КИМ 1

Дмитрий

Выбравшись из машины во дворе здания наркомата обороны, Максим увидел знакомый черный «Паккард» и понял, что Сергей Миронович уже прибыл. И правда, когда встретивший Максима дежурный, проводил Белова в зал для совещаний, распорядившись доставить туда же ящики с документами, Киров, о чем-то беседующий с Ворошиловым, уже находился там.

– Здравствуйте, товарищи!
– поздоровался Белов, войдя в зал и повесив фуражку на вешалку.

– Здравствуй, Максим, - кивнул Ворошилов, окидывая Белова с ног до головы.
– Молодец, по-боевому выглядишь!

– Стараюсь, товарищ маршал!
– улыбнулся

Белов.

Красноармейцы, тем временем, занесли в зал ящик с документами. Открыв его, Максим принялся развешивать на плакатных стойках эскизы, предназначенные служить иллюстрациями к его предложениям. На одной из таких стоек уже находились фотографии различных зарубежных танков, сфотографированные Максимом с экрана ноутбука и переданные товарищу Ворошилову. Климент Ефремович готовил вступительную речь, обосновывающую сегодняшнее совещание, и эти фотографии должны были придать вес его словам.

Едва Максим успел развесить все иллюстрации, как в зале уже начали появляться участники совещания. За пятнадцать минут до начала пришли начальник автобронетанкового управления Халепский и начальник вооружений Говоров.

Вскоре начали подтягиваться и конструкторы. Держась вместе, в зал зашла делегация из Харькова, состоявшая из «танкистов» Михаила Кошкина и Александра Морозова, а также «дизелиста» Тимофея Чупахина. Все трое держались вместе и несколько настороженно поглядывали на Кирова.

Затем появился выдающийся конструктор артиллерийских орудий Василий Грабин, коренастый мужчина с грубым, словно из камня высеченным лицом. В одной компании с Грабиным оказались и его коллеги-конструкторы из ОКБ-16 - главный конструктор Яков Таубин и его подчиненные, Александр Нудельман и Михаил Бабурин.

Максим знал, что в его прошлом Таубин и Бабурин не смогли в требуемые сроки довести до законченного состояния разрабатываемые ими автоматическую пушку и авиационный пулемет, после чего в сорок первом году были арестованы НКВД по обвинению во вредительстве и саботаже. Однако, Максим решил дать конструкторам шанс, и Сергей Миронович, после некоторых раздумий, с ним согласился. С помощью материалов из будущего, которые Максим собирался предоставить ОКБ-16, Таубин сможет не только в нужный срок создать требуемую от него автоматическую пушку, но и довести до ума свой проект автоматического гранатомета, который Максим считал весьма перспективным образцом вооружения.

Вслед за Таубиным и его подчиненными пришел Михаил Логинов, уже успевший отметиться в создании малокалиберных зенитных систем. И самыми последними, буквально за пару минут до начала совещания, явились Николай Астров, в известной Максиму истории прославившийся целой линейкой легких танков, и Виталий Грачев, в другое время участвовавший в разработке нескольких бронеавтомобилей.

– Ну что, все собрались?
– бросив взгляд на часы, спросил Ворошилов у секретаря.

– Так точно, товарищ нарком, все, - подтвердил секретарь, сидевший за столом возле входа в зал и отмечавший в списке всех входящих.

– Отлично, - кивнул нарком.
– Тогда начнем. Товарищи, мы собрались здесь, чтобы обсудить текущее состояние наших бронетанковых сил и выработать стратегию их развития. Дело в том, что у нас нет ни одного танка, удовлетворяющего современным требованиям. Даже новейшие БТ-7, производство которых началось лишь в прошлом году, уже можно считать устаревшими!

– Как это - считать устаревшими?!
– не понял Говоров.
– В прошлом году, когда мы принимали БТ-7 на вооружение, комиссия посчитала его вполне современным танком!

– А вот так, товарищ Говоров, - вздохнул Ворошилов.
– Год назад мы считали БТ-7 вполне современным танком, а сейчас узнали, что он уже устарел. Взгляните, что наша разведка добыла!

С этими словами Климент Ефремович поднял чистый лист ватмана, закрывавший размещенные на стойке плакаты и открыл участникам совещания большую фотографию танка.

– Вот, полюбуйтесь, это сейчас проходит испытание в Германии, - сообщил Ворошилов, указывая рукой на фотографию.
– Это новый немецкий танк, в настоящее время проходящий испытания и уже получивший обозначение «Panzerkampfwagen IV». Тьфу ты, язык сломаешь!
– поморщился Климент Ефремович, с трудом выговорив длинное слово.
– Его точных характеристик нам выяснить не удалось, но мы знаем, что масса прототипа чуть больше восемнадцати тонн и что вооружен он короткоствольной семидесятипятимиллиметровой пушкой. Исходя из массы мы предположили, что толщина брони этой машины должна составлять от двадцати до тридцати миллиметров.

– Впечатляет, - вынужден был признать Говоров.
– Орудие калибром в семьдесят пять миллиметров - это, и правда, серьезно! И когда же этот новый танк поступит на вооружение германской армии?

– Вроде бы, в следующем году должен поступить, - ответил Ворошилов.
– И, учитывая, что все страны в настоящий момент стремятся увеличить в своих танках толщину брони и калибр орудия, я не удивлюсь, если лет через пять он станет основным немецким танком.

– А что в настоящее время происходит в других странах?
– поинтересовался Говоров.
– А то я, честно признаться, в последнее время не следил за зарубежными новинками.

– А чего-то особо нового в других странах и нет, - пожал плечами Ворошилов, перелистывая плакат на стойке.
– Начну с Англии. На вооружении британцев по-прежнему состоят средний танк «Виккерс модель Е», на основе которого мы в свое время сделали наш Т-26, причем, как в двухбашенном пулеметном, так и однобашенном пушечном вариантах. Также у них на вооружении находятся более новый танк «Виккерс модель два», хоть имеющий в своей конструкции некоторые прогрессивные решения, вроде использования рациональных углов наклона брони, но все же недалеко ушедший от танков времен Германской войны, и трехбашенный «Виккерс модель три», послуживший прообразом для нашего Т-28.

Климент Ефремович перевел дух и снова перелистнул плакат, демонстрируя собравшимся лист с фотографиями английских легких танков.

– Также на вооружении англичан имеются легкие, или, как они их называют, крейсерские танки, - продолжил Ворошилов.
– От средних они отличаются более прогрессивной формой корпуса, наклонными, пусть и под недостаточным углом, стенками башни, и значительно более слабым, чем у средних танков, бронированием. Оба танка вооружены легкой сорокамиллиметровой пушкой, крейсерский танк модели один при этом имеет еще две маленькие пулеметные башенки, на второй же модели от них отказались.