Клуб негодяев
Шрифт:
— Я это предвидел. Не хочешь меня слушать, возьми хотя бы записку. В ней я изложил самое главное, касательно уклада жизни вампиров.
Едва он передал мне записку, я, не раздумывая, порвал её на мелкие клочки. Пошёл он со своими советами!
Укоризненно покачав головой, Андрей вытащил на свет похожий лист бумаги.
— Я и это предвидел. Держи, только действуй, пожалуйста, с умом. Ещё одной запасной записки у меня нет, а то, что там написано, тебе очень пригодится.
Эмоциям пришлось уступить разуму. Я взял записку, не поблагодарив Андрея. В принципе, за что? За что я должен быть ему благодарен? За то, что он так бесцеремонно вмешался в мои дела? Вот ещё.
— Не разочаруй меня, мальчик. Не наделай ошибок.
— Наше знакомство уже было ошибкой, — огрызнулся я.
Вот уж действительно благими намерениями вымощена дорога в ад. Зря я тогда согласился пойти с ней…
— Где Хедвика? — вырвалось у меня.
Я не вынесу, если этот гад с ней что-то сделал.
А вдруг она всё знала и специально заманила меня в ловушку?
Противоречивые мысли раздирали мою душу.
Как только речь зашла о Хедвике, Андрей сразу помрачнел. У него был такой вид, будто бы он предпочёл получить осиновый кол в сердце, чем говорить о девушке.
— Она где-то поблизости, — глухо сказал он. — Я слышу её мысли.
Я развернулся и пошёл прочь. Он не окликнул меня, не попытался остановить. Однако я подозревал, что он так и не потерял ко мне интерес. Ну и пусть! Всё равно я больше в его дом ни ногой!
Хедвику я нашёл на лестнице. Съёжившись, она сидела на ступеньке, отчего казалась беспомощной девочкой, а не своенравной ведьмой. Услышав мои шаги, она со злостью уставилась на меня, но тут же расслабилась. Как будто ожидала увидеть кое-кого другого.
— Роберт, — хрипло произнесла Хедвика с чешским акцентом.
И дурак бы догадался, что до этого девушка долго плакала. Она вся раскраснелась, на чёрных ресницах поблескивали слезинки.
Я стоял перед ней в полнейшей растерянности. Что её так огорчило? Предательство Андрея? Моё перевоплощение? Что-то ещё или всё сразу?
Хедвика поднялась, нервным движением отряхнула юбку и приблизилась ко мне.
— И как я пойду с тобой по улице? — она старалась выглядеть не сильно расстроенной. — Такой чумазый и лохматый…
В следующее мгновение она прижалась ко мне и расплакалась, тоненько поскуливая. Она ничего не говорила, но до меня явственно доносился её голос.
«Андрей… Прости, я не думала, что он так поступит».
Когда мы добрались до «Старого дуба», городом завладели сумерки. Людей на темнеющих улицах стало меньше, зато по дороге я часто замечал странные тени. Готов поклясться, они не были плодом моего воображения. Серые, чёрные и даже молочно-белые они то и дело мелькали в разных углах. Лавировали между прохожими, проносились мимо или даже преследовали некоторых ни о чём не подозревающих людей. Раньше я подобного не замечал.
Со мной определённо творилось что-то неладное.
Я несколько раз собирался спросить Хедвику об этом явлении, но каждый раз сдерживал свой порыв. Она и так была не в настроении.
Уже в нескольких шагах от порога гостиницы мне под ноги кинулось что-то маленькое и серое. Покрутившись немного на месте, эта тень юркнула куда-то в сторону.
— Собака, — шепнула Хедвика, заметив, что я вздрогнул.
Как она в этом пятне разглядела собаку? По счастью, я вовремя прикусил язык, чтобы не раздражать девушку.
Внутри я, наконец, вздохнул с облегчением. В «Старом дубе» если и были тени, то только обычные. Едва поднявшись на второй этаж, я нос к носу столкнулся с Ренаром.
Чёрт! Я совсем забыл о нём с Франсуа! Только бы они не заинтересовались тем, куда я ходил без их ведома!
— Где шлялся? — суровый взгляд Ренара пригвоздил меня к месту.
Ну вот…
— Гулял. А что, нельзя?
«Что у тебя на уме, парень?»
Это было так необычно… Он ещё ничего не сказал, а я уже услышал его мысли! Я вовсе не собирался лезть в его голову, это само собой получилось. Надо как-то научиться себя контролировать, не дело уподобляться Филдвику и Андрею.
Я рассчитывал, что Ренар сейчас выскажет мне всё о моих прогулках, ране, перстне, но он ограничился лишь короткой фразой: «Чёрт с тобой» и прошёл мимо. Вот уж наглядный пример того, как человек говорит одно, а думает о другом. Даже жутко.
Франсуа неожиданно равнодушно отнёсся к моему отсутствию. Он почти весь день пробыл у графа де Сен-Клода, поэтому не удивился, что я не сидел всё это время в четырёх стенах: некому же было меня развлекать. К тому же теперь его больше заботил предстоящий спиритический сеанс.
— Неслыханный цинизм! — возмущался Франсуа, когда мы втроём ужинали. — Если бы Роберт вовремя не обнаружил Флориана, то нас бы точно позвали на похороны. В семье чуть несчастье не случилось, а граф идёт на поводу у своей любимой доченьки. «Ах, Катрин не хочет ничего отменять». Он просто спятил! Его сын, единственный наследник, лежит почти без движения, поминутно сознание теряет, не дай Бог, с ним ещё что-то случится… А все разговоры только о Катрин! Раньше граф хотя бы делал вид, что любит всех своих детей одинаково… Ох, не зря Ангелочки так её боялись… Проклятье! Я ничего не понимаю.
За всю тираду Ренар ни разу его не перебил и даже не уговаривал есть молча.
Я хоть по большей части помалкивал, тоже не мог сосредоточиться на еде. От мяса с грибами доносился дразнящий аромат, но на вкус блюдо было абсолютно пресным. Несмотря на качественные продукты и специи, во рту ощущался только слабый привкус чего-то съедобного. Наверное, если посолить башмак, то получится то же самое.
Я поглядывал на своих компаньонов. Франсуа ел вяло, без конца отвлекаясь на ворчание; его камердинер, большой критик всего и вся, расправлялся со своей порцией весьма успешно.