Клетка из костей
Шрифт:
Фил снова заговорил — как можно спокойнее и миролюбивее, чтобы бродяга не решил, что его подозревают в похищении и, вполне возможно, убийстве.
— Так как же вас зовут?
Бродяга повернул голову и посмотрел на него.
— Имя-то у вас есть? Как мне к вам обращаться?
— Пол.
Победа!
— Пол. Отлично. Меня зовут Фил. Итак, Пол, объясните мне, пожалуйста, что вы делали в этом доме? Там, где я вас нашел.
Тяжелый вздох — как будто от одного упоминания о том доме на душе у мужчины стало
— Мой… дом.
— Ваш, значит. Понятно.
— В моем доме, — уже громче продолжил Пол, — много дворцов…
Ясно. Этого-то Фил и боялся.
— Угу, дворцов. Значит, вы живете там, где я вас нашел?
И опять этот пустой взгляд в никуда. Пол запрокинул голову, словно силясь вспомнить, и наконец кивнул.
— Хорошо. Просто замечательно. Я надеюсь, вы сможете мне помочь. Вы же знаете дом напротив, да? Тот, вокруг которого целый день толпились люди.
Лицо бродяги потемнело, взгляд заострился. Его обуял страх.
— В чем дело, Пол? С тем домом что-то не так?
Он вжался в спинку стула, словно пытаясь укрыться от слов Фила.
— Нет… нет… Там… Там… Зло…
«Наконец-то», — подумал Фил и с заинтересованным видом подался вперед. Даже если бомж бредил, это все-таки какая-никакая, а зацепка.
— Зло? Что вы имеете в виду?
— Там… Нет. Не могу… Я не могу говорить…
— Почему, Пол? Почему вы не можете об этом говорить?
— Потому что он… вернется, и я… Нет… Это злой человек…
— Злой? Мужчина из соседнего дома? Того, где мы сегодня были?
Пол наморщил лоб. Вопрос, похоже, сбил его с толку, но он все же попробовал ответить:
— Мужчина. Он мечтает. О любви. Любовь к творчеству… к созиданию…
Фил откинулся на спинку стула, с трудом подавив разочарованный вздох. Он-то надеялся на реальный след, а вместо этого выслушивал какую-то ересь, порожденную больным сознанием.
— Это он — злой человек, да? Вы его имели в виду?
Упершись взглядом в невидимую даль, мужчина продолжал бормотать, словно не слыша вопроса.
— Этот мужчина… Он… Он делился своей любовью с другими… И это было хорошо… Но потом… Потом… Пришли плохие, злые люди…
Пол замолчал. Фил приблизился к нему на максимально допустимое расстояние.
— Куда пришли эти злые люди? В тот дом, где вы жили, или в дом напротив? В который из них?
Пол снова нахмурился.
— Плохие люди… Змеи в раю…
Лицо бродяги скривилось, будто он собирался заплакать.
— Я просто… Я просто хочу увидеть солнце…
Недоговорив, он принялся молча жевать нижнюю губу гнилыми зубами, покачивая сперва только головой, а затем и всем туловищем.
— Но… Что вы имели в виду, когда говорили «зло»? — спросил Фил, хотя и знал, что его не слышат.
В голосе Пола, пусть и надломленном, пусть и истерзанном временем, слышались остатки образованности и, возможно, даже
Фил чувствовал, что разгадка близка, но не мог до нее дотянуться.
Он решил попробовать другой подход.
— А эти рисунки на стене дома… Их вы нарисовали или кто-то другой?
Перестав раскачиваться, Пол недоуменно поглядел на него.
— Рисунки. На стене. Понимаете? Что они значат, Пол?
— Это… жизнь. Это — все…
И он снова замолчал. Продолжая качаться, он одними губами произносил слова, которые не хотел сказать вслух.
Фил попробовал его разговорить, но ответа не последовало. Он понял, что дальнейшие попытки бесполезны, и встал.
— Побудьте здесь еще минутку, Пол, я сейчас вернусь.
Выбравшись на свежий воздух, он тут же сунул в рот мятную конфету, чтобы перебить дурной запах. Пусть теперь с Полом поболтает кто-нибудь из Пташек. Посмотрим, как у них пойдет дело.
Интуиция подсказывала Филу, что этот бродяга не тот, кто им нужен, а своей интуиции он привык доверять. Пол наверняка что-то знал, но выведать это у него будет непросто. Если вообще удастся.
Он поглядел на часы, Марина должна приехать с минуты на минуту. Вот и хорошо. Он будет очень рад ее видеть.
И в то же время — не очень. Потому что что-то было не так. Внутри него самого. Этот дом… Он затронул какие-то глубинные струны его души, самую темную, израненную ее сторону. Неприятное ощущение.
Фил никак не мог понять, что именно.
Но точно знал, что не хочет показывать эту сторону Марине.
По крайней мере, пока сам во всем не разберется.
И вот он стоял и ждал ее. С легкой тревогой.
ГЛАВА 20
Едва дверь отворилась, Роза поняла, что ее подвергли мгновенной оценке и приговор уже вынесен.
Легавая.
Ну, ничего страшного. Роза ведь тоже оценила женщину, которая стояла в дверном проеме, и оценка эта оказалась не самой лестной.
Наркоманка. Шлюха.
Она продемонстрировала свое удостоверение.
— Сержант Роза Мартин, уголовный розыск. Донна Уоррен?
Женщина неохотно кивнула.
— Разрешите войти?
Женщина явно была настроена враждебно, агрессивно: все тело ее напряглось, готовясь к атаке.
«Все изменится, когда она поймет, зачем я пришла», — подумала Роза.