Ключи и калитки
Шрифт:
Лихобор со своими стрельцами отправился вверх по течению реки к разорённому лагерю находников, а мы с Анфимом и его людьми остались у плотов. Не просто так, понятное дело. Кто-то же должен был собрать трофеи? Вот Анфиму, как младшему, и досталась эта работа. Ну а я… делать в том лагере мне было нечего, вот и остался за компанию. Мог бы, конечно, с помощью Баюна слинять в острог под бочок к Свете, но это лишние вопросы со стороны стрельцов, а оно мне надо? Хватит и того, что я успел засветиться скоростью своего перемещения перед полусотником. Там духов, осуществлявших охрану лагеря находников, на ноль помножил, здесь морок с плотов снял и, опять-таки, уничтожил духов, что толкали плавсредства находников против течения. Учитывая
А до острога я, всё равно, к утру доберусь. Пусть и на телеге. Благо пяток повозок ушлые стрельцы, отправляясь в засаду, с собой прихватили в расчёте на трофеи… или на доставку раненых, в самом худшем случае. Ну, раненых здесь не случилось, не считая одного стрельца, умудрившегося подвернуть ногу при прыжке с плота на берег, а вот трофеи… трофеи подчинённым Анфима придётся таскать от берега через перелесок к узкому, больше похожему на широкую тропу, тракту, идущему от Усольского острога к Усть-Бийскому. Именно там ушлые стрельцы оставили телеги и впряжённых в них лошадок под охраной пары храбрецов из селян, решивших попытать «обозного счастья», по меткому выражению Стояна.
И ведь не прогадали мужики. Пусть в бою им участвовать не довелось, но на долю малую от трофеев, добытых стрельцами с плотов, они теперь рассчитывать могут. Впрочем, малой, такая доля может показаться тем же стрельцам, что живут с жалованья. А вот для селян, чей закон: «как потопаешь, так и полопаешь», даже четверть обычной стрелецкой доли с трофеев, взятых на саблю, это ого-го какой прибыток! В общем, повезло мужичкам. Хм, а вот мне доля в трофеях не полагается вовсе. И не из вредности полусотника, а потому, что плата за помощь в нынешнем деле мне была обещана заранее, и чётко определённая, не зависящая от размеров добычи. Жалею ли я об этом? Да ничуть! Я лучше Свету завалю так понравившимися ей мехами, что отобрала Неонила в личной кладовой своего мужа, чем буду заморачиваться с обменом всякого хлама, что тащили с собой находники, на нормальные «активы». Нет, понятное дело, что при удаче за долю в трофеях можно выручить поболее, чем та плата, что мы оговорили со Стояном, но… сколько же было бы мороки с обменом-пересчётом?! Я-то помню недавний делёж трофеев, устроенный стрельцами в Усть-Бийском остроге, и участвовать в таком спектакле у меня нет никакого желания. Опять же, нет никакой гарантии, что полученную долю удастся быстро превратить в деньги или те же меха. В общем, ну его на фиг! Меня и наша договорённость со Стояном более чем устраивает.
Кстати, о договорённостях. Вот нет у меня желания терять здесь время на еженощные засады с охотой на духов, мороком прикрывающих находников-плотогонов. Нет, Баюну-то оно, может, и в радость, а вот нам со Светой хочется уже убраться из сих негостеприимных мест подальше, на запад. Туда, где поспокойнее да потише. Но и ряд нужно выполнить, а значит… значит, будет у меня к Стояну Смеяновичу разговор. Тем более, что Баюн принёс очень интересные известия с того берега Бия. Глядишь, и решим вопрос к общему удовлетворению.
И ведь решили. Правда, не сразу, но уже вечером, сидя в трапезной за накрытым столом, я выдал своё предложение хозяину острога, и тот, к моей радости, всерьёз о нём задумался.
— Ты можешь обещать, что там нас не встретят мороки порождений тьмы? — наконец произнёс полусотник, потерев красные от недосыпа глаза. Ну, его можно понять. Нервный вечер, проведённый в подготовке к вылазке, сам ночной бой против находников, потом дуван, перенести который на другой день ему не позволили бы сами стрельцы, переговоры с соседями-полусотниками, изрядно удивлёнными как самим фактом выживания Стояна, так и моим присутствием в его доме. Долгий и очень
— Ручаюсь, Стоян Смеянович, — кивнул я, выдержав испытующий взгляд полусотника. — Судя по тому, что я видел, «духоводов» с морочащими тварями на поводке у них попросту не осталось. Есть охранные, есть силовые… но их я могу уничтожить точно так же, как тех, что охраняли лагерь находников под Усольем прошлой ночью. А вот прикрывать стоянку на том берегу Бия от чужих взглядов, отводить глаза и морочить разум им просто нечем.
— Если мороков не будет, нам не придётся плутать меж трёх сосен, подставляясь под удар лесовиков, а значит, сможем повторить ночной набег… — задумчиво произнёс полусотник. — Подтащить под прикрытием характерников пушки, оснастить стрельцов ручницами, помимо пищалей… но, нужно больше людей. Много больше. Три наших полусотни — это двести восемьдесят стрельцов[2]. Даже с пушками этого числа не хватит, чтобы задавить тысячу находников разом. Надо отписаться Дружину. У него под началом, если мне память не изменяет, служит почти сотня стрельцов, да при шести нарядах[3]. Это сила…
— А может дядю позвать? — неожиданно подал голос присутствовавший здесь же за столом Никша-Жук, за что и схлопотал удар локтем в бок от братца. Вавила, в отличие от него, всё же научился держать рот на замке в присутствии старших. Ну да, слово вылетело, хрен топором зарубишь!
— Никак забыл, братец, что не к нам одним самы в гости заглянуть решили? — прошипел Вран. — А учитывая, с чьей подачи они на нас кинулись, Хвалын-городок без внимания тем более не оставят… ежели ещё не осадили.
— Ну, ещё одного голубя, положим, мы отправить можем, — неожиданно весело ухмыльнулся Стоян и подмигнул Вавиле. Тот икнул. Ну да, о том, что в голубятне Усть-Бийского острога ныне есть птички, знающие дорогу к родному Хвалын-городку, догадаться было несложно. Не оставит же родной дядюшка своих племянников без «пейджера»? — Да только успеет ли Ермил Ватеевич собрать стрельцов да прийти к нам на подмогу?
— Так, по Бию же тут всего два дня пути, не боле… — пробормотал всё тот же Никша, но уже по инерции. Предположение, высказанное братом, явно выбило его из колеи. — Должен успеть.
— И находнички, что по ту сторону реки сидят, струги боярские, конечно, не увидят, да? И куда те струги идут, стрельцами гружёные, тоже не догадаются, ну-ну… — хмыкнул в ответ Стоян. Братья смущённо переглянулись, и полусотник, заметив это, покивал. — То-то и оно. Увидят их находники, снимутся с места, да в лесах своих и канут. А нам потом сиди да думай, где они из лесов вылезут, когда да куда ударят. А по стёжкам нашим да лесам боярин до нас, добро, если через седмицу доберётся. А к тому времени, глядишь, нам с находниками уже на этой стороне биться придётся, да не в поле ночью, а сидя в осаде по острогам.
— Так мы их скорее по частям на речном перегоне перебьём, как сегодня ночью, — не выдержал Вавила. Правда, буркнул он это довольно тихо, но… учитывая, что в трапезной стояла полная тишина, незамеченным его бормотание не осталось.
— Перебьём, а тож… Ежели они продолжат перевозить воев частями, как было до сих пор, — желчно отозвался Любим, чьи взгляды во время этого позднего обеда изрядно попортили мне аппетит. — А то теперь навряд будет.
— Чего это? — вскинулся Анфим.
— Того это, — передразнил его мрачный Ус. — Не слыхал, что гостюшка нашего полусотника сказал? Не осталось у находников морочащих головы тёмных тварей. А раз так, то как им схорониться от нас во время переправы? Верно, никак. Так нечто ты думаешь, они этого не понимают?