Китайская бирюза
Шрифт:
– Предупреждать надо! – проворчал Башмачков.
Понятно, что такой перспективе сочинитель явно не обрадовался. Он и вправду выглядел уже почти готовеньким для отбытия в мир иной: синие глаза его отливали краснотой, как на фотографии со вспышкой, темные кудри были взъерошены, а лицо, прежде загорелое, покрывала мертвенная бледность. После сообщения Лины визитер сделался подозрительно похожим на картинку с обложки его собственного романа. Разве что креста и могилы под луной не хватало для полного сходства.
Лина строго, но с легкой усмешкой взглянула на визитера – так учительница начальных классов смотрит на неисправимого, но обаятельного двоечника, и добавила:
– Причем, как вы сами только что убедились, друг мой, труп может появиться отнюдь не вымышленный, как в ваших готических вымыслах, а самый что ни на есть настоящий.
Петр кивнул, подтверждая сказанное женой, и на всякий случай перевел взгляд на аптечку. «Интересно, осталась ли там еще валерьянка?» – озабоченно подумал он. В последние дни это российское лекарство широкого спектра действия шло в Китае ну просто «на ура». Башмачков поймал озабоченный взгляд эскулапа и изо всех сил замотал головой. Однако едва представил себя в виде трупа на площади, как лицо его еще больше побелело, и Башмачков стал медленно сползать на бок со стула.
Петр привычно накапал в чашку тридцать капель и настойчиво протянул гостю:
– Немедленно выпейте! В противном случае наш разговор будем считать оконченным.
А Лина, почувствовав себя «хорошим» следователем, улыбнулась:
– Да ладно! Делов-то! Не хотите – не пейте! Это ваши проблемы. Главное, Башмачков, «колитесь теперь по полной». Ну, в смысле, сейчас же все расскажите нам. Особенно про массажный салон. И, пожалуйста, без купюр, – потребовала она, пристально взглянув на Башмачка.
– Да уж, какие там «купюры», – вздохнул Башмачков, – у меня они вообще нечасто заводятся…
Даже в эту драматичную минуту беллетрист не отказал себе в удовольствии поиграть словами. Лишь после этого он приступил к жутковатому повествованию:
– Поначалу я решил, что нахожусь в массажном салоне один. Эти китайские куколки так суетились вокруг, так обволакивали своими сахарными улыбками, что я полностью утратил бдительность. Полагаю, вам, женщинам, трудно понять нас, мужчин, в такой пикантной ситуации.
– Ну почему же? – улыбнулась Лина. – от этих восточных красавиц любой мужчина голову потеряет, не только впечатлительный литератор.
– Вот и я… потерял. И, к сожалению, не сразу нашел. В общем, не заметил, как в массажный кабинет, дверь в который была по-прежнему закрыта, ловко просочился какой-то тип. А когда понял, что меня «обошли на повороте», разумеется, возмутился. Ну ладно, допустим, меня на родине в очередях частенько отпихивают, но тут… В общем, стало обидно: я здесь интурист, или кто? Вечно этих западников вперед нас повсюду впускают… Ну, я и завопил во всю мочь: «Але! Полегче, старичок! Тебя тут не стояло! Сейчас моя очередь!».
Ну, и еще добавил для надежности пару непереводимых русских слов. Короче, слегка поскандалил, как если бы кто-нибудь воткнулся передо мной без очереди в районной поликлинике.
– И что – китаянки? – насторожилась Лина.
– А – ничего. Прочирикали: «Сейсяс-сейсяс, не волнуйтесь, «господин-товалис», это просто ее муз». Через минуту этот «псевдо-муж» выскочил, как ошпаренный, и дал деру вверх по лестнице. Он неплотно закрыл дверь в кабинет, ну я и не утерпел, заглянул. Там, как я уже рассказывал, увидел немолодую даму, к тому же в очень неприглядном виде. Маргарита Павловна к той минуте уже успела испустить дух. Радом с массажным столом валялся брошенный нож. Вот и вся история. теперь во всей полноте.
– И кто же был этот «муж» Маргариты? – спросила Лина, заметно волнуясь. – Мы же с вами отлично знаем, что она приехала в Китай одна…
– А кто его знает! – махнул рукой Башмачков. – Этот тип так дунул вверх по лестнице, что я успел разглядеть только его спину. Понимаете, чтобы не терять времени у кабинета, я, как обычно, делал кое-какие записи в моем писательском дневничке. Ну, и упустил из виду главное… Однако тот бугай, уверен, меня как раз заметил, потому и решил расправиться со мной только что, на площади, там, где полно народу. Причем – не сам, а руками наемного китайского громилы. Я уверен, что бегун по лестнице и есть заказчик убийства несчастной дамы.
Лина заметно посерьезнела:
– А что же вы, мил-друг, в прошлый раз такие важные подробности упустили? – с укором взглянула на него Лина.
– Честно говоря, я подумал тогда: если лишнего не сболтну, то все как-нибудь само собой обойдется. Мол, я не я, и Маргарита не моя. Дескать, видел только труп нашей подруги по путешествию и никакого громилы не заметил. А оно вон как получилось. У киллеров, видно, сейчас тоже кризис, за любую работу берутся. Ну, а трусы… Трусы всегда погибают первыми.
– Боже, друг мой Башмачков, да не дрожите вы так! Сейчас главное понять, кто ворвался к Маргарите, и чем ему помешала бедная женщина. Хоть какие-то приметы бандита вы запомнили?
Писательская привычка подмечать детали не подвела Валерия Башмачкова и на этот раз.
– Ну…не очень, – пожал плечами литератор, – правда… кажется, у него был «конский хвостик» на затылке и еще… мощные плечи атлета, – припомнил Башмачков. – Поразило несоответствие «богемной» прически и атлетического телосложения. И еще, как мне показалось, этот «муж» был намного моложе своей так называемой «супруги».
– Хвостик, хвостик, где ты был…, – забормотала Лина, – где-то, у кого-то я его недавно видела…
Лина провела рукой по волосам, сжала их в конский хвост и вскрикнула:
– Ну, конечно! Странное сочетание: спортивные плечи и конский хвостик… Я заметила их, когда звонила по мобильнику в полицию. За домами тогда мелькнула обширная мужская спина и крупная голова с конским хвостиком. Волосы русые, слегка волнистые, совсем не такие, как у китайцев. Где-то я видела эту прическу…. Совсем недавно…. Постойте… Что-то припоминаю… Боб! Ну да, точно он!