Книга о Небе
Шрифт:
Дочитав до этого места, Сампэй Ямамото молча и пристально взглянул мне в лицо. Я понимал, что он хочет спросить, почему глава на этом заканчивается, но тоже хранил молчание.
Немного погодя он произнес:
— Где вы это писали?
— В кабинете писал, как всегда… А что?..
— Здесь ваше перо остановилось… А вы сами знаете, что последует дальше?
— Нет… не знаю. Я только записываю то, что узнаю от Великой Природы. А какие слова и фразы приготовила Великая Природа, не имею никакого понятия.
— Послушайте, то, что вы начали писать… такой книги еще не было в мире… Основательница Тэнри Мики Накаяма ни один из текстов не одобрила… Это вам хорошо известно… Основательница скончалась, предсказав, что в сотую годовщину явит свое лицо, чтобы спасать этот мир… Сотая годовщина выпала на этот, 1986 год, и Основательница, как и предсказывала, начинает спасать мир… Ваше, сэнсэй, сочинение «О начале Начала» должно быть завершено, чтобы порадовать живосущую Родительницу.
— Понимаю… Так как труд мой боговдохновенный, не стоит беспокоиться.
— Когда ваше повествование будет завершено, отпразднуем это вдвоем?
— Да… Ты ведь знал юношу Юкинагу? Сейчас он сменил фамилию, зовется Дайтокудзи и живет в Югаваре, но в ближайшее время решил поехать в Индию, чтобы посетить святые места Будды Шакьямуни. Если бы ты мог поехать вместе с ним, я был бы рад. Он обязательно придет ко мне через два-три дня, не хочешь ли с ним увидеться?
— Когда я прихожу сюда, дует попутный веселый ветер. Может быть, это тоже замысел Великой Природы? Знаете, перед тем как писать, я не обдумываю все самостоятельно, а только записываю вскипающие мысли… Вы не замечали, что в написанных вещах вроде бы всегда есть что-то подражательное, словно бы где-то вычитанное?
— Не стоит об этом беспокоиться. Если возникнут причины для тревоги, Великая Природа обратит на это внимание… Успокойся.
Действительно, Сампэй ушел домой, как всегда, со спокойным видом, и я, тоже со спокойной душой, глубоко вздохнул всей грудью при мысли о том, что вот еще один день прожит в радости.
На следующий день я, с утра уединившись в своем кабинете, положил на стол рукопись «О начале Начала». И сразу же начал писать продолжение написанного недавно.
«Итак, сперва Луна и Солнце позвали Рыбу и Змею. Рыба и Змея, повинуясь их зову, сразу же явились. Внимательно рассмотрев их. Луна и Солнце решили, что и облик их, и характер вполне хороши и подходят Человеку, которого они собираются создать. А кроме того. Рыба и Змея простодушны, что соответствует их собственным душам. Луна и Солнце стали рассказывать о своем желании создать Человека:
— Мы хотим взять вас за образец Человека. Множество рыбок вьюнов, которые возятся здесь, мы используем как семена, и так как мы собираем и другие материалы, не произведете ли одно семечко для рассады? — спросили они».
В тот день я положил на стол рукопись «О начале Начала», а Великая Природа начала без колебаний писать продолжение написанного накануне.
«Рыба и Змея сначала отказались, но Луна и Солнце стали настойчиво уговаривать их, обещая:
— Мы сделаем так, что и когда окончится срок тех детей, что родились при Сотворении Мира, вас будут почитать как их родителей.
И тогда наконец те согласились. И было получено семя рассады для Сотворения Человека.
Затем Луна и Солнце стали искать материалы для образца и увидели, что на северо-западе живет Дельфин-Косатка, а на юго-востоке — Черепаха. И призвали их.
Затем огляделись вокруг, что бы еще найти, и призвали одного за другим: с востока — Угря, с юго-запада — Рыбу Камбалу, с северо-востока — Рыбу Фугу, а с запада — Черную Змею.
И им тоже рассказали о Сотворении Человека и пообещали, что, когда пройдет срок, они смогут вести жизнь в радости, и те согласились.
И вот, собрав все образцы и материалы, они сотворили Человека и стали совещаться, как защитить его. И всех, кто послужил материалом, съели, усвоив тем самым их характер и глубину их сердец.
Так как Дельфин-Косатка необычно прямой и мощный — он послужил материалом для Первого Мужчины, а также для костей и опоры. У Черепахи прочная кожа, она твердо стоит на ногах и не так-то легко падает — она послужила материалом для Первой Женщины, а также для кожи и связок.
Приделав к телу Рыбы Дельфина-Косатку, создали модель Мужчины и дали ему имя Бога Идзанаги-но-микото. Сам Дельфин-Косатка получил имя бога Цукиёми-но-микото. К телу Змеи приделали Черепаху и создали модель Женщины и дали ей имя богини Идзанами-но-микото. А Черепахе дали имя бога Кунисацути-но-микото.
Кроме того, так как Угорь силен духом и легко проскальзывает туда-сюда, решили сделать его материалом для органов еды и питья и для органов входа и выхода. И дали ему Божественное имя Кумоёми-но-микото. У Камбалы-Палтуса тонкое плоское тело, она годится, чтобы приводить в движение голову, поэтому решили сделать ее материалом для органов дыхания и дали ей Божественное имя Касиконэ-но-микото.
Что касается Фугу, то, съев ее, можно порвать связь с этим миром, поэтому решили сделать ее материалом для органов прерывания. И дали ей Божественное имя Тайсёкутэн-но-микото. У Черной Змеи большая мощь, потянув, ее не так-то легко разорвать на куски, поэтому ее решили сделать орудием для вытягивания и дали ей Божественное имя Оотонобэ-но-микото.
Влагу-Поволоку человеческим глазам дала Луна, теплоту им дало Солнце
Таким образом, наконец-то человек начал осваивать человеческий мир.
Тогда прежде всего Боги-Родители Луна и Солнце съели всех рыб вьюнов, которые водились в море грязи, и, поняв характер их сердец, сделали их семенами человека.
Луна вошла в тело Идзанаги-но-микото, Солнце вошло в тело Идзанами-но-микото и научили их, что и как надо делать в качестве супругов, чтобы создать Человека. И вот, в три дня и три ночи в утробу Идзанами вселились семена 900 099 999 человеческих детей.
Идзанами-но-микото
(Пространство, на котором она рожала, обходя его, было очень обширно, величиной с Японию. Кроме того, родив, она каждый раз вдувала в рожденного ребенка свое родительское дыхание.)
Люди, родившиеся вначале, были одинакового размера, примерно 16 мм. Они все прибавляли в росте поровну и через 99 лет доросли примерно до 10 см. А потом умерли. И отец, Идзанаги-но-микото, тоже скрылся. Однако благодаря заботе Богов-Родителей, как и прежде, в утробе Идзанами-но-микото поселилось то же самое количество детей. И через десять месяцев она родила их.
И во второй раз родившиеся люди были размером по 16 мм, они прибавляли в росте поровну, за 99 лет доросли до 12 см и тоже умерли.
Однако и тогда, благодаря тому же покровительству Богов, в утробу Идзанами-но-микото вселились такие же дети и в таком же количестве. И через десять месяцев родились.
И эти родившиеся в третий раз люди тоже были при рождении ростом 16 мм, они прибавляли в росте поровну, и когда через 99 лет достигли примерно 15 см, их мать Идзанами-но-микото радостно рассмеялась: „Если они так растут, то, пожалуй, каждый из них дорастет примерно до полутора метров!“ И скрылась. И вот ее дети, люди, тоскуя по родившей их матери Идзанами-но-микото, все умерли.
С тех пор люди перерождались восемь тысяч восемь раз в виде насекомых, птиц и домашних животных. Но и эти люди, которые таким образом возрождались раз за разом в мире, тоже умерли через 9999 лет.
Однако, по замыслу Богов-Родителей, осталась в живых только Обезьяна-самка.
И тогда в ее утробу поселились пять мужчин и пять женщин, всего десять человек. Вначале они были размером 16 мм, но стали взрослеть, прибавляя в росте поровну.
И вот когда они доросли до 24 мм, милостью Богов-Родителей в мире моря грязи стали появляться неровности.
А когда эти люди доросли примерно до 54 см, Море и Горы, Небо и Земля, Солнце и Луна, наконец, стали разделяться. А дети стали родителями, и восстановилось прежнее число людей.
До того, как люди выросли от примерно 54 см до 90 см, в одной утробе рождалось по 2 человека: один мужчина и одна женщина. Когда же они выросли примерно до 90 см, то стали пользоваться словами, а из одной утробы стало рождаться по одному человеку.
В то время люди, по мере того как они росли, в поисках пищи, увидев сушу, вползли на нее и распространились по всему миру. Когда люди выросли примерно до 1,5 м, чтобы им было удобно жить, были созданы море и горы, небо и земля и весь мир. Тогда они перестали жить в воде и стали жить на суше, как сейчас.
Сказано, что 900 090 000 лет они прожили в воде, в течение 6000 лет накапливали разум и 3999 лет обучались письму…»
Последние строки вышеупомянутого сочинения я попросил прочитать Сампэя Ямамото, который как-то вечером пришел навестить меня, он молча прочитал этот текст и, ни слова не сказав, посмотрел мне в лицо.
— Ну как тебе?
— Да, — только и произнес он и молча продолжал смотреть на меня.
Не вытерпев, я спросил:
— Показалось забавно, не так ли?
Наконец он, глубоко вздохнув, произнес:
— Вы раньше показывали мне текст, предшествующий этому, верно? То есть это продолжение того текста, так? Словом, единое целое. И если у автора нет сомнений, то это хорошо?
— Кое-что меня беспокоит!
— Беспокоит? А что именно?
— Хоть я и сам писал текст, это, пожалуй, не мое произведение.
— Поскольку, по велению Великой Природы, важно лишь, точно ли вы записали, все остальное можно не принимать во внимание… Потому что «О начале Начала» для всякого обычного читателя станет основным текстом… Ведь вы писали его, доверяя Великой Природе, вдохновенно. Когда это напечатают, японский текст «О начале Начала» станет общепризнанным, документально зафиксированным историческим событием.
Я не знал, что ответить.
— Пользуясь удобным случаем, спрошу… Когда вы пишете, вы сами не осознаете, что пишете?
— Можно сказать, что и не осознаю, во всяком случае, часто не понимаю.
— А написав, помните, что написали, ощущаете ли написанное как свое собственное?
— Это мое знание.
— Значит, и «О начале Начала» тоже прекрасно помните?
— Можно сказать, что помню, во всяком случае и необычные выражения помню, и ощущаю их как свои собственные.
— Великая вещь.
— Великая. Мало того что великая — жаль, если она пропадет даром.
И я громко рассмеялся. Когда тебе почти 96, того и гляди плоть исчезнет и живым остается только сознание.
Мы, люди, сейчас живем весело и беззаботно и тем счастливы, но только задумавшись о том, какие огромные усилия прилагали различные Посланцы Бога, и прежде всего Великая Природа, как долгие-долгие годы они истощали свою энергию, пока человек не достиг полутораметрового роста, — только тогда, быть может, мы познаем драгоценность и важность жизни… Воистину незаслуженный дар.
Глава четвертая
Спустя четыре дня после того, как Сампэй Ямамото прочитал «О начале Начала», он пришел ко мне и вместо приветствия тут же сказал:
— Наконец-то до моего сознания дошло… Это рассказ о том, какой тяжелый труд совершил Бог, чтобы создать Человека…
У меня не было слов для ответа.
— Мне казалось, я хорошо понимаю ценность — Человека, но… когда мне открылось, сколь тяжелым был труд Бога по его созданию, это понимание стало более глубоким.