Клубок со змеями
Шрифт:
Только сейчас мы вспомнили о пленнике и обратили на него внимание. Я, продолжая держать в руке обнаженный меч, посмотрел на вавилонянина. Бастет, упершись правой рукой в бедро, последовала моему примеру. Только в ее взгляде сквозило куда больше презрения, нежели в моем.
— Что это ты так заторопился? — усмехнулся я. — Боишься, что враги спалят родную хату и вынесут все добро, дарованное Самсу-дитану за верную службу?
Тиридат перестал пялиться в никуда и, наконец, посмотрел на нас:
— Моя семья. Она сейчас в Вавилоне, к востоку от
Я и Бастет переглянулись и, кажется, подумали об одном и том же.
Нубийка произнесла:
— Где Этеру?
Осознав безвыходность своего положения, Тиридат с досадой ударился затылком о глиняную стену:
— Если я скажу, вы отпустите меня?
Я кивнул:
— Мы дадим тебе возможность уйти.
Бастет пристально вгляделась в меня, но я был совершенно спокоен и невозмутим.
Судорожно вздохнув и прикрыв глаза, пленник произнес, беззвучно шевеля одними губами:
— Да простят меня боги за подлость и проявленную слабость.
— Что? — нетерпеливо бросил я.
— Этеменанки, — сказал Тиридат, размыкая очи и глядя на нас. От былой уверенности и бравады не осталось и следа. — Мы договорились, что если ситуация примет неожиданный оборот, то отступим туда и будем защищать землю богов, — воин сжал губы, — он укрывается в Зиккурате.
Мы не успели переварить услышанное, ибо дверь дома резко открылась, и внутрь вошел Гасан. Вид у него был крайне встревоженный и напряженный.
— Простите, что отвлекаю вас... — он запнулся.
— Ну? — надавила на него Бастет.
Проведя тыльной стороной ладони по лбу, мадианитянин продолжил:
— Они уходят. Стражники покидают стены, а жители бегут через западные ворота.
«Какая удача!».
— Это наш шанс попасть в город, — возбужденно произнес я.
Нубийка кивнула:
— Тогда поспешим.
— Стойте! — вскрикнул Тиридат. — Освободите меня!
— С какой стати нам это делать? — спросил я, убирая меч в ножны.
Тиридат пронзил меня злобным взглядом:
— Вы обещали даровать мне свободу, если я расскажу, где укрывается Этеру.
— Разве? — хмыкнул я, — что-то не припомню такого.
— Клянусь богами, так и было!
Я отрицательно покачал головой:
— Не гневи богов, Тиридат. Я не обещал отпустить тебя. Я сказал, что дам тебе возможность уйти.
Пленный вавилонянин ошалело уставился на меня:
— Что???
Я многозначительно кивнул в сторону угла хижины, где примостилась лопата с полусгнившим черенком:
— Доберешься до нее, перережешь путы и, — я указал пальцем на выход, — ты свободен.
Лицо Тиридата перекосила гримаса ярости:
— Ты издеваешься надо мной, мушкену?!
— Отнюдь. Я даю тебе шанс спасти себя и твою семью, — сказав это, я двинулся к выходу.
Гасан и Бастет вышли вперед меня.
Когда я почти дошел до порога, мне в спину прилетел яростный крик Тиридата:
— Как я доберусь до лопаты?! Я же связан по рукам и ногам!
Обернувшись через плечо, я ответил:
— Мне удалось перерезать веревки кинжалом, лежа в пустыне. Найти и достать клинок из зыбучих песков намного сложнее, нежели лопату. Удачи, Тиридат, — я вышел, громко хлопнув дверью.
Дождь окончательно прекратился, а туман полностью рассеялся. Однако небо продолжала затягивать пелена густых облаков. Кое-где появлялись небольшие просветы. Сквозь них пробивались тонкие пучки солнца. Из-за того, что воздух очистился от влаги, нашим глазам предстала реальная картина окружающей местности. Западный пригород по-прежнему выглядел покинутым и опустевшим, однако это волновало меня в последнюю очередь. Устремив свой взор в сторону огромной стены, я пристально всмотрелся в то, что происходит на ее вершине. Гасан оказался прав. Защитники укреплений спешно бросали свои посты, спускаясь по лестницам и скрываясь из поля зрения за кирпичной кладкой. Судя по всему, командиры гарнизона перебрасывали все силы к месту прорыва на севере возле ворот богини Иштар. К отчаянным крикам, доносившимся издали, добавились возбужденные голоса, которые звучали более отчетливо. Видимо, они принадлежали людям, спешно покидавшим Вавилон по западной дороге.
Все складывалось крайне удачно, поэтому я произнес, обращаясь к Гасану и Бастет:
— Воспользуемся суматохой, чтобы проникнуть в город.
— У нас осталось всего пятнадцать человек, — осторожно напомнил мадианитянин, — вы уверены, что нам хватит сил для крупной драки?
— Не сомневаюсь, — я указал пальцем в сторону стены, — они уходят, стягивая силы на север. Сейчас для защитников города каждый человек на счету. Они оставят лишь парочку стражников у ворот для контроля потока беженцев. Используя переполох в своих целях, мы без особых усилий проникнем за укрепления.
— Убедительно, — кивнула Бастет, — а из тебя бы вышел неплохой командир.
Я пожал плечами и улыбнулся:
— Может быть, но...
— Что вы хотите с ним сделать? — послышался встревоженный голос.
Я обернулся и увидел, что ко мне быстрым шагом приближается Тарару. На раскрасневшемся лице застыло выражение нескрываемой тревоги и упрямой решимости, так свойственной всем горячим юнцам. Ассирийцы следовали за ним, при этом не спуская с вавилонянина своих ледяных глаз.
Вскинув брови, я поинтересовался, хотя прекрасно знал ответ:
— О чем ты?
— Не держите меня за дурака, — едва ли не срываясь на визг, вскрикнул он, — я о моем отце! Что вы хотите с ним сделать?
— А сам-то, как думаешь? — я полностью повернулся к нему и посмотрел прямо в глаза, полные страха и непреклонности. — Раз не дурак, то должен догадаться.
Тарару побелел, словно соль, но сумел выдавить из себя ответ:
— Вы не сдадите его хеттам.
Я скрестил руки на груди:
— Назови мне хотя бы одну причину, по которой нам этого не делать?