Кингчесс
Шрифт:
— Но…
— Все должно произойти именно так. И никто, даже если он найдет остов фрегата, не сможет опровергнуть твою историю, так как других выживших нет, искин корабля уничтожен. Ты меня понял?
— Может, объяснишь хотя бы, зачем я все это буду делать?
— Твой дед погиб. Не для блага Тагиона, не ради гнезда Талуг, а просто по прихоти Тицина. Я чуть не потерял свой статус, жизнь по той же причине. Твой брат выполняет задание, которое с большей вероятностью закончится его гибелью только потому, что так хочет крыло республики. И, наконец,
— Я готов.
— Ты не понимаешь. Здесь не особо важно, насколько хорошо ты выполнишь задание. А выполнишь ты его обязательно, как и практически любой исполнитель, назначенный вместо тебя. Весь вопрос в том, что другой исполнитель может и выжить, для Тицина это не важно. Но если этим исполнителем будешь ты — Тицин обязательно решит, что ты должен отдать свою жизнь во благо республики…
— Но…
— Через два месяца ты узнаешь все. Обещаю.
— Я…
— Послушай. Я желаю тебе лишь добра. Ты — будущее нашего гнезда. И если твоему брату я уже ничем не могу помочь, то тебя можно спасти, и я спасу. Ты послужишь Тагиону, и, я надеюсь, эта служба продлится много лет.
— Я готов умереть! — гордо вскинув голову, ответил Ларок.
Шах вздохнул и буквально зашипел, настолько зол он был.
— Я оберегаю тебя, помогаю тебе с самого твоего рождения. Да чего уж там, ты родился только благодаря мне! Ты ведь в курсе, на что пошла твоя мать, чтобы вы с братом появились на свет?
Ларок кивнул, и при этом почувствовав неудобство. История с уничтожением конкуренток доносилась до него много раз. И они с братом давно решили считать ее клеветой завистников, так и не смерившихся с тем, что их матери выпала честь отложить сразу два яйца.
— И неужели ты думаешь, что ей, хитрой и коварной курице, просто так сошло с рук то, что она сделала с конкурентками? Да чего уж, неужели ты думаешь, что она сама все это провернула и сама все придумала?
Шах насмешливо фыркнул и продолжил.
— Я ей помог, я защитил, я же настоял на том, чтобы она получила право на второе место в гнезде! Моя сестра хитра, коварна, но, к сожалению, глупа! Но я защитил ее, смог отвести все подозрения, заткнуть клювы тем, кто знал правду, догадывался о ней или хотел как-то нам помешать. Ты знаешь, сколько тагов нашего гнезда тогда лишились жизни? Знаешь, сколько сдохло ради того, чтобы родились вы?
Ларок ошалело смотрел на Шаха.
— Все это сделано только для того, что бы вы, ВЫ, сыновья Кешена, получили право на жизнь!
— Кешена? — с ужасом переспросил Ларок. — Того самого? Но он ведь был…
— Экстремистом? Революционером? — с усмешкой спросил Шах. — Он был дворянином и офицером, одним из немногих, переживших кровавую бойню, устроенную такими как Тицин, одним из тех, кто еще помнит Тагион как блистательное королевство, а не как зловонную клоаку… И одним из тех, кто пытался вернуть все назад, исправить допущенную ошибку… Он был истинным тагом и наследником уничтоженной
— Дядя! Ты…
— Роялист? ДА! Как и твой отец, дед, как многие из нашего гнезда! И Тицин догадывается об этом, и поэтому он хочет уничтожить наше гнездо, всех его выходцев. Вместе с нами погибнет последняя надежда на возрождение королевства. А этого допустить нельзя! Мы — последнее гнездо, родственное королевскому, мы — единственные, кто пережил революцию. И именно мы — будущее своей страны!
Ларок молчал. Свалившаяся на него информация буквально раздавила его, выбила привычную почву из-под ног. Его отец — Кешен. Тот самый, самый опасный и разыскиваемый преступник республики, тот самый, чью казнь транслировали по всем каналам…
— Ты прилетишь сюда через два месяца и получишь свое задание. Оно будет не менее важным, чем текущее. А возможно, еще более значимым. Помни, мы работаем на благо своей страны, а не на Тицина! Он лишь выскочка, тиран, захвативший власть. Он — наш враг!
***
— Как это — пропал?
— Фрегат не отвечает на запросы уже несколько дней.
— Черт подери. И где он?
— Мы не знаем, господин Тицин. На подходах к объекту есть проблемные системы, способные заглушить связь. Но «Шелест» давно должен был их пройти.
Тицин задумался. Что могло произойти с кораблем? Шах не знал о том, кто именно летел на нем, кто должен был подменить разум пленного человека. Как Шах выкрутился? Кто стал агентом? Следовало это прояснить…
***
— …М-да, — хохотнул Тицин. — А кто же сейчас в теле человека?
— Вам интересно имя или род занятий?
— Ну, имя мне ни о чем не скажет…
— Это диверсант. Специально обученный боец нашего элитного подразделения… — ответил Шах.
— Вот как? А не думаете, что стоило внедрить профессионального шпиона?
— К сожалению, на тот момент у меня под рукой были только военные…
— Да, отправленный мной агент пропал… Точнее, пропал корабль, его перевозивший. Вы не получали сигнал от «Шелеста»?
— К сожалению, нет, господин Тицин. В нашей системе такое судно не появлялось…
— Черт подери! Плохо! Придется отправлять поисковую эскадру. И да, Шах…
— Слушаю, крыло?
— Агент на борту «Шелеста» — ваш племянник, Ларок.
Тицин наблюдал за сменой эмоций Шаха — от удивления до испуга и отчаянья.
— Я… Я отправлю патрульные корабли в ближайшие системы, — наконец, поникшим голосом скорее прошептал, чем произнес, Шах. — Быть может, нам удастся найти корабль или его останки.
— Хорошо, — кивнул Тицин. — Примите мои соболезнования, Ларок был очень перспективным молодым человеком, это огромная утрата не только для гнезда Талуг, но и для всей республики.
Шах лишь горестно кивнул. Тицин отключил связь и лишь тогда позволил себе усмехнуться — ну и черт с ним, что племянник Шаха не долетел до базы и не выполнил задание. Смерть очередного Талуга лишь на руку ему, Тицину.