Клан. Человеческий фактор
Шрифт:
Что-что, а угрожать Кира больше не хотела, как и злиться. Зачем же злиться, когда все так хорошо и правильно, когда совсем не страшно, кожа покрывается мурашками от удовольствия, а неподалеку шумит море? Девушка млела и едва не мурчала в ласковых руках этого удивительного мужчины. И сама не верила в то, что еще совсем недавно он казался ей таким жутким, опасным и непостижимым.
Задумавшись, она не заметила, как на плите засвистел, закипая, чайник. ПЛИТА? Здесь? Откуда?!
Маг проследил за заинтересованным взглядом девчонки и теперь с удивлением взирал на пыхтящий чайник на самой обычной газовой плите. Самой обычной, за исключением того,
— Ну и шустрая! — покачал головой Виктор, с интересом разглядывая плиту магическим зрением. — Зачем же в палатке такое создавать? Торопыжка!
— Создавать? — недоумевающе переспросила Кира. — О чем ты?
— О том, что каким-то образом одна одаренная девочка вошла в контакт не только со стихией Воды, но и с базисной сеткой этого мира. И теперь творит разные непотребства, вроде рыбок и бытовой техники, — хмыкнул маг, набрасывая на плиту с чайником заклинание стазиса. — Ну что, создательница, чай или кофе?
— Ко-ко-кофе, — едва смогла выговорить девушка, в очередной раз рассмешив сурового Высшего до колик. — И хватит уже надо мной ржать, не в цирке! — Кира хмуро ткнула кулачком в бок смеющегося мага.
— Ладно, только не бей! Мир, дружба, кофе! Даже сам сварю, — примирительно отозвался мужчина, поцеловал ее в нос и поднялся. — Надо же испытать твое творение в деле. А после обеда испытаем мое!
— Твое? А что именно? — Киру захватило любопытство.
— Сюрприз, сама увидишь, — хитро прищурился маг.
Поняв, что больше информации он не выдаст, Кира вздохнула.
— Ладно, и так впечатлений выше крыши. Но как? Я же не умею! И об этом уровне не знаю ровным счетом ничего.
— Этот уровень, радость моя, необитаем и статичен. Что из этого следует в плане магии?
Кира переключилась на магическое зрение и словно в первый раз оглядела мир вокруг себя — уже не как восторженная девчонка, первый раз в жизни увидевшая море, а как маг, увлеченный исследователь, столкнувшийся с непознанным.
— Думаю, здесь должно быть до демоновой праматери чистой Силы…Ничьей. Хотя нет, не думаю — уверена! — девушка любовалась слегка искаженным по сравнению с привычным миром пространственно-временным континуумом, заполненным пульсирующим океаном энергии. Линий реальности, как ни старалась, она не увидела. — И линий реальности здесь нет, значит, потенциал мира на их создание не расходуется и слой все время остается в изначальном, равновесном состоянии, как бы в стазисе… Поэтому ты и сказал, что мир статичный!
Маг пораженно смотрел на девчушку: а эта мелкая, оказывается, неплохой аналитик! Обладая минимумом знаний и впервые увидев энергоинформационную картину нового мира, она сделала правильные выводы. Только начавший сбегать из турки кофе отвлек внимание Виктора на себя, и магу пришлось поспешно снимать его с огня.
Девушка не обратила никакого внимания на сбежавший кофе и парочку проклятий мага по этому поводу.
— А раз здесь нет никакой жизни, тем более, разумной, то нет и никаких эгрегоров, Договоров и навязанной картины мира. Прабабушка говорила, мысль материальна, и каждое мыслящее существо вносит свой вклад в формирование ткани реальности, поэтому просчитать ветки вероятности так сложно и приходится учитывать демонову кучу разных факторов, в том числе и принципиально непросчитываемый человеческий. Но это справедливо в базовой. Здесь этих ограничений и помех нет — только чистое восприятие. И бескрайний океан Силы. Поэтому здесь так легко жить, радоваться, дышать… творить?
Ивашин замер с туркой в руках. Эта девочка определенно достойна того, чтобы ее учить.
Кира, закончившая свою мысль, замолкла, с интересом глядя на Виктора в ожидании его реакции. Маг разглядывал узоры на турке и молчал — переваривал услышанное. Не то, чтобы он узнал для себя что-то новое, просто услышать такое от девчонки-малолетки не ожидал, а она в очередной раз играючи сломала ему все шаблоны и спутала все карты. И что самое удивительное — это ему нравилось. Идея обучить Киру всему, что знал и умел он сам, казалась наследнику тайных знаний все привлекательнее. Да и девчонка вряд ли будет возражать — весьма обширные знания и умения рода Ивашиных были недостижимой мечтой для многих в иерархии. За возможность оттяпать хотя бы сотую часть его наследия эти шакалы перегрызли бы друг другу глотки, а за протекцию Высших и возможную перспективу стать одним из них готовы были лично отправиться в Бездну. Или даже отправить туда родную мать. Такое выгодное предложение вскружило бы голову многим главам кланов и магистрам орденов, любознательная зеленоглазая малышка тем более не сможет отказаться от такого лакомого кусочка. А учитывая то, что Фил уже почти восстановился и скоро перестанет нуждаться в магической помощи, эту ниточку влияния на девчонку маг потеряет. Поэтому не стоит затягивать, заключенный по всем правилам магический договор привяжет к нему девушку крепче любой цепи, а жаркие ночи любви в дополнение к обучению магии сделают их совместное времяпрепровождение незабываемым.
Кире надоело ждать. Не предназначенные ей мысли мага считать она не могла, и чувствовала себя, как на экзамене, глядя на его задумчивую физиономию. Такую серьезную, словно он в данный момент решал ее судьбу.
— На берегу пустынных волн стоял он, дум великих полн! — раздраженно фыркнула девушка, сверкнув глазами. На турке, зафиксировавшей на себе внимание Ивашина, проступило каллиграфически прописанное слово из трех букв. То самое неприличное трехэтажное слово, которое можно увидеть практически на каждом российском заборе, гараже или парте. Маг вздрогнул от неожиданности и посмотрел на украшенную неприличной надписью посудину, как на неведомый опасный артефакт, демон знает, каким образом свалившийся на голову из другого мира.
— Это что еще такое? — слегка приподняв бровь, спокойно задал вопрос Виктор, в упор глядя на неподвижно замершую девушку.
Кира скромно опустила взгляд и спрятала руки за спиной, всем видом демонстрируя непричастность к появлению трехбуквенного безобразия. Но такими наивными уловками мага было не провести: аура девчонки искрилась плохо скрываемым весельем, и глаза шкодина прятала исключительно с целью скрыть таящиеся в них смешинки.
— Это? Пустяки, стих про Петра Первого, Пушкин. Классика! — невинно ответила девушка, потупив взор, словно попавшая на свой первый бал современница упомянутого классика.
— Я про надпись, а не про Пушкина! — пытаясь выглядеть сурово, официальным тоном уточнил мужчина. — Что еще за выходки?
— Какая надпись? — вскинула удивленные глаза Кира. — Ты стоял возле плиты нерукотворной и медитировал на турку с таким видом, словно собрался вынести мне смертный приговор. И даже апелляцию подавать запретить! Ну точно как Лысый на экзамене по вышке, но Лысому я глаза отводить уже умею, а с тобой вряд ли прокатит. Хотя, попробовать можно!
Девушка пожала плечиками и замолчала. Маг усмехнулся.