Кио ку мицу! Совершенно секретно — при опасности сжечь!
Шрифт:
В отеле «Империал» собрался цвет высшего токийского общества: дипломаты, министры, представители деловых кругов, генералы и, конечно, целый сонм журналистов. Ненадолго появился даже премьер-министр принц Коноэ. Он провел среди гостей положенное по этикету время и вскоре отбыл с приема, окруженный свитой правительственных чиновников. Атмосфера стала менее официальной, громче зазвучали голоса, оживленнее сделались споры. Среди гостей расхаживали нарядные гейши, изящные, предупредительные, с обаятельными улыбками, напудренные до фарворовой белизны.
Конечно, среди гостей были супруги Отт. Рихард стоял с фрау Хельмой.
— Почему бы вам, фрау Хельма, не сделать себе платье с таким же золотым узором?
— Это зачем?
— Чтобы все знали, что вы теперь жена полномочного посла…
— Они имеют какое-то значение — узоры на платье?
— Ну конечно!… Вот серебряная вышивка, — Зорге кивнул на проходившую японку. — Эта женщина рангом пониже, вероятно жена советника… А та — жена «просителя», она не вправе носить золото и серебро до тех пор, пока ее супруг не продвинется по иерархической лестнице…
— Боже мой! Откуда вы все это знаете, Ики?
— Ну, как же! Субординация среди японских женщин имеет не меньшее значение, чем у военных. Учтите. Впрочем, в Берлине тоже существует нечто похожее. Вас называли фрау майор, потом фрау оберет, а теперь, когда Эйген получил новое звание, вы сделались фрау генерал… К вашему черному платью определенно пошел бы золотой узор.
Хельма не успела ответить. К ним подошел Эйген Отт в сопровождении генерала Осима.
— Смотри-ка, Ики, кого я встретил! Генерал Осима.
Зорге поздоровался с ним, как со старым приятелем, — он частенько бывал в немецком посольстве, когда появлялся в Токио. Осима был в военной форме, при орденах, с аксельбантами и золотыми шевронами на рукавах. Не грудь, а витрина ювелирного магазина! Осима держался прямо, закинув голову, чтобы казаться выше, но все равно едва достигал плеча стоявшего рядом с ним Эйгена Отта. Осима свободно говорил по-немецки. Он взял с подноса омоти и протянул Зорге:
— У нас в Японии омоти дарят лучшим друзьям вместе с новогодними пожеланиями… Господин посол сказал о вас много приятных слов… Вы знаете, как у нас делают омоти? — Он начал рассказывать.
Перед праздником в каждом японском доме толкут в ступах вареный рис, толкут до тех пор, пока он не превратится в нежное клейкое тесто без единой нерастолченной рисинки. Поэтому говорят — желаю вам счастья безукоризненного, как омоти.
Военный атташе сказал, что приехал совсем ненадолго из Европы, не возражал бы встретиться в другой обстановке, чтобы поговорить. Условились о встрече в ближайшие дни. Рихард ожидал очень многого от предстоящего разговора с этим самонадеянным и, несомненно, информированным человеком. Кто другой может так хорошо знать, что происходит в Берлине?! Надо убедить Осима, что он, доктор Зорге, единомышленник японского экстремиста. Как это сделать? Случай подвернулся тут же.
Среди журналистов, стоявших у камина, Рихард увидел советского корреспондента, с которым был знаком, но держался отчужденно, как подобает истинному нацисту. Рихард прислушался — говорили об испанских событиях, которые вот уже многие месяцы были у всех на устах.
— Господа, — громко, чтобы слышал Осима, воскликнул он и вызывающе взглянул на советского корреспондента, — я предлагаю выпить за советские успехи в Испании! — Рихард держал в руке недопитый бокал и казался сильно пьяным. — Не хотите? Напрасно! Германия заинтересована в танках и самолетах, которые русские посылают в Испанию. Мы превратим их в металлолом. Металл нужен фюреру и его союзникам… Не правда ли, господа? Давайте выпьем!…
Это было жестоко и дерзко, но Рихард должен был играть свою роль. Зорге опрокинул рюмку и пьяно рассмеялся.
Рассерженный советский корреспондент резко ответил:
— Это мы еще посмотрим! — Корреспондент принимал за чистую монету слова германского журналиста.
Назревала ссора, вмешался фон Урах.
— Господа! Господа! — кричал он, пытаясь перекрыть нарастающий гомон. — Господа!… Как надоели эти политические споры!… Давайте лучше поговорим о женщинах! Об испанках… Слышишь, Рихард, — за дам! За прекрасных испанок!
Князь поднял бокал. Веселый смех погасил страсти, но германский и советский корреспонденты после этой стычки перестали здороваться, а репутация Зорге как непреклонного нациста в немецкой колонии укрепилась. Генерал Осима тоже был свидетелем едва не вспыхнувшей ссоры.
В Токио обмен разведывательной информацией происходил через полковника Усуи, из второго отдела генерального штаба. Раз или два в неделю к нему являлся помощник германского военного атташе, подполковник Петерсдорф. Петерсдорф приходил в генштаб всегда в одно и то же время, получал информацию и возвращался в посольство. В это время Зорге случайно тоже оказывался здесь. Часто, прежде чем запереться в своем кабинете для изучения полученных материалов, Петерсдорф заходил к Зорге, чтобы поболтать, рассказать о последних новостях. С Петерсдорфом Рихард Зорге был на короткой ноге.
Как— то раз, возвратившись из генерального штаба, Петерсдорф столкнулся в дверях с Зорге, Рихард куда-то спешил. Петерсдорф остановил его.
— Послушай, — сказал он, — я тебе кое-что должен рассказать. Зайди на минуту.
— Опять что-нибудь про дислокацию русских войск, другого у тебя не бывает, — проворчал Зорге. — Вот я тебе расскажу — это да! Только позже, сейчас тороплюсь…
— Все же зайди на минуту, не пожалеешь…
Рихард нехотя согласился.
Новость оказалась первостепенной. Японская разведка утверждала, что русские в случае пограничного конфликта из-за высоты Чан Ку-фын близ озера Хасан не захотят расширять конфликт и, возможно, сами отойдут от Чан Ку-фын, называемой по-русски высотой Заозерной. Они не подготовлены к боям в этом районе.
— Да… — протянул Зорге. — Это имеет большое значение. — Он резюмировал слова Петерсдорфа: — Высота, о которой ты говоришь, господствует на побережье у Владивостока. В случае войны она может сыграть свою роль. Японцы не первый раз целятся на эту высоту.
Сведения, полученные от Петерсдорфа, дополнили Рихарду информацию Мияги, полученную в картографическом управлении, — на советскую границу выехали геодезисты, чтобы уточнить топографические карты этого района. Геодезистам дали очень короткий срок для работы. Большая геодезическая партия уехала также на границу Монголии.