КИНФ, БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ПЕРВАЯ: ПЛЕЯДА ЭШЕБИИ
Шрифт:
– Караул! – завопил Белый тонким голосом оперной дивы, закрывая голову руками. В следующий момент мы врезались со скоростью реактивного снаряда в стекло, и оно брызнуло в разные стороны тысячью разноцветных осколков пробитое лобовой пластиной Давра. Потом он со всего маха влупился в стену когтистыми лапами, тормозя, да так, что дворец задрожал. Где-то очень далеко зазвонил колокол; то давали знак что брат Господина прибыл в гости. Определили это (безошибочно) по тому, как содрогается замок.
С кусками штукатурки полетели мы на пол, и сопровождался это ад оглушительным хохотом Алкиноста, который в данном
– Сорок восьмой витраж, братец! Поздравляю.
Давр, сидя на полу, потряс головой и с чешуи его посыпались куски штукатурки.
– Я только что получил разрешение Совета относительно царя Чета, – небрежно ответил он.
– Насчет Чета, – повторил Алкиност, и его голос стал кровожадным, а плоские змеиные ноздри раздулись, словно учуяли кровь. – И что ты хочешь, чтобы мы с ним сделали?
– Видишь? – Давр небрежно кинул ему под нос свой хвост. Алкиност тупо смотрел на почерневшую чешую, лишь хлопая глазами. – Он меня пытал. Жег. Как ты думаешь, что я хочу с ним сделать?
– Но зачем? Зачем он это делал?! – поразился Алкиност, и глаза его налились кровью, покраснели моментально. – Как посмел он руку поднять на благородного Дракона, грязный угольщик! Грабитель!
– Именно – грабитель, – подчеркнул Давр, небрежно рассматривая новый лаковый рисунок на своих свежеотполированных ногтях. – Он хотел, чтобы я отдал ему свои сокровища. А я не хотел их отдавать. И так день и ночь подряд. И еще полдня – потом палач устал и пришлось прервать нашу увлекательную беседу. Глупый угольщик…
– Угольщик? – подал голос я, вытаскивая себя из-под обширного зада, коим до этого был придавлен к полу. – Это почему же он – угольщик?
– Зед?! – воскликнул Алкиност, увидев меня, помятого, потисканного как следует. – А где Торн?
– Там, – указал я на зад Давра. – Под ним. Если все еще жив.
– Встань, встань скорее! – закричал Алкиност, и Давр приподнялся. Белый, словно колобок, выкатился из-под его хвоста.
– Ну и туша же ты! Хвала Вару – кости целы… привет, Алкиност. Весьма рад тебя видеть.
– Ну, я вижу, вы знакомы, – ничуть не смутившись, заявил Давр, складывая лапы на брюхе, отливающем нежным золотистым оттенком, совсем как дорогие курительницы, стоящие во всех углах зала. – Где ты взял этих невежд и варваров? Впрочем, мне они тоже нравятся, особенно тот, что умеет писать.
– Я тоже умею, – уничтожающе заметил я, но Давр и ухом не повел. Ему нравился Белый.
– Итак, что насчет жаркого?
– Какого жаркого? – заинтересовался Алкиност.
– Хочу зажарить в отместку Чета и съесть его, – ответил Давр. Алкиност потряс в знак отвращения зеленой плоской головой и брезгливо поморщился.
– Я не ем людей, тем более – жалких угольщиков! Он, наверное, чумазый, и грязь будет скрипеть на зубах.
– Почему ты, государь, называешь его угольщиком? – снова встрял я. Алкиност коварно усмехнулся, сощурив янтарно–зеленые глаза с негасимой искрой на дне:
– Потому что он и есть угольщик. Он убил настоящего императора и вскарабкался на его трон… А ведь я предупреждал, я говорил на Совете, что это вовсе не благо и не добро, если один человек свергает другого – пусть даже и самого глупого! Но этот глупец был законным правителем; и худого не
– Он вовсе не жирный, – возразил справедливый Белый.
– Значит, отощал от жадности. Ну что, летим, что ли ?
– Постой! А план?! – всполошился Белый, проявляя просто чудо стратегической мысли. – Вы же собираетесь напасть на хорошо укрепленный замок, и кое-кто еще совсем недавно рассказывал нам о ловушках, приготовленных там специально для таких как вы. А тут вдруг – раз, и полетели! Нет уж, так не годится!
Давр пожал плечами, но промолчал, В конце концов, свой хвост дороже!
Айки торопливо притащили Белому чистый лист бумаги, и он угольным карандашом начал рисовать план замка.
– Замок стоит на возвышении, – Белый любовно нарисовал гору, да так, что любой сказочник ему позавидовал бы. – Вот эта стена отвесно уходит прямо в пропасть под скалами. И главные ворота смотрят на юг… так. Здесь ворота в подвал – есть ли еще выход из замка, вот в чем вопрос?
– Зачем тебе знать это? – поинтересовался Давр.
– Как – зачем?! Ты что хочешь получить?
– Жареного Чета, – отчеканил Давр.
– И его дочку на вертеле, – напомнил добрый Алкиност.
– Ну! И лишних жертв вам не нужно? – сказал суровый и строгий Белый. – А вот если бы мы знали, где находятся все выходы, мы бы подпалили их, оставив свободным лишь один, и все ринулись бы к нему. А там уже дело простое – ищи в толпе нужных тебе негодяев да жарь их.
– Умно придумано! – восхитился Давр. – А я бы просто подпалил замок, и все. Но если они не пожелают выходить? Что, если они забьются в подвал?
– Эту дверь надобно поджечь первой, – ответил Белый. – Все ядовитые газы будут скапливаться внизу, и им ничего не останется делать, как выйти наружу.
– Ха! Мы подпалим двери, а они начнут выскакивать в окна, – насмешливо выдвинул теорию Давр.
– Ну и разобьются вдребезги, если спешно не научатся летать, – хладнокровно парировал Белый. – Ну? У кого есть еще предложения?
Мы выступили на рассвете.
Розовое прекрасное солнце вставало из серебристой перины облаков, и замок на горе стоял темной громадой – как, впрочем, и все замки в этом мире. Для Драконов строили на совесть и на века!
Мы с Белым, исправив свою первоначальную и основную ошибку, теперь явились не пешком, а верхами на лошадях, покрытых коврами, на которых красовались вензеля дома, из чьей конюшни эти лошади. Вслед за каждым из нас гордо шел знаменосец, и надо мной трепетал мой новенький флаг, оповещая всех герольдов (если на моем пути вдруг встретятся таковые), что я принц Зед Натх Ченский, а на знамени Белого было начертано, что он Достойный Друг Принца (это его официальный титул), и впереди каждого из нас вышагивал воинственно размахивающий саблями отряд. Жуть. Словом, мы начали наступление по всем правилам и законам, и сердце мое колотилось, потому что это был первый настоящий бой в моей жизни – не драка, которых я устроил предостаточно, а именно бой, таковой, каковым и должен быть рыцарский поединок.