Клональ

БраМиН ШаМаШ

Увидев мои осуждающий, почти гневный, взгляд, Ника решила не теребить затянувшиеся раны, и кокетливо прикрыла кулачком ротик:

– Упс.

– В аэропорту, в Ньюфаундленде, – начал я угрюмо, – на фотках со спутника, успел рассмотреть лишь пиксели.

– Да, да. Информации мало, – супруга поспешила перевести стрелки, – и то, только в туристических путеводителях. По большей части об отеле «Фого», куда нас вчера зазывала та женщина из мэрии. В общем, здание гостиницы считается что-то типа шедевра эко архитектуры. Несколько бетонных кубов наложенных друг на дружку без особой симметрии, и все это на сваях прямо

среди скал. Смотрится эпично. Стоит как-то заехать, может дама из мэрии права, там лучше.

Шоссе уходило влево на север. Утес, к которому мы направлялись, находился прямо, и казалось, ни на миллиметр к нам не приблизился. Я съехал на грунтовку. На этот раз дорога почти сразу запетляла между невысокими глыбами, слишком больших для камней, и слишком маленькими для скал. Кое-где между ними прорывались островки зеленой растительности.

Несколько раз дорога довольно круто уходила вниз. Из ложбин не было видно ничего, ни океана, ни плато, ни утеса. Затем Тойота вновь взбиралась вверх, и перед нами открывался раздольный, но угрюмый северный пейзаж. Когда, казалось, утес должен был быть совсем рядом, и авто поднял нас на возвышенность, я с ужасом обнаружил, что утес не прямо по курсу, я диаметрально противоположно, за нашими спинами. Дорога, пропетляв, разворачивалась обратно.

– Дальше пешком, – сказал я, затягивая ручной тормоз. – До утеса километра три, во всяком случае, мне так кажется.

Я вышел из машины и навьючил на себя рюкзак. Ника забралась на широченный камень. Затвор камеры щелкал без конца.

– Бублик! – крикнула она мне. – А давай оденем тебя в костюм тупика и я тебя сфотографирую? Заказчик не отличит от оригинала. Ты любишь сырую рыбу?

– Все что угодно, – ответил я, – лишь бы свалить отсюда. Где прокат костюмов?

– Что там? – спросила Ника, указывая пальцем куда-то за мою спину.

Я обернулся как раз в тот момент, когда метрах в ста от машины, за скалу нырнуло ярко оранжевое пятно.

– Туристы, – ответил я. – Местные в жизни бы не надели такую яркую одежду.

Я так решил, поспешив ассоциировать серую угрюмость острова со вкусами жителей. И ошибся. Оказалось, местные рыбаки только яркую одежду и носили. На серой глади океана такая одежда сильно выделялась и, это часто спасало жизнь, попавшим в беду рыбакам.

– Идем знакомиться, – предложил я, – Может тупиков встречал.

Идти было неимоверно трудно. На неровных камнях достаточно одного неловкого движения и получаешь в качестве бонуса от поездки вывих, а то и перелом. Спасали камни покрупнее, на которые можно было наступать смелее, опасаясь только скользкого моха. Уже через пятьдесят метров я пообещал себе: как только выберемся, сразу поедем в местный супермаркет за нормальными альпинистскими ботинками. От моих пижонских кроссовок не было никакого толку. Зато Ника прыгала с камня на камень как козочка, успевая при этом фотографировать.

Совсем скоро я обессилено плюхнулся на заросший мхом камень.

– Погоди, косулька, – крикнул я Нике, пытаясь отдышаться и помассировать гудящие ступни.

Но супруга уже успела скрыться за очередной скалой.

– Бублик, милый, иди сюда. Что это? – услышал я через секунду ее голос.

Зашнуровав потуже чертовы кроссовки, я с трудом встал. Ника стояла спиной к скале и смотрела в сторону океана. На фоне серого

неба, метрах в двадцати от скалы, на дне небольшой впадины я увидел ярангу. Конусообразное строение обтянутое посеревшими шкурами тюленя, с торчащими вверху обрубками шестов, вписывался в окружающий пейзаж как нельзя лучше

– Я такие видела у чукчей, в Сибири, – сказала Ника. – Интересно в ней кто-то живет?

Я огляделся. Ни оленей, ни снастей, ни другой домашней утвари.

– Ну. Пойдем, поздороваемся! – сказал я и шагнул вниз.

– Может не надо? – робко запротестовала жена.

– Надо, – ответил я уверенно, движимый огромным желанием избавится от чертовых кроссовок взамен на подходящую обувь, и готовый к любой доплате.

Спустившись, я остановился. Меня удивил мох вокруг яранги. Он оказался странного серого цвета и напоминал больше пыль. Или пыльцу. Я осторожно наступил. На земле, в этой тонкой, рассыпчатой массе остался четкий отпечаток подошвы кроссовок. Кроме моего следа, других не наблюдалось. «Никого дома нет, – мелькнула мысль. – Но куда же подевался человек в оранжевой куртке?»

– Бублик, – позвала меня Ника, – пойдем дальше! Не ходи туда.

– Пойдем, – пробубнил я по нос, – легко сказать. На материке надо было опасаться. Здесь в кроссах далеко не дойду.

Я шагнул в серый налет. Тонкий и легкий настолько, что от одного дуновения воздуха вокруг моей стопы он разлетался, обнажая голый камень. Сделав еще несколько шагов, я оказался у яранги. Шкура, служившая дверью, была чуть приподнята.

– Есть кто дома? – спросил я. – Хозяева?

Тишина. Хотел постучать, но оказалось что не обо что. Оглядевшись, похлопал несколько раз в ладоши. Тишина.

Подождав несколько секунд, решился и поднял тяжелую кожу.

Из яранги пахнуло дохлятиной. «Должно быть кожу плохо дубили» – подумал я и заглянул внутрь.

Внутри царил полумрак. Свет проникал из круглого отверстия наверху. Глаза несколько мгновении привыкали. Вскоре я стал различать предметы. И тут же об этом пожалел. Увиденное заставило меня оцепенеть. В полумраке, на голом каменном полу, лежала обнаженная девушка. Она была мертва. Вокруг тела в форме овала кто-то тщательно сложил острые камни. Серый налет снаружи проник в ярангу и покрыл пол до овала из камней, обрамляющий мертвую азиатку. В том, что она азиатка сомнений быть не могло, как и в том, что она мертва. На раскосом лице оставались следы ссадин и кровоподтеков. Шею обрамлял жуткий узор от ожогов. Чуть ниже, на груди содран кусок кожи. На пальцах рук, прикрывающие крохотные груди, не хватало ногтей. Живот и ноги покрыты глубокими порезами и царапинами. Жуткую картину довершала кучка зеленого мха, прикрывающая лобок. Распущенные черные волосы образовывали вокруг головы нимб, придавая некий ареол художественности. Она умирала в муках.

Я в ужасе отступил назад. Выскочил из яранги и задернул проем висящей шкурой.

– Что там, бублик? – крикнула Вероника.

– Ничего, – ответил я, быстро направляясь к ней. – Идем отсюда.

– Что там?

– Пошли быстрее, – я подхватил ее под локоть и силой потянул от злосчастной яранги.

– Бублик, ты приведение увидел? – продолжала она любопытствовать, но послушно шагала к машине.

– Там труп, – как можно спокойнее ответил я.

Ника остановилась.

– Как?