Клеймо красоты
Шрифт:
– О-о… – жалко простонала Маришка и покраснела так, что кровь, чудилось, вот-вот брызнет сквозь кожу тугих щек.
– Значит, он не фольклорист, – констатировал Павел, с интересом наблюдая за служительницей «Аллюра», которая демонстрировала с экрана два больших фирменных пакета: один с платьем из «Жаклин Кеннеди», а другой с туфельками из «Эконики». Это были подарки «Аллюра» первой преображенной клиентке. – Ну что ж, я почему-то так сразу и подумал. И в каком же он звании, интересно знать?
– Капитан, – шепнула Маришка.
– Н-ну…
– Никакое не н-ну! – обиделась она. – Сережа ведь еще совсем молодой. Сколько ему может быть? Двадцать восемь, тридцать? Он как мой Петя.
При воспоминании о муже глаза Маришки налились слезами, и Павел счел своим долгом отвлечь ее от печальных мыслей.
– А ты уверена, что он… в самом деле капитан? – спросил осторожно.
– То есть как это?
– Да нет, я не в этом смысле. Если он представлялся как фольклорист, а оказался оперативником, то вполне может оказаться не капитаном, а…
– А кем еще? – фыркнула Маришка. – Майором, что ли? Нет, вроде бы ему еще до очередного звания год, а то и два.
– Да почему обязательно майором? – загадочно усмехнулся Павел. – Случается, люди ведут очень интересный образ жизни… Двойной! Ты никогда не слышала о сращивании криминала с правоохранительными органами? К примеру, история с Бридзе тебя ни на какие размышления не навела?
Маришка какое-то время смотрела на него, хлопая ресницами, но так и не нашлась что сказать и обратила взор к позабытому телевизору. И внезапно ахнула, да так громко, что Павел даже подпрыгнул в кресле. Тоже посмотрел на экран – и у него перехватило дыхание.
На него смотрела… Ирина. Та самая Ирина Бурмистрова, от которой голова его вот уже третьи сутки шла кругом, и ничто не могло остановить этого странного головокружения: ни дела, которые привели Павла в Вышние Осьмаки, ни пожар, ни угроза гибели в подземелье, ни гроза, ни ночные события.
– Слушай, – изумленно пробормотала Маришка, – да это же наша Ирка! А она-то что в телевизоре делает?
– Уважаемые зрители, – радостно провещала между тем «противная девка», возбужденно дергая Ирину за руку, словно желая ее непременно оторвать, – позвольте представить вам преображенную волшебной силой липостероидов Екатерину Дмитриевну Старостину!
– Как – Старостину? – в один голос сказали Маришка и Павел, и «противная девка» тотчас энергично кивнула в подтверждение своих слов.
– Да, да! Вы уж извините, – по-свойски обратилась она к Ирине, – что я открыла ваше инкогнито. Но я-то знаю наших телезрителей – они бы ни за что не поверили, что это действительно преображенная вы. Я так и слышу разговоры о подмене, о некоем трюке, вроде проникновения Дэвида Копперфилда сквозь Великую Китайскую стену или кражи Восточного экспресса… Однако я, Галина Бобылева, автор и ведущая воскресного «Шоу недели», заверяю вас со всей ответственностью: никакого трюка здесь нет. Та э-э… скромная женщина, которую вы видели на экране незадолго до этого, и ослепительная красавица, на фоне которой поблекнет даже Мисс Вселенная, – одно и то же лицо: это Екатерина Старостина!
– Эх а-яй! – растерянно выдохнула Маришка. – Да она же Ирина Бурмистрова! Хотя бурмистр… бурмистр – это ведь то же самое, что староста. «У бурмистра Власа бабушка Ненила починить избенку леса попросила…» Бурмистр – староста! Бурмистрова – Старостина! Катерина – Ирина… Она! Ну, я так и знала! Я так и знала, что у нее все ненатуральное. И ресницы! И волосы! Не свое! Я так и знала! Мыльный пузырь – вот она кто такая!
Тут Маришка осеклась и почти в ужасе покосилась на Павла, который сидел совершенно неподвижно и смотрел на экран остановившимся взглядом.
Да… Хорошенькие дела! Бедный Павел. Каково ему узнать, что девушка, в которую он так явно втюрился, что это и слепому видно, не просто накрашенная кукла, а вообще вся переделанная? Его самообладание при этом известии просто поразительно! Кстати, если уж на то пошло, в оригинале она, в смысле Катерина Старостина, была не столь уж уродлива, просто совершенно не умела себя подать. Ей бы приодеться, да по-другому причесаться, да перестать сутулиться и, конечно, подкраситься – самую чуточку… Какой же это дурой надо быть, чтобы решиться на такую дикую операцию?! Еще хватило ума не надуть силиконом грудь. И все равно – она вся искусственная, вся насквозь суррогатная, будто… будто итальянский ликер «Амаретто» из Малаховки и французские духи «Сlimat» из Прохоровки. И вдобавок – по уши влюблена в другого парня! Хорошо еще, что Сергей, наверное, почуял что-то недоброе в Иркиной, то есть в Катькиной неземной красотище и сторонится ее. А вот Павел лопухнулся качественно…
Маришка взглянула на его окаменевшее лицо – и вдруг ее сердце преисполнилось жалостью.
– Паш, да ладно тебе, – пробормотала неловко. – Какая разница, если уж на то пошло? Главное, что она в самом деле красивая. Очень красивая!
В эту минуту с экрана снова послышался голос «противной девки»:
– Все вы, конечно, поражены преображением Екатерины Старостиной, которое было снято нами два дня назад. И у каждой женщины, могу поспорить, возникло горячее желание немедленно броситься в косметический салон «Аллюр» и точно так же преобразиться. Возможности липостероидов и в самом деле практически неограниченны. Но… – Ведущая значительно примолкла и так молчала не меньше минуты, интригующе тараща свои карие глазки. – Да, всегда существует это злополучное «но», в каждой бочке меда есть своя ма-аленькая ложечка дегтя. В данном случае смысл ее заключается в следующем: действие липостероидов на данном этапе развития компьютерной косметической корректировки внешности ограничено… одним месяцем. После этого во внешности Екатерины Старостиной немедленно начнутся изменения в обратную сторону, и ей нужно будет решить: или вновь обратиться к услугам фирмы «Аллюр», став, таким образом, ее постоянной и пожизненной клиенткой, или вернуться к своему прежнему облику.
Тут на экране появилось фото настоящей Екатерины Старостиной. Казалось, зрителям предстояло ответить на вопрос: что предпочтет эта особа?
– Так вот откуда я ее знаю! – вдруг завопила Маришка. – Она к нам приходила паспорт продлевать! Ей исполнилось двадцать пять лет – и она пришла продлевать паспорт. У этой Старостиной все документы развалились, мы потом всем отделом под столы и под шкафы лазили, их искали. У нее же руки, как крюки. Кстати, одну фотографию мы так и не нашли, ей пришлось снова приходить, приносить… Ну конечно! А я-то думала, где же я ее видела!
«Противная девка» вновь показала с экрана свои беленькие зубки.
– Однако потенциальных клиенток фирмы «Аллюр» прошу особенно не огорчаться. Не беда, что вам придется ежемесячно подновлять свою неописуемую красоту! Зато вы сможете ежемесячно коренным образом изменяться, превращаясь из Элизабет Тейлор в молодую Элину Быстрицкую, из Вивьен Ли – в Любовь Орлову и обратно! Желаем вам успеха!
Дверь распахнулась, и в комнату отдыха ворвалась Валентина Ивановна – та самая добродушная медсестра из приемного покоя.