Китайская роза
Шрифт:
— Как это?
— Она выросла среди дикой природы. — ответил Ли.
— Как человек-маугли? — спросила жена.
— Что-то в этом роде. К сожалению, здесь в статье мало написано о ней. Тут слова профессора. — Ли водил пальцем, читая про себя и ища необходимую строку, — Ага, вот, нашел, профессор пишет, что у любого живого существа, а тем более, человека даже ведущего замкнутый образ жизни, наедине с дикой природой, есть память.
— И эту память он хочет восстановить?
— Да, и не только. Он хочет вернуть ее в общество, чтобы она смогла вновь жить среди людей. Знаешь что, пока она весело и беззаботно играет с учениками, ты сходи вот по этому адресу. Я написал его на газете. Они, наверное, ищут ее. А я пока начну урок.
— Я поняла, хорошо, только переоденусь. — и она отправилась в дом.
Спустя несколько часов Розу благополучно доставили в клинику, и довольный профессор давал указания медсестре.
— Я прошу вас немедленно сообщить Ван Пену, что нашу пациентку нашли. Ее привел школьный учитель. Он узнал ее по нашей статье. Пусть прекращает поиски, и передайте ему огромную благодарность за помощь.
— Кому передать, — спросила медсестра, — сыщику или учителю?
— Разумеется, сыщику. Учитель весьма скромный человек. Я предлагал ему вознаграждение, но он вежливо отказался. Славный человек. И еще, сообщите Вильяму, пусть немедленно придет ко мне.
— Он же в городе, ищет Розу, как я его там найду?
— Не нужно искать его, просто сообщите его квартирной хозяйке, где он снимает квартиру. Оставьте сообщение для него.
— Поняла. Это все?
— Да, пока все. Я буду у себя в кабинете. Да, и накормите Розу, она, наверное, жутко проголодалась.
Вечером Вильям уже находился рядом с Розой в ее маленьком домике посреди небольшого цветущего сада. По распоряжению профессора с окон были сняты непроницаемые ставни и солнечные лучи алого заходящего солнца проникали внутрь комнаты, наполняя ее теплом и уютом естественного освещения.
Роза и Вильям сидели на мягком коричневом диване (мебель также ввезли в дом по распоряжению профессора и просьбе Вильяма), они касались плечами, а Роза, откинув голову, держала перед собой мягкую плюшевую обезьянку, подаренную Вильямом. Она поднимала лапки обезьянки, как если бы та была живая, и имитировала ходьбу. Вот обезьянка прошлась по ноге Розы, запрыгнула на живот и грудь и ловко, перепрыгнув через руку Вильяма, обхватившую Розу за плечи, оказалась на груди у Вильяма перед его лицом.
— Что бы я делал без тебя? — нежно произнес Вильям. Он провел теплой ладонью по лицу, нежно касаясь ее мягкой кожи. — Ты — мой яркий солнечный лучик.
Роза прижала свою голову к груди Вильяма, словно кошечка, и вновь выпрямилась, а затем опять прижалась, будто ластится, мягко касаясь его тела своей головой. Ее рыжие волосы ярко отбрасывали огоньки солнечных лучей, попавших на них, и свисали на плечо и грудь Вильяма, окутывая его словно теплым и пушистым шарфом.
Он все время думал о том, как ему поступить и что сказать ей, когда нужно будет через неделю уехать в Лондон. Он не мог найти подходящих слов и объяснения, ему не хотелось уезжать. Но что сказать отцу, если он решит еще немного задержаться? Что сказать ему о Розе или, быть может, ничего не говорить? За время пребывания с Розой он привык к ней, хотя нет, значительно больше, он не мыслил жизни без нее! Но, как ему рассказать об этом его семье, ведь, отец не поймет этих чувств, ему присущи мысли и разговоры о цифрах, законах, экономике. Вильям хотел поскорее обучить Розу всем манерам поведения в обществе, языку общения и хоть каким-то основным знаниям, чтобы можно было ее вывести в свет. Но, отец… Сможет ли он понять его… Внезапно, его мысли были прерваны словами Розы.
— Люди ночи. — произнесла она как-то таинственно.
— Что, прости, что ты сказала? — переспросил ее Вильям.
— Люди ночи. Они были тут.
— Я не понял, какие люди?
Она весело пожала плечами, затем поднялась и игриво схватив обезьянку, забегала по комнате, перепрыгивая через предметы, находящиеся у нее на пути. С того дня они почти не расставались. Вильям боялся ее вновь потерять. Он поднимался рано утром, еще до рассвета, а уходил поздно вечером, когда солнце уже скрывалось за горизонт. Они подолгу сидели на скамейке напротив фонтана, напоминающего водопад, где вода сбегала по камням, падая в небольшой искусственный пруд, где грациозно и важно плавали разноцветные рыбки, придавая этому сооружению схожесть с настоящим естественным водоемом.
Под тихие звуки бегущей по камням воды и случайные всплески рыб в пруду, Вильям обучал Розу английскому языку, манерам и многому другому, чего ей необходимо знать, чтобы свободно чувствовать себя в людском обществе. Он рассказывал об обычаях и традициях лондонцев и своей семьи, о том, что она может встретить в Англии и какие бывают люди, а она внимательно слушала, повторяя за ним, и, как лучший ученик, старалась верно отвечать на его вопросы о пройденных темах.
Ночью, когда Вильяма не было, она часто вспоминала свою жизнь в дикой природе. Она вспоминала свободу, где не было границ, высоких стен и ограждений, где царствовали законы природы, не искусственно придуманные человеком. Также она вспоминала Вильяма и всех тех людей, с которыми она успела познакомиться. Она понимала, что ей необходимы все эти уроки, что давал ей Вильям, чтобы быть рядом с любимым, быть с тем, кому она доверилась и подарила свое сердце. Она понимала, что он живет в другом, незнакомом ей мире, и если она хочет быть рядом и быть счастливой, то ей необходимо понять и принять его мир — мир людей, каким бы диким, своенравным и чуждым не показался ей. Она, не задумываясь, поставила на чашу невидимых весов счастье и свободу. И она сделала выбор, еще там, находясь с раненым, голодным и слабым Вильямом. Она поменяла свободу на счастье. Она имела полное право быть счастливой, как все люди.
Вильям и Эрик находились на арендованной квартире, они сидели за столом, освещенным лучами раннего восходящего солнца.
— Вот твой кофе, Вильям, — произнес Эрик, — Тебе два кусочка сахара, как всегда?
— Спасибо, Эрик. — дружелюбно произнес Вильям.
— Собираешься к ней? Не забудь подарок. Мне трудно было найти эту помаду. Она хорошего качества, как ты и просил, она нежно красного цвета.
— Благодарю тебя. Я ни на минуту не могу оставить ее. Ты — настоящий друг. — сказал Вильям.
Эрик сел напротив Вильяма за маленький столик и положил несколько кубиков сахара в чашку. Аккуратно и медленно помешав, он сделал глоток.
— Здесь отменный кофе, но чай — лучше нашего. — сказал Эрик. — Я давно хотел спросить тебя.
— Да Эрик, я слушаю. — сказал Вильям, задумавшись о чем-то.
— Я понял, что ты ее любишь. Это так?
— Да, мой друг. Все верно.
— А, вот, любит ли она тебя?
— Думаю, что любит.
— Она говорила тебе об этом?
— Пока нет. Но не всегда можно судить по словам. Я увидел это в ее глазах. Они не лгут. А также, я приметил это в ее отношении ко мне. Эти женские вздохи, взгляды, ласка… — сказал Вильям.
— И все-таки, на тебя она подействовала своим обаянием, мне кажется, больше, чем словами.
— Ах, Эрик, когда влюблен, то не замечаешь слов. Женщине достаточно чувств и действий, чтобы показать свои отношения и проявить тепло, заботу и ласку. Слова не всегда нужны. Иногда, неуместно сказанная фраза может оттолкнуть. Я влюблен…
— Вот именно, ты влюблен и не замечаешь…
— Чего не замечаю? Я не понимаю тебя. — сказал Вильям.
— Когда человек влюблен, он становится слепым и кроме своего идеала в избраннице ничего не видит.