Китайский детонатор
Шрифт:
Хромов вытащил простыню из-под бесчувственной Беллы, а еще две позаимствовал в шкафу. Все они были разодраны на полосы и связаны воедино. Соорудив петлю, Хромов затянул ее под мышками девушки. Убедившись, что самодельная веревка достаточно крепка, чтобы выдержать вес Беллы, он привязал свободный конец к костылю, поддерживающему водосточную трубу.
Спуск не потребовал особых усилий. Когда веревка закончилась, Хромов лег животом на подоконник, чтобы посмотреть вниз. Белла висела примерно в двух метрах от земли, почти не различимая в тени деревьев. Хромов усмехнулся. Даже если его подстрелят, то террористам
Распрямившись, Хромов задумался. Можно было позвать на помощь Аргушева и Иванцова, но тогда Чжоу узнает его и предупредит Лилинг Фань, а допустить этого было нельзя.
Открыв дверную задвижку, Хромов вернулся к окну. Держась за подоконник, он свесил ноги наружу и опускался, пока не почувствовал под подошвами надежную опору карниза. Как только это случилось, он плотно затворил оконные рамы. А потом стал карабкаться вверх по той самой водосточной трубе, к которой привязал простыню.
Забираясь на крышу, он едва не обрушился вместе с куском черепицы, но вовремя остановился, чтобы сделать новую попытку. Таких попыток потребовалось три, так что под конец путешествия Хромов взмок от напряжения.
Передвигаясь по крыше, он слышал, как перекликаются враги, перебегая из комнаты в комнату. Судя по голосам, их осталось трое: Ян Чжоу, один из его громил и доктор Фолкнер. Последний вряд ли был способен создать проблемы Хромову.
Он пробрался мимо слуховых окон служебных комнат и готовился спуститься по противоположному склону крыши, когда одно из окон справа от него распахнулось. Выстрел походил на хлопок в ладоши, но уголком глаза Хромов увидел вполне реальную оранжевую вспышку, а такая же реальная пуля раскрошила кирпич в трубе на уровне его головы.
Он упал набок, выхватывая «люгер». Стрелок уже выбрался из окна и находился в каких-то десяти метрах. Хромов видел отблески луны на стволе, направленном прямо на него.
Оставалось только покатиться по скату крыши. Вражеская пуля раздробила черепицу, где только что находился Хромов. Он тоже выстрелил, продолжая катиться и сжимая пистолет в обеих руках, вытянутых над головой.
Фигура дернулась, упала и заскользила по черепице вниз. Хромов тоже продолжал скатываться все ниже, отчаянно пытаясь упереться каблуками или зацепиться ногтями. Находясь уже в полутора метрах от края, он зацепился за что-то брюками, и это спасло ему жизнь. Лежа на боку, он увидел, как труп сшиб ржавый бортик и полетел во двор вместе с отлетевшими фрагментами черепичной крыши. Раздался тошнотворный звук удара об асфальт.
Осторожно подняв руку с пистолетом, Хромов с размаху опустил ее на крышу. Рукоятка «люгера» пробила черепицу. Правда, брюки порвались, и земное притяжение попыталось вновь увлечь Хромова, но, извернувшись, как кошка, он схватился за проломленную дыру и удержался на крыше.
Первоначально он намеревался спуститься по водосточной трубе, однако теперь передумал. Ян Чжоу наверняка сообразил, что лишился последнего сообщника. Если Хромов правильно понимал его натуру, то теперь маленький убийца должен был обратиться в бегство. Его нужно было опередить.
Сидя на крыше, Хромов посмотрел вниз на бассейн, находящийся примерно в десяти метрах от здания. Бассейн был наполнен до краев. Во всяком случае, казался таковым.
Вернувшись на середину крыши, Хромов выпрямился, сделал глубокий вдох и побежал обратно. Черепица звякала под его ногами. В полуметре от кромки кровли он оттолкнулся и прыгнул.
Уже в полете Хромов бросил пистолет на травяной газон, окаймляющий бассейн. Из-за этого наклон его тела изменился, и, чтобы не удариться о поверхность плашмя, Хромов сжался в комок, обхватив колени руками. С плеском войдя в воду, он тут же распрямился, чтобы замедлить погружение, но все равно достаточно сильно ударился о дно. Выпустив от неожиданности весь воздух из легких, он оттолкнулся и выскочил на поверхность, еще не до конца веря, что успешно проделал столь рискованный трюк.
Когда вода вылилась из его ушей, он услышал женский визг, повернул голову и увидел Чжоу, выскочившего из служебного входа. Из кустов затрещали пистолетные выстрелы Аргушева и Иванцова. Увидев вспышки, китаец резко повернул, собираясь обогнуть бассейн. Но борта были мокрыми после падения Хромова, и, поскользнувшись, китаец упал в воду.
Хромову хватило трех мощных гребков, чтобы преодолеть половину расстояния, разделяющего их. Ничего больше Хромов не успел. Оскалившись, Чжоу выставил перед собой пистолет и нажал на спусковой крючок. Раздался грохот, кисть его правой руки исчезла в ослепительной вспышке. Китаец издал душераздирающий вопль.
Не следовало ему стрелять из пистолета, попавшего в воду. Она не намочила порох в патроне и не повредила капсюль, но угрозу представляла собой как раз не вода, а воздух, оставшийся в стволе. Встретив на своем пути пробку, пуля попросту разорвала сталь, как картон. Изуродованный пистолет выпал из руки, на которой осталось всего три пальца. Вода вокруг Чжоу сделалась черной.
Нырнув, Хромов потащил его под воду и стал бить головой о кафельную стену. Он не мог остановиться, не мог простить убийце рыжеволосую Анжелику и всех остальных, чья жизнь оборвалась слишком рано. Ему не нужен был пленный, которого некуда было девать в чужой стране.
Когда Хромов отпустил Чжоу, тому уже не требовалась медицинская помощь, ни скорая, ни какая-нибудь иная. С ним было покончено. Раз и навсегда.
Выбравшись из бассейна, Хромов пошел в дом, не глядя на двоих соратников, которые, выйдя из засады, выжидательно смотрели на него. Если бы он подошел к ним прямо сейчас, то Иванцов с Аргушевым недосчитались бы зубов, это точно. Оба оказались или совершенно бездарными, или трусливыми вояками. Их не хотелось ни видеть, ни слышать. Вместо того чтобы выполнять инструкции, они провалили операцию, а потом отсиживались в кустах, предоставив Хромову выпутываться в одиночку.
Дойдя до двери, Хромов обернулся:
– На дипломата я не очень рассчитывал, но ты, спецура? Что ж ты меня так подставил?
– А ты хотел, чтобы я за тебя подыхать кинулся? – запальчиво выкрикнул капитан Иванцов.
«Шкура», – подумал Хромов. Его так и подмывало произнести это вслух, но он прикусил язык. Глупо было пытаться переделать Иванцова упреками и нравоучениями. Горбатого могила исправит.
– Извините, подполковник, – буркнул Аргушев. – Так получилось. Я вообще-то по военной части не очень.