Клятва ненависти

Джеймс Лайла

Пытаясь отвлечься, пока он готовил свои вещи, я сосредоточился на его предыдущих словах.

— Не пытайся понять мои отношения с Джулианной. У нас есть не что иное, как разрушение. Вот что мы вместе — чистый хаос.

Я стиснул зубы, когда Сэмюэль извлек пулю и зашил рану. Я проигнорировал иглу, пронзающую мою плоть, когда сцена снова проиграла в моей голове.

— Как Джулианна? — Я практически просипел, когда он закончил с последним стежком.

— Она в безопасности. Просто немного потрясена из-за синяков и царапин, —

вздохнул Сэмюэл. — Я уже говорил тебе это; ты спрашиваешь уже в третий раз.

— Ее жизнь важна для меня.

— Потому что твой отец…

— Да, — рявкнул я. Сэмюэль скосил на меня взгляд; он пожал плечами и закрыл свою аптечку, намотав повязку на рану.

Я сжал руки в кулаки и натянул на себя одеяло.

— Прекрати смотреть на меня этим гребаным взглядом.

Он невинно моргнул.

— Что я сделал?

Мои глаза начали опускаться, и мое зрение расплывалось, мое тело утомлялось. Я чувствовал, как сон утягивает меня под себя, втягивает в беспамятство.

Моя голова метнулась к Сэмюэлю, и я проклял его и его дурацкую ухмылку.

— Ты накачал меня наркотиками, придурок.

— Сладких снов, — рассмеялся он.

ГЛАВА 10

Джулианна

Я проснулась с головной болью, и мое тело было очень болезненным, как будто меня несколько раз швыряло о стену.

Сначала я была в замешательстве.

Затем я наполнилась ужасом, когда воспоминания обрушились на меня.

Кто-то пытался меня застрелить; Киллиан спас меня; он принял пулю за меня; он был ранен.

О Боже. Кто пытался убить меня и почему?

Остров должен был быть безопасным — так было до сегодняшнего дня.

У меня вырвался жалкий всхлип, и перед моим затуманенным зрением кто-то появился, склонившись надо мной.

— Эй, малышка. Ты проснулась. Как ты себя чувствуешь? — мягко спросил Гидеон.

Паника грозила охватить меня, но я дышала, напоминая себе делать маленькие и глубокие вдохи. Я облизнула губы и наконец, заметила, что на мне вуаль. Я вспомнила сейчас. Гидеон закрыл мое лицо до того, как Киллиан увидел меня и мои шрамы.

— Спасибо, — прошептала я дрожащим голосом.

— Не надо благодарности. — Он махнул рукой, отвергая мои слова. — Как ты себя чувствуешь?

— Вяло, — честно ответила я. — У меня болит голова, и мне кажется, что все мое тело болит. Как Киллиан? Он в порядке?

Он понимающе кивнул.

— Он в порядке. Сэмюэл смог вытащить пулю, а Киллиан сейчас спит. Не о чем беспокоиться. Но я беспокоюсь о тебе.

Я сглотнула и судорожно вздохнула. Невидимая рука сжала мое сердце в кулаке.

— Ты знаешь; ты меня видел, — я задохнулась, и мои

глаза наполнились слезами. — Я не контролирую это.

— У тебя был припадок, Джулианна, — мягко сказал Гидеон. Мне казалось, что кто-то бьет меня молотком по затылку, и между ушами хлынула кровь.

Гидеон взял мою руку в свою и нежно сжал.

— Я не буду просить тебя…

— В первый раз это случилось, когда мне было десять лет, — выпалила я, практически задыхаясь от слов. — Я получила черепно-мозговую травму после падения с лошади.

Его брови нахмурились.

— У тебя регулярные припадки?

— Не совсем. — Я покачала головой. — Раньше были, и они были очень сильными. Но я регулярно принимаю лекарства. Сейчас я могу лучше контролировать их, но эпилепсию нельзя вылечить. Она была заложена в меня и мой мозг. Последний раз у меня был приступ за месяц до возвращения Киллиана на остров. Он был поменьше, не такой сильный, как сегодня. Эмили и Мирай знают. А теперь и ты.

Стресс и неконтролируемые эмоции были основными причинами моих припадков. Иногда мне удавалось лучше их контролировать, но как только я теряла этот жесткий контроль или пропускала прием ежедневных лекарств… мои приступы могли стать очень сильными.

До того, как я попала на этот остров, о моем состоянии знала лишь горстка людей, включая моего отца, сестру и Селену. Я не считала эпилепсию чем-то ужасным; это было частью моей жизни, и я научилась принимать это в очень раннем возрасте, но моему отцу это было трудно.

Он видел в этом слабость, которая могла смутить его. Итак, я заперлась дома, в своей комнате, в своих четырех стенах.

Мой отец не хотел, чтобы кто-нибудь знал о моем состоянии, а когда я была моложе, было труднее контролировать, когда и где у меня были приступы.

Стресс спровоцировал их, и, к сожалению для меня, я легко поддаюсь стрессу. А еще я была эмоциональным человеком.

Так я стала Джулианной – забытой дочерью.

— Знает ли он? — спросил Гидеон, прерывая мои мысли.

— Нет, — сказал я слишком быстро. — Пожалуйста, Киллиан не может знать.

— Я не скажу ему, — пообещал он. — Не мое дело вставать между мужем и женой.

Я слегка улыбнулась под вуалью.

— И все же ты отчитываешься перед Уильямом Спенсером…

Гидеон издал низкий смешок, не принимая мои слова близко к сердцу, и я была рада, что он этого не сделал.

— Он мой босс, и я должен делать то, что он мне говорит.

Наконец, я прислонилась к подушке, приняв немного сидячее положение.

— Ты уверен, что Киллиан в порядке? — спросила я, все еще чувствуя… вину за то, что он принял пулю вместо меня. Ему не нужно было; он ненавидел меня — тогда почему?

Он мог быть серьезно ранен, это могло быть смертельно опасно, он мог умереть.

Эта мысль оставила горький привкус на моем языке, и мой желудок почти зверски сжался, и я подавила позыв к рвоте.