Киндер-сюрприз для декана
Шрифт:
– Знаю, знаю, – насмешливо роняет Марк за моей спиной, – приличная мамашка, пишешь приличные книжки про долбанутого сыскаря. Знаешь сколько моих девок от зависти чуть не удавились, когда ты встала на крыло?
– Они и раньше особо меня не любили, – передергиваю плечами равнодушно.
– Ну, конечно, – Марк скалится, демонстрируя мне еще одну из коллекции недобрых своих улыбок, – ты же всегда выгребала почти всю кассу чаевых. Все кто выступали после тебя получали херню, а не деньги.
– Странно, что мне стекла в пудру не насыпали при таком-то отношении, – покачиваю головой,
– Странно, да, – с удивительно непроницаемым лицом кивает Марк, – хотя может быть им кто-то запретил тебя трогать? Тогда уже не так странно, конечно!
– Кто-то? – иронично приподнимаю бровь, – уж не ты ли? И с чего бы? Что-то я не помню, чтобы ты бесплатно ради кого-то хоть на полшишечки заморачивался.
– И правда, – Марк фыркает в своей неизменной крокодильей манере, – уж ты-то меня как облупленного знаешь, Цыпа. И на кой хер мне ноут твоего папаши уже наверняка без всяких вопросов поняла, да?
Тут мне отвечать нечего, на самом деле. Потому что нет – я не поняла. Там какие-то папины наработки? Но ведь нет, ничего подобного я там не находила.
– Ну что ты, Цыпа? – Марк явно поймавший волну какого-то необъяснимого благодушия, передает ноут из рук в руки Киру, а сам – не двигается с места, сверля меня взглядом, – ты же пишешь детективы. Никаких догадок даже нет?
– Там где-то запрятан компромат на тебя? – тыкаю пальцем в небо, но по дрогнувшим бровям Марка понимаю что угадала, – что ж… Я все равно не знала, где его искать.
– Если бы ты знала, Цыпа, – Марк покачивает головой, – мы бы с тобой сейчас совсем не так разговаривали.
– Может ты на хер все-таки пойдешь со своими угрозами, мудень? – Юл легко и просто стискивает меня за плечи, снова выдвигаясь вперед. И я вдруг понимаю, что это благодаря ему меня сейчас не трясет панической лихорадкой, не выжимают истеричные слезы. Без него я легко бы сдулась. Потому что всегда себя чувствовала этаким воздушным шариком, фальшивой блестящей болванкой, которую очень легко лишить блеска и дотереть до грязного очень сомнительного основания. Но пока он тут – мне почему-то лучше.
Марк стоит прищурившись. И так странно смотреть на него и видеть обычного в общем-то мужика. Обычная цветастая борцовка, темные джинсы, щетинистый затылок. Он мог бы сойти за обычного тренера по какому нибудь кроссфиту, но эти глаза… Эта улыбка проголодавшегося каймана…
– Ты получил что хотел, – говорю торопливо, потому что предвкушающая жуть во взгляде Марка адресованном Юлу мне категорически не нравится. Нужно его отвлечь.
– Ты получил, что хотел. Ты обещал уйти.
– Не обещал, – Марк покачивает головой.
– Договор был такой.
– Договора не было, Цыпа, – он криво ухмыляется, – ты озвучила свою хотелку. Я могу её не исполнять. И не хочу. Как ты меня заставишь?
Сука. Никогда его за этот редкостный козлизм характера не любила.
Кир осторожно трогает Марка за локоть. Получает он на редкость ядовитый взгляд, но именно после минутной молчаливой переглядки с Киром, Марк выцветает лицом, нацепляя на него скучающее безразличие.
– Я хочу проверить, есть ли тут
Парадоксально, но факт, Марк Каховский целых три минуты выражался как человек с образованием какого-нибудь юриста, а не как сорвавшееся с цепи быдло.
– Никто не знает, что мы тут, – вклинивается Кир. Судя по его недоуменному взгляду – он и сам озадачен этим простоем.
– Помалкивай, Лис, – Марк коротко дергает подбородком, – если бы я хотел оставлять такие вещи на самотек, я бы вообще сюда не поперся. Но я тут!
Кир и вправду прикусывает язык. Строит мне глазки виноватой собаки. Я же только сильнее проникаюсь негодованием. Все очевиднее становится что все это время Кирилл Лисицын вился около меня не просто так.
– Идите на кухню, – рычу раздраженно, – только пожалуйста, быстрее.
– Не торопись жить, Цыпа, глядишь и умрешь не скоро, – фыркает Марк и без особых церемоний проходит мимо меня и Юла.
Тот снова вздрагивает, снова подается вперед, явно раздраженной очередной завуалированной угрозой, но я отчаянно вцепляюсь в футболку на его груди.
– Плевать на все, – умоляю одним только отчаянным взглядом, – лишь бы он ушел как можно быстрее.
Ройх смотрит на меня недовольно, я прям слышу как гулко бьется его раздраженное сердце, но потом… Он пожимает плечами и просто привлекает меня к себе. Да… Вот так на самом деле лучше. Теплее. И совсем не стыдно, а кислая физиономия Кира меня даже в какой-то степени удовлетворяет.
– Жаль конечно, что я не знала, – произношу с сожалением и вызовом, – может хоть одной жадной бандитской сволочью стало бы меньше?
– Жаль конечно, – не менее ядовито отрезает Марк, – а то совсем нас дохрена развелось, тех сволочей, которым жалко всяких мелких дур, без копейки бабла и завалом проблем по жизни.
– Я бы и без тебя нашла тогда работу!
Марк даже ответом меня не удостаивает, только ядовито хмыкает.
И на самом деле этого достаточно, чтобы я ощутила на какой зыбкой почве стою. Потому что когда я к нему пришла – была почти в отчаяньи. Никто не собирался давать мне быть только стриптизершей. Все хотели чтобы я оказывала “полный спектр услуг”. Только Марк и дал мне шанс сохранить хоть какие-то останки гордости и чести. И все-таки я здесь. Ерепенюсь. Потому что как бы то ни было он – моя память о позорном прошлом, разделившем мою жизнь на “до” и “после”. Если бы не его клуб – мне не пришлось бы бежать из Москвы. И еще много чего не произошло!
– Может ты все-таки перестанешь вести себя как конченный? – громко спрашивает Кир, – тем более, что с её папашей ты когда-то работал.
Марк небрежно дергает плечом не разворачиваясь. Он ничего не говорит, но мне и не нужно большего. О том, что мой папаша помогал некоторым московским бандитам отмывать деньги я не забуду в принципе. Это для меня очень жирный повод не сожалеть ни об одной копейке наследства.
– Надо же, как интересно. Папочка подчищал и твои хвосты? – впиваюсь в брошенный мне факт, как голодная собака в кость, – значит не так чисты твои руки, как ты всем заливаешь?