Клятва ненависти
Шрифт:
Но вместо этого я оказался со вспыльчивой женой; сломленная Джулианна, которая была глубоко в своем несчастье, ее раскаяние было уродливым и грязным. Она молча страдала, а я радостно наблюдал за ней.
Пока ее боль не стала моей собственной — я даже не осознавал этого.
Как? Я не знаю.
Она сводила меня с ума.
Она сбивала меня с толку.
Джулианна оказалась не той женщиной, которой я ее себе представлял.
И я был потерянным моряком во время шторма — мое сердце потерпело кораблекрушение, и я тонул.
Долгий миг
Меня не должно было быть здесь – не тогда, когда я был в таком состоянии, но я оказался на пороге ее спальни. Неохотно. Бессознательно. Словно меня позвало сюда что-то невидимое – неосязаемое. Я судорожно вздохнул, чувствуя, как мое сердце колотится в груди.
Какая чертовская ирония, что женщина, которая была причиной моего мертвого сердца, также стояла за моим невыразимым утешением.
Ее дверь была слегка приоткрыта, и когда мое внимание привлекли приглушенные голоса, я наклонился вперед, заглядывая внутрь.
Первое, что я увидел, была Джулианна, сидящая на кровати спиной ко мне.
С мужчиной, стоящим над ней. Человек, которого я не узнал.
Выражение его лица превратилось во что-то похожее на страдание. Что-то было в том, как он смотрел на нее, или в том, насколько комфортно Джулианна чувствовала себя в его присутствии. Они были похожи на старых друзей или даже больше - на кого-то важного друг для друга - это было написано на языке их тела. Как привычно они чувствовали себя в присутствии друг друга.
Моя рука сжалась на дверной ручке, когда он одарил ее горько-сладкой улыбкой.
— Ты знал? Что Грейс была беременна твоим ребенком? — прошептала Джулианна.
Он резко покачал головой.
— Она не говорила мне, но я знал.
Мой мозг заикался на мгновение, пока меня не осенило. Что сказала Джулианна. О чем они шептались.
Мое тело напряглось, кровь похолодела.
Нет. Этого не может быть.
Я отшатнулся от двери, но их голоса по-прежнему преследовали меня, как бешеная буря, проносящаяся по воздуху и пронзающая меня с такой силой.
Грейс была беременна?
Моя грудь сжалась, и боль усилилась.
Блядь.
Проклятье.
Правда о моей любви была на вкус пеплом во рту. Я не мог дышать. Все это время я думал, что моя история любви — это какая-то трагическая история. Но моя любовь была какой угодно, только не чистой – она была запятнана.
Ни Джулианна, ни кровь, которую она пролила той ночью.
Ее запятнала сама Грейслин.
Моя гордость рассыпалась у моих ног. Моя любовь была ничем иным, как уродством. Моя история не была трагичной. Это была безрассудная первая любовь, и я был глубоко ранен собственной глупостью.
Каким же я был дураком.
ГЛАВА 16
Джулианна
У
Мне нравится, как звучит мое имя на твоих губах.
Но твоя улыбка померкнет к утру.
Ветрено, и я одинока,
Пожалуйста, вернись.
У тебя во рту вкус сигары и печали,
Мне нравится, как ты меня обнимаешь,
Даже когда я знаю, что это все уловка - кровоточащая стрела.
Ведь ты все еще представляешь ее, когда ложишься со мной в постель.
У тебя во рту вкус сигары и печали,
Мне нравится, как ты прикасаешься ко мне,
Так холодно, как мертвые крылья воробья,
И я начинаю жаждать твоего тепла.
У тебя во рту вкус сигары и печали,
Мне не нравится, что ты покинул меня без единого взгляда,
После того, как твоя нежная ласка была такой тщательной.
Пожалуйста, вернись.
– А
Я уселась на кровать, мое тело покалывало от потрепанных нервов. Я и представить себе не могла, что снова увижу Саймона, после… всего.
Он прошелся по комнате, бросив быстрый взгляд на мою соседнюю ванную комнату и библиотеку, а затем в окно. Саймон всегда был бдителен, и казалось, что он совсем не изменился. Я предположила, что старые привычки умирают с трудом.
— Что ты здесь делаешь? — спросила я дрожащим голосом.
Саймон с зачесанными назад кудрявыми волосами и стеклянными зелеными глазами улыбнулся мне.
— Я хотел посмотреть, как ты поживаешь.
Я обвела рукой комнату, безрадостный смех сорвался с моих губ.
— Как видишь, у меня все хорошо. Я замужем и очень люблю своего мужа.
Его глаза сузились.
— Какая же ты лгунья.
Мы оба смотрели друг на друга секунду, прежде чем я улыбнулась.
— Как дела, Саймон?
— Выживаю, — невозмутимо ответил он. — А ты?
— Выживаю, — тихо повторила я.
Я смотрела, как он почти устало провел рукой по лицу.
— Я думал, что это будет легко, но никогда не думал, что взгляд на тебя вызовет старые воспоминания.
— От старых воспоминаний трудно избавиться, особенно если это хорошие воспоминания, — сказала я, слова вырывались практически сдавленно.