Клан Мамонта
Шрифт:
– Ход поршней немного уменьшили, - признался Ваня.
– Ставили образец на берестянку - быстро бегает. То есть с виду, как игрушечная, но мощнее чем на больших машинах.
– А как дела по трактору?
– Нужна или зубчатая передача, или цепная, как у велосипеда. С ремнём ничего хорошего не выходит. Цепная как бы проще, но настоящую, как из прошлой жизни, сделать не можем. Пробуем пока обычную, типа колодезной. На малых скоростях она как будто с задачей справляется. Но смотрится ужасно и дребезжит.
– А не замахнуться ли нам на настоящий паровик?
– подзудел Серый.
– Всё-таки
– Хорошо, займись, - кивнул Веник.
– Старый ещё глиняный образец у нас имеется. Так что - начинать будешь не на пустом месте.
***
Бродяги Аона принесли не так уж много новостей. Они спустились вниз по реке до такого места, где начались сплошные острова с путаницей рукавов, петляющих, как им вздумается. Весь этот лабиринт в ширину оказался большим, примерно на день пути. То есть с одного берега другого не видно. А с середины - никакого.
Если же подняться в степь, то она здесь не слишком богатая - жухлая трава, воды нет. Жвачные встречаются редко и обычно не стадами, а малыми группами. В пойме лес без берёз и без деревьев хвойных пород. Только в этой пойме и сосредоточена жизнь. Водоплавающие птицы десятков видов, огромное количество рыбы и много тростника в самых низовьях. Питаясь ими, и перезимовали.
Все рукавчики, на которые дробится русло, выводят к необъятному на вид озеру, по которому ходят опасные высокие волны. Зима там с морозами, снегом, оттепелями и дождями - гнилая, грязная и пронизывающая ветрами, дующими обычно с востока. Нехорошее место. Неуютное. А летом - наоборот - очень приветливое.
Из сделанного доклада следовал короткий вывод - Аон добрался до Каспийского моря. Для расширения географии в этом направлении нужны суда, не боящиеся волн.
***
– Ты меня совсем не любишь!
– Ленка ткнулась носом Венику в плечо и произнесла эти слова плаксивым голосом.
– Ну как же не люблю, маленькая? Конечно, люблю, - вообще-то Ленка совсем не маленькая - девица она рослая и довольно крепкая. И... просто загляденье, какая красивая.
– Нет, это только так кажется. Ты обо мне не думаешь. Все мысли про машины, железки и поездки на край света.
– Ну, без этого невозможно наладить нормальную жизнь.
– Какую жизнь, Венечка! Оглянись! Тёплые дома, сытная еда, ниоткуда не дует, - что-то очень уж знакомые нотки звучат в словах подруги. Кажется, в прошлый раз она заводила беседу в этом ключе пару лет тому назад, когда залетела Галка. А ведь с тех пор столько воды утекло, многое изменилось, в клане родились и другие дети. А потом ещё. Уже и не две одноклассницы стали мамами, а... точно, всё ещё две. Галка и Витка. Значит, и третья на подходе. Интересно, кто? Вообще-то одноклассницы не торопятся обзаводиться детьми - они ведь выросли не в этом мире, где беременность и кормление грудью почти постоянное занятие женщин.
Сами же местные матроны тоже не торопятся производить на свет новое потомство - как только оказалось, что этого можно избежать - без особых возражений устроили себе "отпуск". Хотя, сколько-то раз "пролетали" - точно, голосят младенцы. Но, кажется, никто не умер.
– Лен! Ну что ты, как маленькая! Ты ведь видела пчёл? А пчёлы - это мёд. Но никто из нас не знает, как его добыть. Как сделать улей, как ухаживать. Или растительное масло! Надюшка не знает, как без него сделать краски - красок тоже нет. Нет зеркал, линз, нет ни шерсти, ни молока.
– Ни творога, ни сыра, ни сметаны, - воркотнула Ленка.
– Нет даже элементарного кефира, - и шмыгнула носом.
– Хочется?
– начал догадываться Веник.
– Очень.
– То есть у нас кто-то будет?
– Кто-то будет. Похоже, в последний раз я просчиталась. Или просто что-то было не так. Поэтому не хочу, чтобы ты уезжал, потому что вряд ли смогу поехать с тобой. К тому же - ты меня совсем не любишь.
***
– Да, Вень, - кивнула Галочка.
– Когда в положении - настроение может прыгать - только держись. Я тогда Вячика совсем замордовала. Но есть и свои плюсы. Теперь, когда корабль уже загружен и пассажир на борту, можешь любить свою Ленку глубоко и безо всякой дисциплины - ничего от этого не изменится.
***
– Фарватеры мы с Кыпом промерили в трёх направлениях - на север, юг и восток. При осадке в метр с четвертью из наших болот пройти можно в любом направлении. На запад водной дороги не отыскали, - рассказывал Лёха.
– Зимой поищем, когда реки встанут. По льду на оленях, как Кып разведывал проход в ту реку, что ведёт в Оку.
– Дим, насколько большой корпус ты сможешь сделать?
– перевёл стрелки Веник.
– Метров двадцать в длину - есть у меня подходящий брус для киля.
– А шпангоуты сможешь согнуть?
– Толстые я никогда не гнул, но если не очень толстые, то это не слишком сложно. И поставить почаще.
– Э-э-э... а как? Как ты их вообще гнёшь?
– Распариванием. Возни, конечно, много, но нужно пробовать. И толстые тоже попытаюсь согнуть. Ты мне лучше скажи, какую машину на такую махину поставим? Нет, про паруса и вёсла я не забываю и даже килевой брус по всей длине под днищем выпущу - не по нашим же мелким болотам ходить на таком здоровяке? Так что никакого шверта. В корпусе будет чисто и просторно. Под палубой сможем ползать на четвереньках.
Глава 43. Прибавление
Ноябрь принёс снегопады и лёгкий морозец. Речка начала покрываться льдом. В этом году работы в Рудном зимой не велись, потому что там просто закончилась руда. Её вычистили буквально до последней крошки - плавили в две печки и до холодов всё завершили. Весной планировалось начинать то же самое на другом месте. Впрочем, по этому поводу пока не было полной ясности - возможно, металлургию будет выгоднее перенести прямиком на Урал. Смущало то, что железной руды там пока не обнаружили, но всем известно, что этого добра в том краю навалом.