КИНФ БЛУЖДАЮЩИЕ ЗВЕЗДЫ. КНИГА ВТОРАЯ. СОЗВЕЗДИЕ ПАКЕФИДЫ
Шрифт:
Все были на грани помешательства; все давил этот узел.
И вокруг это го таинственного здания я увидел слуг Аринды. Или то, что ими считалось.
На постаментах, похожие на памятники, стояли статуи людей. Пепел снега щедро присыпал их, и они казались белесыми, как и все вокруг. Снег лежал на головах, на плечах, и не таял. Искусственные ткани были холодными. И раскрытые глаза, глядящие на нас – тоже.
Это были роботы.
Андроиды, если хотите.
Одежда на них истлела, и они были абсолютно
Это из иссохшие тела валялись в беспорядке на лестнице.
Сломанные тела, которые никто не мог починить.
====== 2. ТАЙНА ТАЙН. ======
Куда они шли, интересно, когда механизм внутри их сломался?
Их осталось мало; машины, верные городу.
Они наверняка ходили по нему ночью, чтобы не мешать днем жителям, чинили перегоревшие лампы, а днем влезали на свои постаменты и стояли так целый день. Я оглянулся – постаментов было много, и дальше по улице виднелось несколько фигур.
Теперь почти все они сосредоточились здесь, в сердце города. Они тщательно ухаживали именно за этим зданием, все свои силы бросив на это.
Интересно, а трупы они зачем выкапывали?
Впрочем, ответ на это нашелся сразу.
Один из роботов слез со своего постамента.
Он двигался медленно-медленно, осторожно, словно в его теле не было уже не энергии ни прочности для движений вообще. И это было жутко. И не было сил уйти.
Ур отступил к Черному за спину. А красавец-то наш трусоват! Впрочем, подумалось мне, эта трусость сродни осторожности – ведь при такой профессии он просто обязан быть осторожным, и лишний раз не высовываться. Только благодаря тому он до сих пор жив.
Он шел к нам, и в полнейшей тишине было слышно, как гудят и поскрипывают его механизмы, которые давно износились, которые служат века – и в которых мало помалу гаснет последняя энергия.
Голый механический человек со стеклянными глазами.
Тихо, как тяжело больной человек, он подошел к нам, к нашей застывшей в трансе группе.
Он осмотрел нас сверху донизу. Он искал повреждения.
Он принимал нас за своих. За роботов.
Они не мертвецов воровали.
Они убирали сломанных андроидов.
Они не преследовали воров; им дела не было до них.
Они хотели оценить степень изношенности механизмов.
Они давно не видели людей.
Они больше не ходили по ночам по городу, освещая его своими красными глазами.
Они не могли ходить много.
Они берегли энергию, ту маленькую искру, что все еще поддерживала в них подобие жизни.
Хотелось спросить у него, что это за город. Хотелось спросить, что с ним случилось – и как давно это случилось. Хотелось узнать, какую миссию выполняют они, слуги ушедшей цивилизации, и чего ждут – если ждут.
Но я промолчал. Потому что не знал, на каком языке
И андроид отвернулся и ушел. Снова влез на свой пьедестал и замер на нем.
Мы – уйдем. Он – останется тут служить тем, кто ушел давно…
– Это демоны Иги? – произнесла Ненси заплетающимся языком. Вопрос прозвучал странно – как и её притворство. Для меня было очевидно, что она лжет, до сих пор притворяясь местной, но я смолчал.
Ей не ответил никто. Возможно, все остальные участники этого спектакля боялись выдать себя так же, как она, своим фальшивым ответом.
– Почему они не тронули нас? – спросила Ненси; этот вопрос был настоящий – она действительно не знала ответа.
– Мы им не нужны, – ответил Черный.
Какая выгодная у него позиция! Он мог говорить все, что захочет!
В Том Самом Здании приветливо горел свет. Блестел натертый до блеска мраморный пол. Там были самые хорошие лампы. Там было очень чисто.
– Идем, – произнес Черный твердо. – Там то, что нужно нам всем.
И мы пошли.
Внутри было тихо.
Лампы, встроенные в прозрачный потолок из матового стекла, не мигали и не гудели нудно.
Посередине сверкал круглый сгусток энергии розового цвета с серебристо-перламутровым отливом.
Лежали тела – все, как описывалось в книге.
И сидела золотая птица на серебряном ободе, окружающем розовый шевелящийся кисель.
Золотая на самом деле. Желтая, а не из драконьего металла.
Неподвижная кукла.
Механическая кукла, красивая игрушка, выполненная реалистично и искусно. Наверное, это можно было б назвать жар-птицей из русских народных сказок – так роскошно было её оперение.
Ур внимательно смотрел на птицу. Приближаться он к ней тоже не стал – какое завидное благоразумие! Птица могла напасть на него и повредить ему руки – я хорошенько запомнил описание того, как она клевала вора – кстати, опять вор! Интересное совпадение, – а вор без рук – это голодный и мертвый вор.
– Она нападет, если мы приблизимся к Зеркалу Мира? – спросил он деловито.
– Да, – ответил я.
– И как же быть? Мы не вынесем её атаки. Она слишком большая и тяжелая.
Я глянул на Ура – а ты откуда знаешь тяжесть золота?
– Я много где был, – ответил его красноречивый взгляд, обращенный ко мне. Да и в этом мире, за горами, золото – не тайна.
– Можно отвлечь её, – неуверенно заметила Ненси.
Черный не стал дожидаться еще конструктивных предложений. Он просто сорвал плащ с плеч и швырнул его в шевелящуюся массу.
Плащ до Зеркала не долетел.
Мертвенно неподвижная птица сорвалась – видит Бог, я подумал, что она ожила! – и ухватила плащ острым чеканным клювом за полу. Она била золотыми крыльями, и перья трещали и гремели.