Клятва Грейсона

Шеридан Миа

— Так получается, ты никогда на самом деле не любила Купера? — я ненавидел крошечное чувство ревности, что кольнуло меня, когда Кира упомянула другого мужчину, несмотря на то что он был из ее прошлого. Я попытался избавиться от этого ощущения.

— О, я думала, что любила, так мне казалось. Он был таким изысканным и обладал всеми манерами присущими посетителям загородного клуба для избранных. Мой отец полагал, что мы были просто идеальной парой и безупречно дополняли друг друга. Купер обязательно в будущем приручил бы меня, а я бы смогла взамен предложить ему фамилию Деллэйер для его компании и карьеры судьи.

— Что произошло? — поинтересовался я, чувствуя, как ощущение страха обосновывается внизу живота.

— Мы объявили помолвку

накануне Рождества, и я, как это сказать… подарила ему свою девственность. — Она нахмурилась и отвела взгляд в сторону, как мне показалась на длительное время. Мои мышцы были напряжены, и я сознательно сосредоточился на том, чтобы расслабиться. — Я рассказываю тебе это, только потому что это связано с остальной историей.

— Хорошо, — проговорил я.

Кира прочистила горло.

— Я планировала вернуться домой тем летом и начать приготовление к свадьбе. Купер был очень занят своей первой предвыборной компанией и его команда работала в отеле в Сент-Реджис. — На пару мгновений Кира пристально уставилась на свой ноготь, прежде чем продолжить. — Я раньше сдала выпускные экзамены и вместо того, чтобы направиться на квартиру, которую отец держал там для меня, я решила сделать сюрприз Куперу в отеле. — Она сильнее нахмурилась. — Купер… как мне всегда казалось был недоволен мной в постели. Он никогда не говорил этого конкретно, но доходчиво дал мне это понять. Я подумала, что если, может, удивлю его, одену что-нибудь… ну ты понял. — Румянец окрасил ее щеки. — Как бы то ни было, я направилась в его комнату и член его предвыборной компании открыл для мня дверь, очевидно ожидая обслуживания номеров. Он пытался не дать мне пройти внутрь, но я не позволила ему сделать это и прошла, а затем обнаружила Купера с… женщинами…

— С женщинами? Во множественном числе?

Кира кивнула, ее выражение лица стало болезненным.

— Одна была под ним, а вторая позади него, используя что-то наподобие… — она покачала головой и прикрыла глаза, определенно стараясь избавиться от этого образа в своем разуме. — Господи… — Кира прикрыла лицо ладонями на краткий миг, делая глубокий вдох.

— Я не нуждаюсь в полном описании, примерно уловил суть. — Проговорил я, мой голос казался напряженным.

Она кивнула, смотря на меня с облегчением.

—Там были следы от дорожек, которые напоминали кокаиновые на кофейном столике, а также наполовину пустые бутылки из-под алкоголя.

— Иисус, — вымолвил я, проводя ладонью по волосам, представляя Купера, золотого мальчика в его белой тесниной форме, в которой он был сегодня после обеда.

— Купер… «кончил» заниматься своим занятием, и тогда он, наконец, заметил меня, но он был пьян, а может и находился под действием наркотиков, или вероятно и то и другое. Не знаю точно. Он начал с извинений, но закончилось все тем, что он начал кричать на меня, говорить мне, что он не желает иметь жену шлюху. Потому что для этого у него есть шлюхи. Я пыталась покинуть комнату, но он притянул меня к себе, я оказала сопротивление. Он упал на пол, а затем ударил меня, но мне удалось увернуться. И когда я уже повернулась, чтобы выбежать из комнаты, он схватил меня за щиколотку, и я упала на стеклянный кофейный столик, сломав два ребра, а также сильно ударилась лицом, и в довершение ко всему порезала руку. Повсюду была кровь. В комнату вбежали члены компании Купера. Они вывели меня оттуда и вызвали доктора, когда мы приехали домой к отцу.

— Кира, — произнес я резким голосом, мой желудок скрутило узлами. Теперь я понял почему она была такой неуверенной в том, что касалось секса. Это было не только из-за ее отца и того, что он позже выгнал Розу Марию.

Дело было еще более личным — она каким-то образом убедила себя, что проявление страсти в постели было чем-то неуместным и отвратительным, и она верила в это. Но кто мог бы винить ее? Это был ее первый сексуальный опыт, и она была лишь с одним мужчиной.

Кира вновь устремила взгляд в пространство.

— Когда мой отец

прибыл домой и узнал, что произошло, — ее выражение лица исказилось, словно она была готова расплакаться вновь, но она взяла себя в руки, благодаря глубокому вдоху, — он сказал мне, что я все разрушила. И затем он прибегнул к спасательным методам: связался с сотрудниками отеля, поведав им историю о том, что у меня проблемы с наркотиками, и я потеряла контроль, на случай если кто-то видел, как я покидала комнату, или в случае того, если остальной персонал будет распускать сплетни после уборки номера. Естественно, он не желал слышать от меня ничего о том, что я отменяю помолвку, но я была непреклонна в своем решении.

— Он подставил тебя.

Она кивнула.

— Да. Предвыборная компания Купера и его статус был ему важнее дочери. Он предложил мне поездку в Европу, чтобы создать видимость того, будто я была направлена на программу реабилитации и затем к моему возвращению, мы могли бы обыграть всю историю нам во благо — выставляя меня в выгодном свете. Можешь представить газетные заголовки? «Наследница употребляет наркотики, разрушает свою жизнь, но благодаря любви и преданности самоотверженного жениха, меняет свою жизнь». Какая идеальная история любви. Конечно же, Купер казался бы героем. Его компания на тот момент, и все будущие компании, были бы куда более успешными, если бы такая история была приписана ему.

— Иисус, — я уставился на нее в неверии.

Она вздохнула.

— Ну, как ты можешь представить, я не согласилась на план отца отправить меня в Европу за покупками, но мне было необходимо уехать. Даже возвращение в Калифорнийский колледж было для меня не достаточным расстоянием. Я отчаянно желала, чтобы нас разделял, как минимум океан — в буквальном смысле. Я была разбита, и мне было необходимо восстановиться, как в эмоциональном плане, так и в физическом. Мне было необходимо принять решение насчет дальнейшего жизненного плана. Я помнила о приглашение Котсо, оказать помощь с его госпиталем — приглашение, которое я первоначально не смогла принять — и отгородиться от моего отца и Купера. Я воспользовалась дополнительным днем, чтобы пройти полный гинекологический осмотр, и затем полетела в Африку, воспользовавшись последними деньгами, которые находились у меня на банковском счету. — Она слегка покраснела, когда упоминала, о гинекологической проверке на ЗППП, и потом ее выражение стало решительным. — Когда я добралась туда, я чувствовала себя такой опустошенной, такой сокрушенной. Но посмотри на меня, — ее глаза внезапно озарились светом, и я втянул воздух, желая видеть блеск в ее глазах вновь. — Я работала с женщинами, которые потеряли слишком много — они были отвергнуты своими деревнями и их семьями из-за предрассудков, над которыми они не властны. Многие из них потеряли своих детей. Они были больными и травмированными. Они потеряли намного больше, чем я. И я подумала, что если я буду воодушевлять их быть сильными, найти силы, чтобы бы пережить их личные неурядицы, тогда я смогу сделать то же самое и с собой. Люди страдают по всему миру каждый день. Но люди также одерживают победы по всему миру каждый день. И я подумала, что если эти женщины смогут довериться мне, чтобы я помогла им выздороветь и одержать победу, тогда и я тоже смогу пережить все невзгоды и тяготы. И я так и сделала.

— Ты говоришь, будто это так легко. — Мой голос прозвучал раздраженно.

Как она может быть такой сильной?

Она покачала головой.

— Это не просто. Это требует работы, и веры, и сердца, наполненного надеждой. Это также требует от тебя пропустить через себя боль. Потому что загвоздка в том, что ты не можешь отключить одну эмоцию, не отключив все. Ты должен почувствовать боль, если ты хочешь почувствовать радость. Это то, как это работает. Поэтому нет, это не просто, но это возможно. И теперь, все чего я хочу, чтобы мой отец оставил меня в покое, и позволил мне решать самой, чем я хочу заниматься до конца своей жизни.