Клиент Пуаро
Шрифт:
Рядом с Лолой возник молодой человек с суровым выражением лица.
– Вам что тут? – неприветливо спросил он.
– Мне вообще-то к Аглае Михайловне Плюсс, – ответила Лола сухо. – Где я могу ее видеть?
– Пройдите в конец коридора, – бросил молодой человек, но все же не удержался от вопроса: – А это у вас кто?
Лола сдернула платок, взмолившись про себя, чтобы попугай не вздумал обзываться. Неизвестно еще, как поведет себя сотрудник милиции, если его обзовут дураком или еще кем похлеще. А вдруг он посчитает это оскорблением при исполнении и арестует попугая?
Но Перришон был настроен благодушно.
– Пр-ривет! –
– Пройдите! – отвернулся парень. – Не стойте здесь.
Перришон обиделся и замолчал.
В конце длинного коридора был тупичок, и там в одном из кабинетов сидел капитан Хвощ.
«Точно, сон в руку!» – подумала Лола.
– Здравствуйте! – обреченно произнесла она. – Может, вы мне объясните, что произошло и где я могу найти Аглаю Михайловну?
– Нигде вы ее не найдете, гражданка Плюсс находится сейчас в морге! – отрубил капитан.
У него было препаршивейшее настроение, ночью произошло третье убийство, а он еще и в прошлых двух ни на йоту не продвинулся. Конечно, все трое потерпевших были убиты в разных местах – только один из них на автостоянке возле телецентра, а двое других – возле двери в собственную квартиру. Но все они были сотрудниками телецентра, то есть писатель не был, но часто приходил сюда по делам. Стало быть, решило начальство, предполагаемого убийцу следует искать в телецентре, и вот такого-то решения начальства капитан Хвощ боялся больше всего. В этом сумасшедшем доме, в этом муравейнике искать убийцу было все равно что искать иголку в стоге сена, жемчужное зерно в куче навоза у колхозного коровника, золотое яичко на Синявинской птицефабрике. Целый день по зданию слонялся народ, причем войти можно было очень просто – попросить малознакомого человека заказать пропуск, наврать что-нибудь по телефону. Все трое убитых общались в последнее время с ужасающим количеством людей, причем совершенно ничего не значило то обстоятельство, что продюсер и режиссер Животовский имел секретаршу, которая обязана быть в курсе всех встреч своего патрона. Животовский вполне мог встретиться с кем-нибудь на лестнице, в коридоре, в павильонах, наконец. Или на автостоянке.
Опыт подсказывал капитану Хвощу, что убийца был знаком со всеми тремя жертвами, потому что охранник телецентра сообщил, что видел якобы какую-то тень возле машины Животовского, но не обратил на нее внимания, потому что продюсер вел себя спокойно и не делал резких движений.
Остальные двое тоже наверняка убийцу видели не впервые, потому что имели возможность позвать на помощь, в то время как соседи не слыхали никакого крика и шума борьбы. Ни о каком грабеже не могло быть и речи, все ценные вещи и деньги у потерпевших остались на месте.
Капитан Хвощ приехал сегодня на телецентр в отвратительном настроении, поскольку начальство было очень и очень недовольно. Журналисты просто взбесились, как же, своих обидели! И ничего нельзя сделать – как на информацию запрет наложить, если все события на месте и произошли?
Одно только радовало капитана: начальство, вздрюченное своим собственным более высоким начальством, распорядилось организовать в срочном порядке следственную группу, так что скоро капитан если не избавится совсем от этой головной боли, то хотя бы ответственность разделит.
Он с тоской поглядел на девицу с попугаем. Попугай этот и в прошлый раз
– Убили гражданку Плюсс вчера ночью, – нелюбезно пояснил он, – зарезали в собственном подъезде, у двери в квартиру.
– Как? – Лола выронила из рук клетку и пошатнулась.
– Вот только не нужно тут цирк устраивать! – поморщился капитан. – Без вас, извиняюсь, тошно!
Клетка грохнулась на пол, попугай всполошился и заорал:
– Кар-раул! Кошмар-р!
– Гражданочка, – строго начал капитан Хвощ, – птичку свою приструните, пожалуйста! Работать мешаете.
– Вы бы хоть поосторожнее как-нибудь сообщали такие новости! – сердито начала Лола. – Меня чуть кондрашка не хватил. Еще бы немножко – и в обморок грохнулась.
Капитан ничего не ответил, но взглядом дал понять Лоле, что если бы она в обморок грохнулась, то так бы там на полу и валялась. Ему, капитану, больше делать нечего, как нервных дамочек в сознание приводить.
Как уже говорилось, Лола была творческой натурой и очень тонко реагировала на настроение окружающих. Так и сейчас, она сразу поняла, что капитан страшно зол, что дело у него не спорится и недавно он получил нагоняй от начальства. Еще она поняла, что лично она, Лола, отчего-то капитану несимпатична, и ничего тут не сделаешь. Когда нужно, Лола умела собраться, отбросить глупые обиды, умела даже постоять за себя. Ясно, что если притвориться слабой и беззащитной, пустить слезу, то вызовешь у капитана только новый приступ раздражения. Поэтому Лола подняла клетку, взглядом приказала попугаю помалкивать, а сама без разрешения присела на стул.
– Могу я узнать, как все случилось? – поинтересовалась она.
– Что тут узнавать, – вздохнул капитан, – нашли труп соседи в полдесятого вечера. В охране телецентра отмечено, что вышла она вчера с работы в двадцать сорок пять, доехать ей до дома на общественном транспорте примерно полчаса, так что на лестнице пробыла она минут десять. Вот и все. А теперь скажите…
В это время дверь распахнулась и в кабинет вошла та самая белобрысая девица с лошадиным лицом, соседка Аглаи Михайловны по кабинету.
– Вы меня вызывали, товарищ капитан? – спросила она и тут увидела Лолу.
Лицо ее вмиг изменилось, то есть и раньше-то в нем было мало привлекательного, но тут белобрысую перекосило, как будто у нее начались судороги, и она закричала визгливым голосом:
– Товарищ капитан! Да вот же она, вот! Это она, она Аглаю убила!
От неожиданности Лола чуть не свалилась со стула, капитан, кажется, тоже. Лола в испуге прижала к себе клетку, а девица встала посреди кабинета, простерла руки к Лоле и воскликнула:
– Убийца! Это же надо совесть иметь – вчера убила, а сегодня как ни в чем не бывало на студию явилась со своим попугаем!
Голос белобрысой напоминал визг бензиновой пилы «Дружба» в момент, когда ей попадается сучок в бревне.
– Да что ты несешь-то! – не выдержала Лола. – Пьяная, что ли?
– Вы… как это… – неуверенно забормотал капитан. – Вы – Зайценогова Вера Васильевна?
– Так точно, – по-военному отрапортовала белобрысая, поедая его глазами.
– Если вам есть что сказать следственным органам, то говорите, – приказал капитан, – а восклицать и устраивать истерики будете в другом месте. Я, знаете ли, на работе нахожусь, время дорого, убийца на свободе ходит.