Ключ
Шрифт:
Здесь было всё, что воображение рисует при упоминании заброшенного одичалого сада. И, забывшие, что такое садовые ножницы, лабиринты кустов, и неведомо куда ведущие тропы, и уютные маленькие полянки с никогда не сохнущей мягкой травой, и мраморные беседки, увитые плющом, и статуи изображающие сатиров обоих полов с такими откровенными анатомическими подробностями, что Прыск из розового, то и дело становился красным.
Не было здесь только выхода. Сад был бесконечным, хоть и не производил впечатления огромного и даже большого. Просто в нём, если пойти в какую-то одну сторону, вместо того, чтобы набрести на ворота или ограду, каким-то чудом возвращаешься назад и выходишь на ту же поляну с другой стороны. Любая тропа была замкнута на саму себя, и даже разветвляясь и разделяясь, всё равно приводила к собственному началу. Покинуть это место можно было лишь одним способом, тем же, каким они сюда попали — через портал размером с низенькую дверь, который открывали сами ведьмы. Не сбежишь…
Впрочем, Прыск пока бежать от них не собирался. Когда пентаграмма, в которую они влетели по инерции, изменила образы всех четверых, то бывшие кошки потеряли гастрономический интерес к тому, кто больше не был крысой. Зато интерес другого рода откровенно читался теперь в глазах похотливых бестий, не желающих прикрыть свою наготу ничем, кроме собственных волос.
Ему они тоже не предоставили даже клочка материи. Некоторое время Прыск так и ходил, прикрывая причинное место тетрадью со стихами капитана Барбаруса. Но, в конце концов, он просто устал держать руки в одном и том же положении, и махнул рукой на неуместную стеснительность.
Теперь тетрадка лежала на мраморном столике вокруг которого они устроились, возлежа на специальных ложах с подставкой для одной руки. Странная поза, и Прыск до сих пор чувствовал себя в ней неуютно.
— Короче говоря, я занялся науками, так-как не мог вести полноценную драконью жизнь. И вот однажды, среди книг, которые я захватил в одном городе, пока мои братья ели его жителей, я наткнулся на трактат о трансформациях. Вот тогда-то я и загорелся идеей стать человеком!
— Несмотря на то, что между драконами и людьми шла постоянная война? — Спросила старая ведьма.
— Именно поэтому! — ответил Прыск. — К тому времени собственная семья так меня достала, что мне захотелось стать рыцарем, только для того, чтобы досадить им. Но, представьте моё разочарование, когда после всех сложнейших алхимических реакций и магических манипуляций, я получил вот это тело!
Ведьмы дружно рассмеялись, а Прыск слабо улыбнулся.
— Быть среди людей задохликом ничуть не лучше, чем родиться мелким розовым драконом, — продолжил он. — Некоторое время я пытался себя откормить и натренировать, чтобы исполнить свою мечту и стать рыцарем, но ничего не выходило. Кроме того, даже сильное тело не всегда помогало человеку стать рыцарем. Там много чего требовалось, кроме силы, но у меня ничего этого не было. В конце концов, я бросил эту затею и занялся науками всерьёз.
Мне нравилось быть учёным, но и здесь меня ждало разочарование. Несмотря на признание среди большинства умных людей, я оставался в глазах общества просто забавным феноменом — подростком, знающим не по возрасту много. Меня не воспринимали всерьёз, и это бесило! И вот однажды я с горя выпил лишнего и в помутнении рассудка провёл ещё одну трансформацию, которая каким-то чудом оказалась удачной. Но сначала я, конечно, пришёл в ужас, когда вылез из остатков своего человеческого тела и понял, что я — крыса!
Снова раздался смех. На сей раз Прыск смеялся вместе со всеми. Так бывает — человек со смехом рассказывает о том, как споткнулся на лестнице и пересчитал все ступени, хотя во время этого происшествия, и сразу после него, ему врядли было смешно.
— Но со временем я понял, какие получил преимущества, — снова продолжил бывший крыс. — Во-первых, я впервые оказался крупнее и сильнее всех представителей одного со мной вида, а это важно, когда отвоёвываешь себе еду, место обитания и самку… Ой… Ну, ладно! Во-вторых, крысы существа физически совершенные, а это значит, что я мог выжить в самых разных условиях. Ну, и, в-третьих, я, наконец, получил доступ во все хранилища мудрости, которые были открыты лишь признанным учёным, а такому «вундеркинду», каким считали меня до сих пор, об этом можно было лишь мечтать. Вот собственно и вся моя история!
— Как же ты получил профессорскую степень?
— Надел мимикрийную маску и защитил диссертацию, — ответил профессор Прыск, скромно улыбнувшись. — Раз пятнадцать, наверное, так делал. Потом, некоторое время преподавал в разных университетах Европы. Но это оказалось делом непростым. Каждый раз я не мог удержаться от того, чтобы рассказать студентам чуть больше, чем им следовало знать соответственно эпохе. В результате меня несколько раз выгоняли и лишали кафедры, а пару раз чуть не сожгли. Тогда я ушёл от людей, вернулся к драконам и стал обучать Мегги и немного Драсю. Огнеплюй сам всему выучился, к нему я боялся даже подходить.
— Интересная история, — промурлыкала рыжая ведьма. — Но мне интересно другое. Не скажете ли, господин профессор, куда делся мой сын? Мне кажется… Нет, я убеждена, что вам это известно!
Прыск не заметил, как две молодые ведьмы оказались у него за спиной и вздрогнул, когда почувствовал их ладони на своих плечах.
— Расслабься! — сказала старшая ведьма, пересаживаясь к нему на ложе. — У тебя молодое, здоровое тело, хоть душа и древняя. Давай так — мы будем любить тебя, а ты нам всё расскажешь. Только не пытайся обманывать, а то нам не составит труда залюбить тебя до смерти!
Прыск понял, что «попал». В устах ведьмы это не было пустой угрозой, и теперь перед ним предстала дилемма — выдать ведьмам Библиотекаря или умереть в сладких муках.
Быстро решить эту проблему он не мог, надо было всё, как следует обдумать, но ведьмы уже начали свои бесцеремонные ласки, в которых они были большими мастерицами.
Да, рыжая была права насчёт молодого здорового тела. Конечно, для воина, а тем более рыцаря, оно совершенно не годилось. Но в те годы, когда он постоянно пребывал в этой форме, то славился среди знатоков, как сильный и умелый любовник. Интересно насколько его хватит сейчас, если учесть, что он имеет дело с мега-специалистами в деле плотских утех? И успеет ли он решить проблему так, чтобы не навредить их с Библиотекарем делу?
Глава 61
Какая разница?
Это было нечто совершенно необыкновенное! Анджелика никогда не испытывала ничего подобного. Она даже не представляла, насколько это может быть приятно — находиться среди своих, слушать, как люди радуются твоему появлению, как восторгаются тобой не ради лести, а совершенно искренне, причём хвалят не за внешность или какие-то другие качества, а просто за то, что ты пришла и теперь находишься среди них!