Клан Кеннеди
Шрифт:
Так как Кеннеди выступал с первой речью в качестве единственного кандидата от своей партии на пост президента, то помощники Джона потрудились на славу. Даже политическими противниками речь была признана одним из ярких произведений ораторского искусства.
Он говорил: «Я смотрю на Запад… На землях, простирающихся на три тысячи миль передо мной, пионеры нашего прошлого отказывались от удобств, оставляли всё и даже жертвовали жизнями, чтобы построить новый мир здесь, в западной части страны… Сегодня мы стоим перед новой границей — границей 1960-х годов, которая является границей неизведанных возможностей и путей, границей неведомых чаяний и угроз… Речь идет о больших жертвах, но отнюдь не о благах» {517} .
Кеннеди, таким образом, вновь бросал вызов американскому
Теперь наступил самый ответственный этап президентской кампании — схватка с кандидатом от республиканцев Ричардом Никсоном и его кандидатом в вице-президенты бывшим сенатором и представителем США в ООН Генри Кэботом Лоджем, тем самым Лоджем, который в свое время был соперником Кеннеди на сенатских выборах. Для успешного проведения дуэли со ставленником республиканцев мобилизовывались все возможные интеллектуальные, пропагандистские, финансовые средства. Джон уделял особое внимание собственному поведению, манерам и не в последнюю очередь дикции.
На первом этапе избирательной кампании обнаружилось, что его голосовые связки не выдерживают невероятной нагрузки — около десятка выступлений в день. Всё чаще у Джона появлялись признаки ларингита — воспаления слизистой оболочки гортани, в результате которого он почти терял голос. А это для кампании могло обернуться катастрофой.
В результате были наняты два специалиста. Один являлся преподавателем сценической речи. По рекомендации этого учителя Джон по несколько минут в день тренировал горло, громко произнося звуки, подобные крикам морского котика. Второй являлся специалистом по болезням горла, в частности по голосовым связкам (такие врачи называются фониатрами). Он провел ряд терапевтических процедур и, главное, учил Кеннеди пользоваться своим голосом подобно тому, как это делают певцы — производя «опорное» дыхание с помощью диафрагмы, что позволяет говорить громко, в то же время не причиняя вреда голосовым связкам. Джон, впрочем, признавался, что он так до конца и не овладел этим искусством. «Я пытался улучшить его (голос. — Л. Д., Г. Ч.)при помощи инструкций, но позже я ослабил усилия. Трудно осилить природу, но я еще попытаюсь как-то подтолкнуть ее в нужном направлении», — писал он, уже став президентом, Элеоноре Рузвельт, отношения с которой заметно улучшились {518} .
Однако сам факт того, что приступы ларингита почти прекратились, свидетельствовал, что определенных успехов в овладении собственным голосом Кеннеди всё же добился.
В целом предвыборная конъюнктура 1960 года была более или менее благоприятной для Джона. Дуайт Эйзенхауэр завершал свой второй срок на президентском посту и более, согласно законодательству, выдвигать свою кандидатуру не мог. На выборах в конгресс Республиканская партия постепенно теряла свои позиции, получив в 1950 году 49 процентов голосов, а в 1958 году — 43 процента.
По возрасту оба кандидата находились недалеко один от другого — Кеннеди было 43 года, Никсону — 47 лет. Но внешне Джон казался значительно моложе. Биограф Никсона С. Эмброуз констатировал: «Кеннеди казался более выносливым и атлетическим, а семейная любовь к жесткому футболу и бейсболу была широко известна. Никсон любил спорт, но не имел атлетической грации и способностей». И Эмброуз, и другие авторы отмечают, что Джон выглядел моложе Ричарда не на четыре года, как было в действительности, а по крайней мере на десяток лет {519} .
Никсон был скован самим фактом пребывания в администрации Эйзенхауэра, причем на втором по формальной важности государственном посту. В силу своего положения и лояльности к своему шефу, может быть вынужденной, но скорее всего искренней, он энергично защищал все мероприятия администрации 1950-х годов.
Кеннеди же не просто имел возможность критиковать мероприятия Эйзенхауэра, он всячески подчеркивал их недостатки, порой резко преувеличивая, обращая особое внимание на то,
Однако в кандидатуре Кеннеди были и существенные изъяны. Никогда ранее католик, тем более ирландского происхождения, не избирался на высший исполнительный пост. В случае избрания он стал бы самым молодым президентом за всю историю США (ему бы только исполнилось 43 года). Соперником Кеннеди выступал человек столь же молодой, но имевший значительно больший политический опыт, дважды занимавший пост вице-президента при Эйзенхауэре.
По примеру Франклина Рузвельта, создавшего перед выборами 1932 года свой «мозговой трест», Кеннеди привлек к выработке политического курса, к постановке конкретных задач и взвешиванию возможных предложений и решений, к обсуждению деталей борьбы ученых-гуманитариев. Однако Кеннеди делал это в значительно более широких масштабах, нежели Рузвельт. Если в рузвельтовский «мозговой трест» входило до десятка человек, причем почти все они являлись профессорами Колумбийского университета в Нью-Йорке, то к обсуждению проблем, стоявших перед Кеннеди, было привлечено не менее ста различных специалистов из разных университетов.
Имея в виду, во-первых, хорошую финансовую базу, позволявшую Кеннеди щедро оплачивать командировки в случае необходимости получить личный совет или принять участие в «мозговом штурме», а во-вторых, быстрое развитие гражданской авиации, делавшее возможным ускоренный сбор советников, Кеннеди смог набрать в свою группу ученых из многих университетов, в том числе находившихся на другом конце страны — в Калифорнии. Помимо выполнения прямой задачи оказывать кандидату консультативную помощь, эта большая группа выполняла еще одну — второстепенную, но довольно важную функцию. За каждым из авторитетных профессоров шли десятки сторонников из числа преподавательского корпуса и студенчества, последние тянули за собой еще сотни людей. Возникал своеобразный, на этот раз реальный, эффект домино или даже роста по экспоненте, существенно расширявший базу поддержки Кеннеди из числа не только интеллектуальной элиты страны, но и из других, связанных с ней кругов.
Особенно большую помощь оказал младший брат Роберт, который оставался руководителем предвыборного штаба точно так же, как он руководил сенатскими избирательными баталиями Джона. По общему признанию как сторонников, так и противников, он великолепно справился со своими сложными обязанностями. Роберт не только был менеджером кампании. Он сам участвовал в агитации, организовывал встречи избирателей, в том числе такие, на которых кормили бесплатным барбекю. В непринужденной обстановке на лесных полянах или на лужайках Роберт Кеннеди излагал избирателям программу своего старшего брата. Он организовал рассылку конгрессменам подборки высказываний Джона по различным политическим вопросам, причем особый интерес вызвал комплект материалов, связанных с отношением кандидата к религии. Они свидетельствовали, что в случае избрания новый президент будет уважительно относиться ко всем конфессиям, не отдавая предпочтения католицизму {521} .
Это была важная политическая школа для самого Роберта, который набирался опыта, исключительно важного для его будущей политической деятельности, особенно когда в 1968 году сам он выдвинет свою кандидатуру на президентский пост.
В той или иной мере в предвыборной кампании, как и раньше, участвовали и другие члены разраставшегося клана Кеннеди. Клан постепенно разделялся на внутренний и внешний круги. Во внутренний входили только кровные родственники — отец с матерью, братья и сестры. Но братья женились, сестры выходили замуж. Появлялся внешний круг, членов которого считали «принадлежавшими» к Кеннеди, даже если они носили другие фамилии.