Клятва мертвых теней
Шрифт:
Киара покачала головой, словно пыталась избавиться от назойливых мыслей и присела рядом со мной. Ее волосы по-прежнему были примяты после сна, а я так и не ложилась. Несомненно, это все понимали по темным кругам, что давно уже пролегли у меня под глазами. Со временем я становилась все больше похожа на Ратбоуна, но остальные предпочитали это не замечать, по крайней мере, вслух.
Мама поставила бы передо мной чашку своего «ночного» чая, без которого она не ложилась. Как выяснилось позже, он блокировал ее силы, но привычка
— Киара… — позвала я.
— Мм?
— Я так тоскую по ней.
Она опустила глаза и несколько минут молчала.
— Я тоже по своей скучаю, — наконец сказала она.
Мне вспомнился наш разговор у винтажной лавки Амалы. Киара говорила, что ее мать больше не принадлежит ни к какому из Домов, и они редко видятся. Она, должно быть, понимала мою боль, как никто другой.
— В последнее время я ее… вижу, — сорвалось с языка у меня.
— Видишь? Что это значит? — нахмурилась она.
— Ко мне начинают возвращаться некоторые воспоминания из детства.
— Дай угадаю, они все связаны с магией?
Я осторожно кивнула.
— Какой бы сильной ни была та магия, твоя гораздо мощнее, — пробормотала она.
— Что?
— Да нет, ничего. Просто мысли вслух.
Киара начала накручивать волосы на палец. Видимо, она слушала.
— Как ты думаешь, что все это может значить? — сказала я.
— Что в детстве ты увидела то, чего не должна.
— Я и сама пришла к этому выводу. Меня больше интересует, почему мама просто не открыла правду. Складывается такое ощущение, будто она меня прятала… Она врала все это время.
— Может, она и в самом деле виновата в чем-то перед Синклитом, — пожала плечами Киара.
Могло ли это быть правдой? Чем больше я узнавала о мире магии, тем больше уверялась в том, что ведьмы и маги вовсе не белые и пушистые.
Но моя мама не была такой. Всю жизнь она была доброй, заботливой и помогала другим. Кто-то точно допустил ошибку.
— Мне жаль, что ты тоже вдали от мамы… Здорово, что у тебя хоть папа есть. — Я не хотела, чтобы это прозвучало завистливо, и смущенно отвернулась.
— Мы с ним… не близки.
— Минос — твой отец? Или у вас с Ратбоуном одна мама?
Киара закатила глаза, словно я и так должна была знать ответ.
— Минос у нас общий. Но отцом его можно сказать с натяжкой. Скорее… наставник, — ответила она.
Оно и видно.
— А моя мама… Она натворила много всякого за то время, что провела в Доме крови. Но лишь предав Миноса… она получила то, что получила.
Голос Киары так помрачнел, что я не решилась спросить, какое наказание заработала ее мать. Мороз пробежал по моей коже, оставив за собой стягивающее ощущение. Если вернуться к Миносу без артефакта, может случиться что угодно.
Как я оказалась в этой ситуации? Ах, если бы только мама рассказала мне правду раньше…
— Так вот почему
Киара скривила веснушчатый нос и сказала:
— Судьба Дома крови в наших руках, и в этом он прав.
Противостояние Дома крови и Синклита, только об этом они и говорят.
— Что именно Синклит от вас хочет?
Киара поднялась и вернулась к хождению туда-сюда по комнате. Я не стала возражать, как бы меня это ни раздражало.
— Члены Синклита хотят иметь власть над всеми магами, любой крови.
— А Минос хочет сам управлять Домом крови, — подытожила я.
Она невесело усмехнулась.
— Король хочет большего, за этим ему и нужна Империальная звезда, — произнесла она и тут же закрыла рот, будто сказала слишком много лишнего.
Я не успела уточнить, что именно она имела в виду, потому что нас прервали гвардейцы. Наша комната, словно проходной двор, — все врывались без стука.
Они втащили в комнату круглый деревянный стол, и мое сердце замерло. Деревянные ножки с грохотом стукнулись о пол.
— Волшебный стол заказывали? — хохотнул Моррисон.
На Маурице лица не было. Ратбоун вошел следом.
— Я очень надеюсь, что ты права, Мора. — Губы Маурица слегка дрожали, и от него несло алкоголем.
Я тоже на это надеюсь. Я приблизилась к столу, затаив дыхание. Дерево отдалось приятной прохладой под пальцами. Вырезанные символы отполированы. Я поднесла листок с символами к столу, чтобы сравнить, и пальцы мои тряслись. Киара прислонилась ко мне и тоже взглянула.
— Твою же… — произнесла она.
— Это хороший знак? — повернулся Моррисон к Ратбоуну.
Тот пожал плечами. На моем лице выросла улыбка.
— Господи, это оно, точно оно! — сказала Киара.
Вместе мы запрыгали по комнате.
— Погодите радоваться. Сначала нужно проверить обладает ли оно нужными свойствами, — остудил нас Ратбоун.
Он наблюдал за происходящим, почесывая подбородок. Когда у него на лице начала появляться щетина?
Необходимо было отпилить кусок дерева, чтобы один из концов стал острым. В книге написано, что для исцеления требовалось поместить дерево под кожу раненого. Простым ножом подточить дерево не удалось.
— Крепкая зараза, — выругался Моррисон, когда его нож прогнулся под плотным деревом.
— Как вы его вообще раздобыли? — спросила я.
— Не без усилий, — мрачно ответил Мауриц.
Случай с воришкой возымел на него эффект: исчезли мудрые фразы, которые он выдавал периодически, и молчаливое спокойствие. Теперь брови Маурица постоянно были сведены у переносицы, как будто боль надолго поселилась во лбу.
Я подошла к Ратбоуну почти вплотную, и он не отстранился.
— А это у тебя с каких пор? — указала я на его лицо.