Кифа, или Святой Пётр
Шрифт:
— Кардинал Серджио Мазелетти. Я здесь для того, чтобы помогать вам, мистер Боуд!
— Джеймс Боуд! — представился в свою очередь Боуд, пожимая руку кардинала.
— Прошу! — кардинал указал рукой на лимузин.
— Я поеду не один! — извиняющимся тоном произнёс Боуд.
— Ничего. Я подожду!
Четверть часа спустя лимузин выехал из аэропорта и заскользил в сторону Ватикана. В машине кроме Боуда и кардинала находились профессор Коэл, профессор Александрова и Олеся. Дорога проходила в полном молчание. Никто не издавал и звука. Каждый из сидящих в машине понимал, какая тяжёлая ситуация сложилась вокруг города. Вот и улица «Примирения». Боуд обратил внимание на светлые каменные столбы с красивыми светильниками. Они стояли по обе стороны дороги. Двое полицейских, стоявших у тротуара, увидев машину с номерами Ватикана, беспрепятственно
— Где они?
Та сразу поняла, о чём именно спрашивал Боуд, и указала рукой на фасад величественного собора, над которым возвышались несколько статуй. Боуд повернулся к кардиналу. Тот, едва заметно улыбнувшись, кивнул головой. Все, один за другим направились вслед за кардиналом. Он повёл их на крышу собора. По мере приближения к заветной цели, Боуд волновался всё больше и больше. «Неужели сейчас всё и произойдёт?» — с замиранием сердца думал он. Боуд был полон надежд. Он полагал, что битва и вовсе не состоится. По сути, он лишь принял меры предосторожности. Победа должна была произойти здесь и сейчас. Какая именно и каким способом, он не знал. Однако свято верил, что так и будет. Кардинал отвёл их на крышу собора и там оставил. Вот и они…заветные статуи. Боуд приблизился к статуе Христа….
Глава 36
Ватикан
Боуд брёл по коридорам Ватикана, понурив голову. Нередко он останавливался, возле какого ни будь окна, и бесцельно смотрел из него. Лицо Боуда выражало пустоту, равнодушие. Уже совсем рассвело, когда он вошёл в свою комнату. Оба профессора дожидались Боуда. По их глазам было заметно, что они не сомкнули глаз ночью. При виде Боуда обе расстроились. Не глядя на них, он прошёл к стулу и сел, прислонив плечо к стене.
— Ничего? — тихо спросила Александрова.
Боуд отрицательно покачал головой.
— Подумай, Джеймс, — взмолилась профессор Кол, — ты всегда находишь выход. Даже в безвыходной ситуации.
— Энн, я всё просмотрел, — так же тихо ответил Боуд. — Всё. Включая статуи мучеников. Я осмотрел каждую из ста сорока статуй, но ни на одной даже намёка не нашёл на слово или ключи. Понимаешь, я был уверен, что ответ находится именно там. Он должен был быть там. Но его не оказалось. Я ошибся в своих выводах. Впервые ошибся. Это не страшно. Гораздо хуже, что я не знаю где искать, а времени на раздумья совсем не осталось. С минуты на минуту начнётся вторжение. Нас будут убивать, а у нас нет решения. Мы обречены. Мы все обречены.
— Если не найдём выхода, — Александрова попыталась приободрить Боуда взглядом, но у неё ничего не получилось.
— Я его уже искал, — безо всякого выражения ответил Боуд.
— Ну же, Джеймс. Мы просто не можем сдаться…сейчас
Боуд бросил на профессора Коэл печальный взгляд.
— Я знаю, Энн. Я стараюсь взять себя в руки. Стараюсь найти выход, но ничего не приходит в голову. Вообще ничего. Мне необходимо остаться одному. Простите меня.
Не говоря ни слова, оба профессора вышли из комнаты. Боуд проводил их взглядом. Он некоторое время оставался недвижим, но потом встал и медленно зашагал по комнате. Нельзя было сдаваться. Он это понимал со всей отчётливостью. Пока было время, оставалась и надежда найти ответ на последний вопрос. Самый сложный вопрос. Ответ на этот вопрос должен был привести к тайне кольца Богоматери.
— Кольцо Богоматери, — вслух пробормотал Боуд, — а существует ли оно? Не плод ли моих фантазий все эти поиски? Я могу ответить отрицательно на этот вопрос. Мне ведь удалось отгадать шесть из них. Следовательно, во всём этом существует некий смысл. Правда, недоступный моему пониманию. Возможно, я что–то упустил из виду в Равенне. Ведь по сути слова об этих сто сорока мучеников так и не получили объяснения, а значит я двигаюсь в неправильном направлении. Хотя, можно предположить и другое. Возможно, версия Александровой про площадь Святого Петра и все эти статуи оказалась ошибочной. И на самом деле эти строки подразумевали нечто другое. Но что именно? — Боуд почувствовал, что понемногу приходит в себя. Его мозг заработал. Равнодушие, безразличие… постепенно уходили, оставляя после себя лишь усталость. Боуд тряхнул головой, словно пытался освежить свои мысли. Ко всему прочему, у него не выходила из головы одна мысль. «Почему? Почему семь хранителей так и не появились больше? Ведь митрополит Керруларий упоминал о них в связи с тайной кольца. Все его слова получили подтверждение впоследствии. Все, за исключением слов о хранителях. Ладно. Попробуем всё сначала». — Боуд снова тряхнул головой. «Что у нас осталось?» — задал он себе вопрос и тут же сам на него ответил. — Только три вещи. Первое — это слова о мучениках. Второе- это ключи. Третье- это слово «Кифа». Все они должны быть как–то связаны. Вне всякого сомнения. Только как? Каким образом?». Боуд не успел ответить на этот вопрос. Раздался звук отворяемый двери. Увидев вошедшего, Боуд непроизвольно поклонился. На пороге комнаты стоял убеленный сединами мужчина в белоснежном облачении. Мудрым чертам лица придавал особое очарование мягкий взгляд. Голос Папы Римского прозвучал столь же мягко:
— Вы нашли, что искали?
— Нет, ваше святейшество! — Боуд отвечая, опустил взгляд.
— Вам нечего стыдится. Вы сделали всё, что было в ваших силах. И даже больше. Я слышал о вас много хорошего и знаю, что вы посвятили жизнь служению Богу. Вы и ваши люди защищаете мир от зла вместе со смиренными служителями церкви. Так пойдёмте со мной. Пойдемте, помолимся Господу нашему. Только он один может спасти овец своих, оставленных на заклание диким зверям.
— Я не умею молиться! — прошептал Боуд.
— Я за вас помолюсь!
Папа Римский повернулся и вышел. Боуд, не раздумывая, направился за ним следом. В коридоре стояли и Александрова, и профессор Коэл, и Олеся. Они молча последовали вслед за Боудом, который шёл за Папой. По мере того, как они шли, к ним присоединялось всё больше людей. В основном это были священнослужители. Коридор запестрел от кардинальских облачений. Процессия вышла наружу с некоторой молчаливой церемонностью совершила несколько красивых переходов, постоянно меняя направление движения и, наконец, направилась в сторону площади Святого Петра. Всё с той же торжественной молчаливостью, процессия ступила на площадь и направилась ко входу в собор. Чем ближе становился собор, тем больше менялся в лице Боуд. Он не сводил взгляда со статуи Святого Петра, стоявшую у входа. Профессор Коэл незаметно толкнула плечом Александрову, указывая на лицо Боуда. Она шли рядом с ним, поэтому увидела, что с ним происходит нечто странное. Александрова слегка ускорила шаг, оказываясь на одном уровне с профессором Коэл. После этого эпизода обе уже не сводили взгляда с лица Боуда. Лишь изредка они отвлекались, и то для того, чтобы проследить направление взгляда. А Боуд в это время лихорадочно думал. «Что? Что? Что это была за мысль? Ведь промелькнуло что–то. Промелькнула мысль». Он снова устремил взгляд на статую Святого Петра. В руках у статуи были ключи…
— Картина! — неожиданно громко вырвалось у Боуда. Процессия остановилась. Возникла неловкая ситуация. Практически все уставились на Боуда. Папа тоже остановился и повернулся к нему лицом. Лицом, на котором отразилось удивление.
— У него в руках ключи! — Боуд указал рукой на статую Святого Петра. Все невольно посмотрели туда. — На картине было изображено то же самое.
— Это не удивительно, — негромко произнёс Папа Римский, — Первоверховному апостолу были доверены ключи от врат рая.
— И он их надёжно спрятал! — голос Боуда загремел на всю площадь. Его глаза лихорадочно заблестели. Он пришёл в состояние крайнего возбуждения. — Он их надёжно спрятал. Вы понимает, ваше святейшество? На самом деле он никому не доверял своей тайны. Ни одному человеку. Всё это время он сам хранил тайну. Тайну, которую ему доверили. Тайну кольца. А хранители…они лишь должны были спрятать ключи. Я всё понял…всё…кольцо Богоматери…эти пять добродетелей…именно они должны нам помочь…каждая из них сломает печать…