Клан
Шрифт:
– Я знаю, - прошептал Джервис своим мыслям.
– Я сошёл с ума и до сих пор люблю её. Что я собираюсь делать?
Чёрные мысли, казалось, хихикали. «Убей их», - сказали они.
– Убить их?
«Убей их. А после убей себя».
Первый день Уэйда в качестве чистильщика унитазов оказался, как и ожидалось, дерьмовым. От его одежды пахло водой от швабры; запах пропитал его. Вернувшись в свою комнату в общежитии, он включил весь свет и телевизор, позволив комнате
Так много веселья.
По крайней мере, день закончился. Он нажал кнопку «Воспроизведение» на автоответчике, надеясь, что звонило много девушек, друзей или кого-нибудь ещё, чтобы он почувствовал себя лучше. Вместо этого...
Сигнал:
– Уэйд, это твой отец. Немедленно позвони домой.
«О, нет», - подумал Уэйд.
Сигнал:
– Уэйд, это твой проклятый отец. Я знаю, что ты там; ты, наверное, сейчас сидишь на грёбаной кровати с пивом. Немедленно позвони домой, чёрт возьми, а то ты очень пожалеешь.
Уэйд медленно набрал номер в коматозном ужасе.
– Привет, отец. Это...
– Я знаю, кто это, чёрт возьми. Что, чёрт возьми, ты там пытаешься устроить? Три штрафа? В твой первый день возвращения?
Уэйд промямлил:
– Как ты узнал о...
– Декан Сальтенстолл мне всё рассказал.
Уэйд закипел.
«Почему эта голубая кровь, этот чёртов кусок мусора пытается мне всё испортить! Помоги мне, Иисус, и я...»
– Отец, я могу объяснить.
– Нет, не можешь. Нет оправдания подобной безответственности. Ты должен исправляться, а не портить себе жизнь!
– Ты прав, отец, я...
– Прислушайся к моим словам, сынок. Ты на самом конце верёвки. Ещё один провал, и можно начинать собирать вещи в армию.
Щелчок.
«И с тобой тоже приятно поговорить», - подумал Уэйд.
Прозвучал стук в дверь. Вошёл Том, одетый по-городски и несущий бутылку Spaten Oktoberfest.
– Привет, Уэйд. Вот анекдот, слушай. Картер заходит в контору по обслуживанию территории Белого дома. Он держит в руках кучу собачьего дерьма и кричит: «Чёрт возьми! Посмотри, во что я чуть не вляпался!»
– Это худшая шутка, которую я когда-либо слышал. В любом случае, чушь собачья, полная ерунда, республиканцам всё равно. У них такого и так предостаточно.
Том остановился на полпути, принюхиваясь.
– Что это за запах?
– Я ничего не чувствую, - солгал Уэйд.
– Пахнет средством, что уборщики используют для чистки туалетов.
– Не беспокойся об этом, - сказал Уэйд.
– У нас вечеринка сегодня вечером?
– Конечно.
Том посмотрел на телевизор и нахмурился. Врождённые психопаты срывали штаны с пучеглазой блондинки.
– Что это? Реклама новой кампании демократов?
– Нет, это повторение последнего республиканского съезда. Разве ты не помнишь?
– Эй, а смешно... Посмотрим, сможешь ли ты развеселить Джервиса сегодня вечером. Я не видел его весь день. И... Господи, этот запах действительно сильный. Ты чистил туалеты?
– Я расскажу тебе об этом позже, - возразил Уэйд.
– Гораздо позже.
Если бы кто-нибудь - хоть кто-нибудь - узнал, что он убирал туалеты за минимальную заработную плату, его репутация была бы... испорчена.
– Мне нужно время, чтобы подготовиться. Встретимся в трактире через час.
Том кивнул, принюхиваясь, и ушёл. Уэйд допил свой Samuel Adams и бросил бутылку в уплотнитель для мусора. Звук того, как её раздавливают, заставил его представить, как его раздавливают отец, декан и Бессер. Он быстро собрал душевые принадлежности, но остановился. По телевизору девушку с большой грудью расчленял тучный, пускающий слюни неряха в комбинезоне. Уэйд поморщился. Что случилось со счастливыми фильмами? Он знал, что это всего лишь сила внушения, но грязный деревенский сумасшедший на телеэкране очень напоминал профессора Бессера.
Глава 8
«Профессор Бессер!» - имя кричало в её голове.
Она спала? Пенелопа не была уверена. Тем не менее изображение осталось чётким и ярким, как неон. Большое лицо в лунном свете... Это было последнее, что она вспомнила перед тем, как потерять сознание - как... профессор Бессер унёс её в лес.
Она напрягла свою память. Что произошло?
«Сбой питания. Конюшни и... Боже мой, топор! Лошади!»
Она вспомнила, как сбежала, но она ведь не сбежала? Она добралась до машины, но не успела уехать...
В машине кто-то был, не так ли?
Кто-то ждал.
«Женщина», - вспомнила Пенелопа.
Что-то треснуло, как крошечная косточка. Затем остальные воспоминания вернулись в её голову.
– Привет, Пенелопа, - сказала женщина.
– Откуда ты знаешь моё...
– но голос Пенелопы ослаб.
Её рука так и не включила зажигание. Женщина смотрела на неё, и всё, что Пенелопа могла сделать, это смотреть в ответ.
– Ты можешь нам помочь.
Женщина была одета в чёрное, в чёрную накидку с капюшоном. Из-за капюшона лицо женщины было трудно разглядеть. Самое странное, что она носила солнцезащитные очки, несмотря на ночь.
– Не бойся. Я хочу быть твоим другом.
Под опущенным капюшоном детали лица женщины, казалось, сдвигались в одно светлое пятно. Её кожа была ярко-белой, бескровной.
Пенелопа теперь ничего не понимала. Было только это.
– Что ты хочешь?
– спросила она.