Клуб призрачных отцов
Шрифт:
так что слова её не падают, несмотря на то, что зовут её Миссис Фелл [5] .
В общем, она смотрела на меня искоса, примерно так же, как я заглядывал в аквариум, чтобы проверить, не погибли ли рыбы.
После длинной паузы она произнесла очень тихо, как будто уши у меня были из яичных скорлупок:
– Это из стихотворения, Филип.
– Да,
5
Fell на английском – прошедшая форма глагола «падать».
– Тебе очень трудно приходилось последнее время.
– Да, мой Отец умер.
– Да, – сказала она.
– Не сам Отец врёт мне, – сказал я.
Она улыбнулась, и её плечи опустились, но она перестала улыбаться, когда я сказал:
– Призрак Отца делает это.
Она сказала:
– Филип, когда мальчикам твоего возраста приходится иметь дело с чем-то настолько ужасным и трудным, как то, что случилось с тобой, это нормально, что какие-то вещи могут сбивать тебя с толку.
– Он приходит ко мне иногда, – сказал я. – Он говорит со мной, но он не всё время рядом. Он как бы включается и выключается, мерцая, как испорченная лампочка.
Она вздохнула и снова наморщила носик, глаза превратились в щёлки, и она произнесла:
– Филип, у тебя выдающееся воображение, и это хорошо, что оно такое, правда. Однако ты должен уметь отделять то, что реально, от того, что нет.
– Миссис Фелл, вы верите в призраков? – спросил я.
Её нос немного вздёрнулся, как будто вопрос был мячиком, брошенным ей в лицо.
– Нет, я не верю, – ответила она.
– Я тоже не верил, пока не увидел Призрак Отца.
– Филип, – произнесла она.
– Я не выдумываю.
– Я знаю это, Филип. После таких ужасных событий иногда трудно разобраться, что происходит в реальности, а что нет, – сказала она.
– Он сказал мне, что Мама была в опасности, и что я должен угнать микроавтобус.
Она записала что-то на бумаге и Долго смотрела на меня, она взяла золотой крестик большим и указательным пальцами, и провела им вправо и влево по цепочке. Потом она спросила:
– А когда ты вернулся, что случилось с Мамой?
– Ничего.
– То-то и оно, – сказала она.
– Он врал, – ответил я.
– Филип, ты должен постараться игнорировать такие вещи, потому что это игра твоего воображения, – сказала она.
– Я не могу.
– Нет такого слова «не могу», Филип. Ты должен с этим справиться, – сказала она.
– У меня нет выбора.
– У тебя всегда есть выбор. Жизнь полна выбора, Филип, она только из этого и состоит. Ты можешь проигнорировать всё, что ты решил проигнорировать, и оно уйдёт.
– А как же солдаты? – спросил я.
– Какие солдаты?
– В Первую мировую войну. Те, чьи отцы солгали.
– Это другое, – сказала она.
– Почему?
– Это История, Филип, а не воображение. Вернее, это стихотворение, так что это и то, и другое, – ответила она.
– То есть, когда я состарюсь и умру, и буду в Истории, я буду прав?
– Филип, ты очень скучаешь по Папе. Хочешь об этом поговорить немного? – спросила она.
– Нет.
– Хочешь поговорить о твоём Папе? О том, каким он был?
– Он говорил смешными голосами.
Её брови соединились, как тоненькие гусеницы, которые хотели поцеловаться, но не могли, и она спросила:
– Смешными голосами?
– Да. Когда он покупал мне новую рыбку, он изображал голоса рыб. Гуппи у него всегда говорили пафосныoми голосами, а Моллинезии звучали, как
Я изобразил ей Моллинезий, и она почти засмеялась.
– Но его призрак совсем не смешной, он только грустный и злой, – сказал я.
Я не хотел рассказывать ей о Клубе Призрачных Отцов или о Муках. Она не верила в призраков, так что она бы не смогла поверить в Клуб Призрачных Отцов и в Муки. И я не собирался ей рассказывать о том, что Призрак Отца сказал мне о Дяде Алане, потому что я не знал, была ли это ещё одна ложь или нет, а если он не солгал, она могла рассказать всё Маме, и это сделало бы Дядю Алана ещё более опасным.
Миссис Фелл спросила:
– Знает ли твоя Мама обо всём этом?
– Нет.
– Как ты думаешь, что она об этом подумает?
подумает
подумает
– Что я тупой, – ответил я.
– Почему же ты мне рассказал? – спросила Миссис Фелл.
Я посмотрел на её руку. На ней были морщинки и небольшой мягкий пушок, и мне хотелось прикоснуться к её коже, но я этого не сделал.
– Я не знаю, – ответил я.
– Ты сказал, что Призрак Отца злился? Как ты думаешь, из-за чего он злился?
Мне показалось, что это странный вопрос, ведь Миссис Фелл не верила в мой Призрак Отца, и было непонятно, как её вообще волновало то, почему он злился, но я не рассказал ей правды, просто ответил:
– Я не знаю.
А потом Миссис Фелл задала ещё один странный вопрос:
– Когда в последний раз ты видел призрак твоего отца?
– Я не видел его со времени поездки к Валу Адриана.
Она улыбнулась так, как будто я дал ей Правильный Ответ.
Рыбка-Ангел
Все рыбы одинаковые, и, по правде, ни одна рыба не лучше другой, но если выбирать лучшую рыбку, то это Рыбка-Ангел. Моя Рыбка-Ангел шести дюймов [6] в длину, у неё синие и жёлтые полоски на круглом и плоском туловище. Правильное название Рыбки-Ангела в моей книге по тропическим рыбам пишется как Holocanthus Ciliaris, это на латыни, на языке, на котором говорили римляне, но я зову её Герти, это сокращённо от ГЕРТРУДА, смешное такое имя.
Содержать Рыбку-Ангела нелёгкая штука, потому что они привередливые и им, чтобы выжить, требуется температура воды между 80 и 82 градусами по ФАРЕНГЕЙТУ [7] , иначе они перегреются или замёрзнут. У меня только одна Рыбка-Ангел, что плохо, потому что им лучше быть в паре, ведь они выбирают партнёра и остаются с ним на всю жизнь.
6
6 дюймов это 15,24 сантиметра.
7
80 градусов по Фаренгейту это 26,67 градусов по шкале Цельсия, 82 по Фаренгейту – 27,78 по Цельсию.