Книга 2. Тайна русской истории. Новая хронология Руси. Татарский и арабский языки на Руси. Ярославль как Великий Новгород. Древняя английская история — отражение византийской и ордынской

Фоменко Анатолий Тимофеевич

Мы видим, что в XVII веке западные европейцы еще продолжали называть многие географические пункты и местности на территории Руси их старыми ордынскими названиями. Которые потом были стерты скалигеровско-романовскими историками и картографами.

9. А.И. Сулакадзев и его знаменитая коллекция книг и рукописей

Александр Иванович Сулакадзев жил в 1771–1832 годах [407], с. 155–156. Он известен как коллекционер древних книг и рукописей, в том числе и по русской истории. За многие годы он собрал огромную коллекцию, насчитывавшую несколько тысяч единиц. В конце жизни издал каталог собранных им книг и рукописей. Вокруг его деятельности в XVIII–XIX веках велись бурные споры. Сегодня историки считают, что он — злостный и «наиболее известный отечественный фальсификатор исторических источников, „творчеству“ которого посвящен

не один десяток специальных работ… Он наиболее масштабный фабрикант подделок… Непостижимая дерзость в изготовлении и пропаганде фальшивок, размах и „жанровое“ или видовое разнообразие изделий, вышедших из-под его пера» [407], с. 155.

Большой интерес в среде русской интеллигенции XIX века к историческим материалам, собранным Сулакадзевым, сочетался с активными обвинениями в якобы присущей Сулакадзеву страсти «собирать древние рукописи и вместе тем портить их своими приписками и подделками, чтоб придать им большую древность», — как говорил в 1850 году А.Х. Востоков. Цит. по [407], с. 160. П.М. Строев в 1832 году писал: «Еще при жизни… (Сулакадзева — Авт.) я рассматривал книжные его сокровища, кои граф Толстой намеревался тогда купить… Подделки и приправки, впрочем весьма неискусные, на большей части рукописей и теперь еще мне памятны». Цит. по [407], с. 160–161.

Тем не менее, ситуация, оказывается, далеко не столь однозначная, как нам сегодня это представляют. Сами историки признают: «Столь суровые, скептически-уничижительные оценки коллекции Сулакадзева, тем не менее, далеко не во всем оказались справедливыми. За годы своей жизни он сумел собрать ДЕЙСТВИТЕЛЬНО БОЛЬШУЮ И ЦЕННУЮ КОЛЛЕКЦИЮ ПЕЧАТНЫХ И РУКОПИСНЫХ МАТЕРИАЛОВ. Основу ее… составили библиотека и рукописное собрание деда и отца (считается, что Сулакадзев был потомком грузинского князя Г.М. Сулакидзе — Авт.). В дальнейшем она пополнялась покупками, дарениями, а возможно, и изъятиями при подходящих случаях ИЗ ЦЕРКОВНЫХ И ГОСУДАРСТВЕННЫХ ХРАНИЛИЩ И БИБЛИОТЕК… Загадочным путем в его коллекцию попали УНИКАЛЬНЫЕ ДОКУМЕНТЫ — реестры рукописей, присланных в конце XVIII в. в Синод по указанию Екатерины II (до начала XIX века они хранились в делопроизводстве Синода). В настоящее время известна рукопись, числившаяся в коллекции под номером 4967» [407], с. 161.

Этот номер показывает, что в коллекции Сулакадзева было не менее 4967 книг и рукописей! «На одной из рукописей Сулакадзев записал, что у него „более 2 тысяч рукописей всякого рода, окромя писанных на баргаментах“. ТРУДНО ПРОВЕРИТЬ в настоящее время достоверность этих свидетельств: СОХРАНИВШИЕСЯ каталоги библиотеки называют от 62 до 294 славянских и западноевропейских рукописей… Сегодня известно местонахождение более 100 рукописей, принадлежавших Сулакадзеву» [407], с. 161.

ИМЕННО ИЗ КОЛЛЕКЦИИ СУЛАКАДЗЕВА вышли такие знаменитые сегодня источники по русской истории как «„История о Казанском царстве“ в списке XVII в., Хронографическая Палея XVI в., Сказание А. Палицына (сегодня это — один из основных источников по истории Смутного Времени начала XVII века — Авт.), Хронограф южно-русской редакции, отрывок Никоновской летописи в списке XVII в.» [407], с. 162. Эти источники сегодня историки отнюдь не считают фальсифицированными, а напротив, тщательно изучают и пишут по ним диссертации и научные монографии. Таким образом, сегодня коллекцию Сулакадзева делят как бы на две части: «правильные источники» и «неправильные источники», то есть якобы фальсифицированные документы. Любопытно было бы понять, на каком основании это делается.

Скажем сразу — мы ни в коей мере не собираемся здесь выступать судьями в вопросе о том, был ли Сулакадзев фальсификатором. Мы не анализировали подробно истории его коллекции и не держали в руках приобретенные им рукописи и книги. Тем более, что большинство из них погибло или было намеренно уничтожено, как мы расскажем ниже. Но теперь, после нашего анализа русской истории, мы должны отметить, что вся история яростной борьбы вокруг коллекции Сулакадзева начинает освещаться новым светом и становится понятнее.

Давайте посмотрим, на каком же основании историки обвиняют значительную часть книжного собрания Сулакадзева в «фальсификации и злостном искажении истории». Пишут так: «Корни этой „страсти“… Сулакадзева следует искать в общественной и научной атмосфере первых десятилетий XIX века. Начало века было ознаменовано замечательными открытиями в славянской и русской литературе и письменности: в 1800 г. вышло в свет первое издание „Слова о полку Игореве“… На страницах периодики появились сенсационные известия о книгах Анны Ярославны, „древлянских рукописях“, писанными руническими буквами, СЛАВЯНСКОМ КОДЕКСЕ VIII В., ОБНАРУЖЕННОМ В ИТАЛИИ и т. д.» [407], с. 163–164.

В 1807 году Сулакадзев

«сообщил Державину об имевшихся у него „новгородских рунах“» [407], с. 164. Вскоре Сулакадзев приобрел «Боянову песнь Славену» или «Гимн Бояну». Сегодня этот текст считается фальсификацией Сулакадзева. Историк В.П. Козлов пишет: «Данный образец „рунического“ текста красноречиво показывает, что в нагроможденных здесь псевдоанахронизмах, образованных от корней славянских слов, бесполезно искать какой-либо смысл» [407], с. 166.

В.П. Козлов приводит далее пример, по-видимому, наиболее яркого «по бессмысленности» — с его точки зрения — фрагмента Гимна Бояну с переводом Сулакадзева. Однако ничего бессмысленного мы тут не нашли. Этот текст, кстати, на первый взгляд несколько напоминает этрусские тексты, о которых мы подробно рассказываем в книге «Расцвет Царства», гл. 3. Их язык, судя по всему славянский, имеет много особенностей по сравнению с привычным нам старорусским языком. Таким образом, существуют заведомо подлинные старые тексты, напоминающие по языку Гимн Бояну. Из этого, конечно, не следует, что Гимн Бояну — не подделка. Но то, что это подделка, НАДО СПЕЦИАЛЬНО ДОКАЗЫВАТЬ. А например, в книге [407] таких доказательств мы не нашли.

Отметим некую странность в системе обвинений Сулакадзева. Например, в книге В.П. Козлова «Тайны фальсификации. Пособие для преподавателей и студентов вузов» [407] Сулакадзеву посвящена даже отдельная глава под красноречивым названием, начинающимся словами «Хлестаков отечественной „археологии“». Тем не менее, во всей этой большой главе, занимающей более 30 страниц, нам не удалось найти НИ ОДНОГО КОНКРЕТНОГО ДОКАЗАТЕЛЬНОГО обвинения Сулакадзева в подлогах. Не приведено ни одного примера ДОКАЗАННОГО подлога. Все обвинения строятся как довольно расплывчатые рассуждения о том, «какой плохой Сулакадзев». Его интерес к театральному искусству В.П. Козлов называет «фанатическим» [407], с. 156. В.П. Козлов намекает далее, НЕ ПРИВОДЯ ТОМУ НИКАКИХ ОБОСНОВАНИЙ, будто Сулакадзев ВЫДУМАЛ свое происхождение от грузинского князя Г.М. Сулакидзе [407], с. 155. Особое негодование историков вызывает неизданная историческая пьеса Сулакадзева «Московский воевода Иоанн». Якобы «ее герои живут… в мифическом мире» [407], с. 158. Сулакадзеву списком вменяются в вину: «бессистемная любознательность, романтическое фантазерство и в то же время дилетантизм, стремление выдавать желаемое за действительное, решение проблем не столько с помощью знаний, сколько самоуверенным напором и остроумными выдумками» [407], с. 155. И тому подобное. И НИ ОДНОГО РЕАЛЬНОГО ДОКАЗАТЕЛЬСТВА, НИ ОДНОГО КОНКРЕТНОГО ПРИМЕРА!

В чем дело? Чем объясняется такая, чуть ли не подсознательная, глубокая неприязнь к Сулакадзеву?

Трудно однозначно ответить на этот вопрос. Но нам кажется, что причина заключается в следующем. Оказывается, Сулакадзев «в патриотическом воодушевлении… последовательно раскрывает тему славы, победоносных походов славян… Он явно преследовал цель пополнить доказательствами ту точку зрения, согласно которой СЛАВЯНЕ ОКАЗАЛИСЬ ЕДВА ЛИ НЕ ПРЕЕМНИКАМИ ДРЕВНЕГО РИМА, опережая по своему развитию все остальные народы Европы» [407], с. 168.

После анализа, приведенного в книге «Империя», становится ясно, что Сулакадзев был во многом прав. Во всяком случае, прав в том, что славянская Ордынская Великая = «Монгольская» Империя была непосредственной преемницей Ромейского царства XI–XIII веков. Кроме того, в книге «Западный миф», гл. 2–3, мы показываем, что Ордынская Империя XIII–XVII веков отразилась в «древней» истории как «античная» Римская империя. А романовские историки уже проводили в жизнь искаженную и растянутую хронологию древней истории, придуманную, в основном, в Западной Европе. В которой славянам отводилось одно из последних мест. Главные документы, рассказывавшие о Великой = «Монгольской» Империи, уже уничтожили в течение первых двух веков царствования Романовых на Руси. Остались жалкие остатки, косвенные свидетельства, разрозненные тексты. Но и они все еще сильно беспокоили официальную романовскую историю. Такие уцелевшие документы, по-видимому, и собирал Сулакадзев. Не будучи профессионалом-историком, он не имел намерения поддерживать или опровергать романовскую версию. Судя по всему, он просто хотел искренне разобраться в русской истории. В ЭТОМ, ПО-ВИДИМОМУ, И БЫЛА ЕГО ОСНОВНАЯ ВИНА И «НЕПРОФЕССИОНАЛИЗМ» С ТОЧКИ ЗРЕНИЯ РОМАНОВСКИХ (А ПОТОМУ И СОВРЕМЕННЫХ) ИСТОРИКОВ. С их точки зрения профессионал — тот, кто работает для поддержки скалигеровско-романовской версии. А тот, кто идет против «романовского течения», должен быть уничтожен. Одна из форм уничтожения — объявить человека «злостным фальсификатором». Его коллекцию по возможности распылить и очистить от нежелательных свидетельств. Имя коллекционера — запачкать в грязи. Приклеить ярлыки: фанатик, дилетант, фантазер. Написать в школьных и вузовских учебниках, что занимался подлогами. Студенты, естественно, поверят.