Клан Кеннеди

Чернявский Георгий Иосифович

Особенно запомнилась встреча президента с представителями трех крупнейших телевизионных компаний в конце 1962 года, посвященная подведению итогов первой половины пребывания на высшем посту и вышедшая в эфир под названием «Через два года». Правда, официальное название не запомнилось. В памяти его участников и публики эта встреча запечатлелась как «интервью в качающемся кресле». Это было кресло, созданное ортопедами, чтобы больная спина Джона могла отдохнуть в наиболее удобном для этого положении, но воспринято оно было как символ непосредственности, свободного поведения президента перед глазами многомиллионной аудитории. Историк телевидения Мэри Уотсон, специально останавливаясь на этой

встрече как на событии в истории политического телевидения, отмечает: «Кеннеди продемонстрировал целый ряд великолепных качеств. Время от времени он сам себя прерывал и менял течение беседы буквально на полуслове. Зрители могли заключить, что он был “подлинным товаром”, то есть в его поведении не было ничего наносного, искусственного» ^{614} .

Можно, конечно, предположить, что сами эти переходы были обдуманы заранее, но в этом случае Кеннеди следует считать великолепным актером, каковым он не являлся. Скорее всего, он действительно смог расслабиться перед камерами, и это произвело на зрителей и слушателей самое благоприятное впечатление.

Вести актерскую игру скорее приходилось репортерам, стремившимся повернуть ход беседы в наиболее интересное, подчас рискованное с политической точки зрения русло. «Мы должны были регулировать шоу, — рассказывал Питер Лисагор. — Я всегда чувствовал, что нам следовало бы присоединиться к актерской гильдии» ^{615} .

Позже, в 1971 году, когда для свободного пользования были открыты архивные материалы Кеннеди и его советников, возник скандал, так как кто-то неправильно прочитал один из меморандумов М. Банди о взаимоотношениях президента с прессой. В документе указывалось, что администрация должна быть осторожной с журналистами, не говорить ничего, что могло бы повредить делу, и в то же время «кормить» журналистов необходимой информацией. В газете «Нью-Йорк тайме» появился сенсационный материал, что Банди призывал «обманывать» прессу ^{616} . Бывший помощник по национальной безопасности без труда доказал, что гнавшийся за «жареным» журналист неправильно прочитал слово «feed» (кормить), выдав его за слово «fool» (обманывать) ^{617} . Подлинные обманщики были посрамлены.

День президента начинался в половине восьмого утра. Прежде всего он принимал горячую ванну, которая позволяла в какой-то мере уменьшить боль в спине. Обычно за этим следовал сеанс массажа, который делали дежурные медицинские сестры, а в некоторых случаях доктор Макс Джекобсон, ставший одним из личных врачей семьи Кеннеди. (Джекобсон жил в Нью-Йорке, но в случае необходимости прилетал на спортивном самолете в Вашингтон очень быстро.)

Нередко, когда боли были особенно сильными, Джекобсон впрыскивал Джону амфетамин — психотропное наркотическое вещество, снимающее боль и создающее душевное успокоение, комфортное состояние. Хотя со временем начала возникать зависимость от этого лекарства, сходная с наркозависимостью, но более слабая, Джекобсону приходилось впрыскивать амфетамин регулярно — раз в две недели.

Позже доктор хвалился: «Я путешествовал с семьей Кеннеди, я лечил семью Кеннеди — Джека Кеннеди, Жаклин Кеннеди. Они пропали бы без меня» ^{618} .

Как стало известно через много лет после гибели Джона Кеннеди, Джекобсон сопровождал его в отдельном самолете под вымышленным именем, но у него были и известные в Белом доме клички «Доктор Кайф» или «Доктор Филгуд», то есть «Доктор Удовольствие» или «Доктор Хорошее Самочувствие».

Некоторые авторы, в том числе и русскоязычные, до предела драматизируют ситуацию с президентским амфетамином, называют Джекобсона чуть ли не знахарем или даже шарлатаном, который «пичкал Кеннеди “по требованию” (а не по показаниям)… подрывая здоровье, обостряя наркотическую зависимость. Он сделал себе на временном попечении о президентском самочувствии известность и состояние…» ^{619} .

Современные медики полагают, что впрыскивание амфетамина, как правило, раз в две недели не могло привести к устойчивому привыканию и воздействовало на общее состояние организма Кеннеди не более, чем другие лекарства, особенно если учесть, что амфетамин может быть квалифицирован как слабый наркотик. В литературе отмечается в то же время, что амфетамины способствуют резкому повышению сексуального влечения и сексуальной потенции ^{620} . Если же иметь в виду повышенную тягу к прекрасному полу, которая у Джона Кеннеди наблюдалась и ранее, то можно понять, что лекарство попало в благодатную почву.

При этом надо отметить, что изрядную долю шумихи касательно препаратов, принимаемых президентом, создавали его родные. Вначале Жаклин всерьез обеспокоилась, чем потчуют врачи ее супруга, и попросила заняться этим Роберта. Последний, в свою очередь, попытался уговорить брата поменьше слушать Джекобсона и других медиков, на что последовал резонный ответ: «Мне плевать, пусть это будет хотя бы конская моча, лишь бы она помогала» ^{621} .

Общее руководство лечением президента осуществлял главный врач Белого дома Джордж Беркли, которому было присвоено звание адмирала. Это был опытный и осторожный доктор, терапевт и хирург, ветеран Второй мировой войны на Тихом океане; через его руки прошли тысячи раненых, которым он спас жизнь. Это был врач милостью Божьей, прилагавший максимум усилий, чтобы пациенты оставались в добром здравии как можно дольше.

Правда, в иерархии медицинских ролей существовала определенная путаница. Признавая Беркли главным врачом Белого дома, Кеннеди в то же время до поры до времени считал своим личным доктором прежде всего Джанет Тревелл, хотя она официально в штат Белого дома не входила. Оставаясь в Нью-Йорке, доктор Тревелл, как и Джекобсон, очень быстро оказывалась в Вашингтоне, когда возникала нужда в консультации, с чем врач-адмирал не спорил, признавая ее высокую компетенцию, хотя далеко не всегда соглашался с ее назначениями.

Лишь сравнительно недавно по косвенным медицинским свидетельствам был установлен тот факт (медикам, лечившим Кеннеди, это было известно), что еще с детских лет Джон страдал болезнью Аддисона, поражающей надпочечники, о чем мы упоминали. Именно это тяжкое заболевание лежало в основе ряда недугов (разумеется, не связанных с болями в спине). Лечащие врачи вначале не смогли его обнаружить, но, действуя в основном методом проб и ошибок, находили пути воздействия на организм пациента. Именно так было установлено, что на здоровье Джона положительно действует препарат кортизон, которым его стали усердно потчевать.

Еще одним средством, которым постоянно пользовался Джон, являлся прокаин (новокаин) — анестезирующее лекарство, которое снимало или по крайней мере значительно ослабляло боли в спине.

У Кеннеди были и другие хронические болезни — значительно пониженное кровяное давление, повышенный уровень холестерина в крови. И эти недомогания врачи буквально глушили разными новейшими медикаментозными средствами, причем неизвестно, каково было их совокупное действие, не было ли вредным «накладывание» одних препаратов на другие.