Ключи и калитки
Шрифт:
— Понял-понял, — шумно отхлебнув из кружки ароматного пива, десятник утёр усы и, ничуть не смущаясь, ткнул мокрым пальцем в верхнюю строчку документа, которую тут же и прочёл без малейшей запинки. — Писано же: «Головам уездным, волостным и городским, а тако же воеводам и полковникам, полуполковникам и иным правителям от имени государева». Так? Так. Я же не правитель, не полковник и даже не сотник. Я обычный десятник Усольского острога. Не для меня сей документ писан и выдан. Вот иди в Хвалын-городок к нашему полуполковнику боярину Сколскому. Коли он прикажет, быть по сему. Исполню твою волю, как надлежит по суб-ор-ди-на-ции. А до тех пор, можешь свернуть сию бумажку в трубочку и засунуть себе… в общем, ты понял. Всё! И Светом молю, шёл бы ты отсюда, Ройда… ей-ей же, отдыхать мешаешь.
[1] Ключник — по «Русской
Глава 8
В дороге всякое бывает…
Ехать всю ночь без остановок мы не собирались. Хотелось лишь убраться наконец подальше от Усть-Бийска с его приключениями и мутными интригами, а потому остановились, добравшись до развилки, где от тракта, идущего на запад, в сторону Усолья ответвлялась вторая дорога, ведущая на север, к мосту через Вихорку, к Верть-Бийску, и далее на Хвалын-городок. Здесь-то мы со Светой и решили устроить ночную стоянку. Благо у перекрёстка нашлось и подходящее для ночёвки место, расположившееся аккурат меж двух расходящихся в стороны трактов. Очевидно, мы были не первыми, кто присмотрел эту полянку для отдыха, поскольку здесь обнаружилось не только обложенное камнями кострище, но даже сколоченная на скорую руку коновязь с длинным деревянным жёлобом поилки под нею. Ну а воду и искать не надо. Мост через Вихорку находился буквально в двух десятках шагов по тракту. В общем, удачное место для короткого отдыха в пути, всего в нескольких часах пути от Усть-Бийска. Думаю, только из-за слишком близкого расположения к острогу здесь до сих пор не построен постоялый двор.
Ну, а нам в самый раз. Правда, сегодня бивачным «колдовством» занимался не я, а Света, в качестве тренировки. На мою же долю достался уход за нашим транспортом: как его колёсной частью, так и четвероногой. Один Баюн остался не у дел, да и то лишь до тех пор, пока не попался на глаза моей подруге. Несмотря на то, что я уже оградил нашу стоянку отвращающими мороками и сигнальными наговорами, неугомонная Света, отыскав в телеге дрыхнущего двухвостого, тут же отправила его в дозор. Впрочем, судя по тому, с какой готовностью котяра откликнулся на её просьбу, он и сам был не прочь размять лапы, так что исчез из виду ещё до того, как Света договорила своё предложение. Ну а мы поужинали пирогами, собранными нам в дорогу домочадцами Стояна Хляби, и отправились инспектировать созданный Светой шалаш. И никакие ночные птицы-звери не помешали нам в этом благом мероприятии… равно как и неожиданно часто разъездившиеся туда-сюда по тракту люди… Вот не думал, что в здешних местах столь много путешественников-полуночников!
Острог Усолье мы миновали на следующий день, аккурат в полдень. И здесь стала совершенно ясна этимология названия этой небольшой крепостицы. Перевалив через холм, на вершине которого и расположился острог, мы увидели на дне раскинувшейся перед нами долины сверкающее в лучах солнечного света почти идеально круглое озеро… соли, вдоль которого и должен был пройти наш дальнейший путь.
Именно там, почти у самой кромки огромного солевого пятна, похожего на покрытое весенним ледяным крошевом озеро, был проложен тракт с беспрестанно скрипящими по нему пустыми и гружёными телегами, запряжёнными огромными флегматичными волами. Впрочем, не только путь на запад был запружен транспортом. Само «озеро» было опоясано довольно широкой дорогой, по которой ехали чумаки[1], сверкая искрящейся соляной бахромой на деревянных бортах телег. Пустые, добирались они до дальнего берега, где расположилось длинное и приземистое каменное здание, словно морозным инеем покрытое разводами соли чуть не до самой крыши. А оттуда выезжали уже гружёнными мешками с солью и, сделав круг по дороге вокруг «озера», вливались в поток телег на тракте, чтобы взобраться на седловину меж двух дальних от нас холмов и скрыться за перегораживающим её частоколом. И лишь немногие из чумаков, выезжая с круговой дороги, сворачивали не на запад, а на восток, к Усолью. Ну да, там,
До противоположной стороны долины мы добрались, когда солнце уже часа четыре как перевалило за полдень. И виной тому… не пробка, нет. Но как оказалось, даже по сравнению с нашей идущей шагом лошадкой, волы были натуральными тихоходами! Учитывая же, что влекомые ими повозки ехали не сами по себе, а целыми караванами, или, как здесь принято говорить, «поездами», обогнать эти медленно плетущиеся вереницы телег было сложновато. Я попробовал. Чуть не огрёб хлыстом от возницы, перед которым попытался встрять в «поезд», чтобы пропустить идущую навстречу порожнюю телегу, «водитель» которой даже не подумал сдать чуть в сторону, чтобы мы могли разойтись краями, не задев друг друга. Хотя места для такого манёвра было вполне достаточно, тракт здесь широкий. Но этот хрен пёр по центру, как по нитке, и объехать его не было никакой возможности. Разве что съезжать на обочину… но там склон, а я не был уверен, что моих куцых навыков кобыловождения хватит для того, чтобы удержать наш фургон от падения.
Понятное дело, что попытавшийся ударить меня и нарвавшийся на простейший кинетический щит, идиот в тот же миг огрёб ответку и с матами скатился с телеги в поисках шапки, сбитой с его головы обычным телекинезом. А упрямому вознице пустой телеги, ехавшему навстречу и заржавшему, когда его коллега решил попотчевать мою спину ударом хлыста, смешинка попала в рот. Воздушное ядро в исполнении Светы, запущенное ею на минимальную мощность, а потому практически невидимое, влетело в щербатую пасть чумака, заставив его подавиться собственным хохотом. На этом, впрочем, дорожные приключения у Усолья для нас и закончились. «Хохотун» скуксился и, спрятав взгляд, молча проехал мимо, а отыскавший слетевшую с его головы шапку, возница вполне успешно догнал свою медленно катящуюся по тракту телегу и, взгромоздившись на «водительское» место, ограничился ещё одной матерной руладой в нашу сторону. Впрочем, она быстро оборвалась. Стоило перебравшейся в корму нашего фургона Свете продемонстрировать извергающему ругань чумаку заряженный арбалет, как тот, оценив демонстрацию, булькнул и умолк. Я же дождался, пока мимо нас проползёт очередной чумацкий поезд и, выбравшись на пустую пока дорогу, «дал газу». Хорошо отдохнувшая, полная сил кобылка чуть всхрапнула, почувствовав шлепок вожжей по крупу, и, ускорившись, довольно резво потянула наш фургон вперёд к голове каравана, в который мне пришлось столь спешно встраиваться минутой ранее.
Ворота в частоколе, выстроенном в седловине меж двух холмов прямо поперёк тракта, мы миновали без проблем. А вот за ними нас тормознули двое стрельцов. Один из них придержал нашу лошадку под уздцы и, словно заправский дирижёр полосатой палочкой, крутанув перначом, указал на небольшую площадку перед шестиугольным блокгаузом, выстроенным рядом с воротами. Другой же, мазнув равнодушным взглядом по фургону, ни слова не говоря, полез под полог, будто так и надо. За моей спиной раздался звон пощёчины, и через секунду наглый стрелец пулей вылетел из фургона. А следом за ним из-за полога выбралась и Света, сжимающая в руке всё тот же заряженный арбалет. Хорошо хоть целить в стрельцов не стала.
— Спокойней, милая, — проговорил я. — Это не грабёж, а таможня.
— А есть разница? — удивилась Светлана и я… задумался.
— Должна быть, — неуверенно пробормотал в ответ, окидывая взглядом опешивших стрельцов. Впрочем, долго их бездействие не продлилось. Но хоть орать и тыкать оружием в нашу сторону не стали.
— А ну, не балуй! — старший из стрельцов, тот, что орудовал перначом, будто ДПСник жезлом, перехватил инструмент поудобнее и, нахмурившись, толкнул своего молодого коллегу в плечо. Тот встрепенулся и… задал стрекача! Только облачко пыли повисло на месте старта.
— Не балуем, не балуем, — отозвался я. — А ты бы, господин десятник, поучил младшего уму-разуму. А ну как моя невеста в фургоне переодевалась бы, да он её без платья увидал?
— Ништо, с неё б не убыло, — не почуяв от нас угрозы, чуть расслабился стрелец. Я усмехнулся.
— С неё — может быть, а твой молодой мог бы и лишиться чего нужного. Колокольчиков, например. Ножом Светлана орудует не хуже чем арбалетом, знаешь ли, — протянул я в ответ. Стрелец хохотнул и, повернувшись к Свете, отвесил её короткий, чуть насмешливый поклон.