также вопросы экономические, научно-технические , |Духовные, демографические, то есть буквально все аспекты жиз- таи общества. Приходящие к власти главы государств и полити ческие партии именно стратегию национальной безопасности рбъявляют вопросом первостепенной важности. Но у нас год разад мудрости ещ е недоставало. А может быть, не о мудрости юадо говорить…
II Бывший председатель КГБ В.А. Крючков при обсуждении в рерховном Совете законопроекта об органах КГБ заявил, что разговоры о новой концепции безопасности страны – это пус тая трата времени. Даль нейшая работа группы была пресече на по указанию бывшего председателя союзного парламента А.И. Лукьянова. Когда Анатолию Ивановичу вручили список специалистов, работавших над концепцией, с просьбой офици ально оформить эту группу, он проговорил: «Наконец-т о мы уз. нали тех, кто занимается у нас в государстве подрывной дея тельностью» . Слова не были брошены на ветер, многие участ ники группы Рыжова подверглись преследованиям, особенно эт о коснулось военных специалистов. (…)