Книга о скудости и богатстве
Шрифт:
А буде же кто наймет на день или на неделю в дому или где и инамо поработать, то на таковых наемщиков поручных записей брать некак. И таковые ни малому платежу неприличны, потому что они наняты на мало время.
А аще за наемщиков поденных и неделных и месячных брать зажилые денги, то всенародное разорение будет. Токмо то надлежит учинить, чтоб крестьяне всякаго звания, по прежнему просто, не токмо на год, по и на неделю, никуды бы ни в подводы от жилищь своих просто не ходили, но все бы государевых воластей и властелинских и монастырских у соцких своих брали бы отпуски за их печатьми. Такожде и помещичьи крестьяня без писменных отпусков никуды бы не исходили, а с писмом таковым кто у кого
Мне же ся мнит, ради самые правды надлежит о беглых крестьянах так учинить, чтобы как богатым и силным, так и убогим и маломочным безъобидно было. И я правее сего не могу предложите, еже написать сице.
Всякаго звания силные и безсилные послали бы но все слои вотчины, кои в близости и кон и в понизовые новые и старые свои вотчины, и во украинные займища к прикащикам своим и старостам указы, чтобы без отлагательства новых и старых пришлых людей выслал за проводниками, кои лет и по пятидесять или и больши жили за ними, и отдали б руками з женами и з детми и со внучаты их старым помещикам, чьи они были. И не то что по сту рублев на год, но и по сту копеек не надобно, толко б со всеми их животы движимыми отпустили бы, то и тому старые помещики велми будут ради.
И во исправлении тоя отдачи дать хотя на год сроку или и болии, чтобы все силные и безсилные совсем исправились в отдаче. И аще сии состоитца его пресветлаго и. в. указ, то все помещики ради будут и без зажилых денег будут благодарны, и так бы все господа вотчины свои очистили, чтоб ни жадные души не оставили у себя пришлых людей ни мужеска, ни женска пола.
А буде кто за тою отдачею оставить у себя, хотя малых робят, не то что многое число, но хотя одного, а после отдачи обличится, то на господине взять за женскую голову.сто рублев, а за мужескую двесте рублев, а прикащику, да старосте но пятидесять ударов кнутом, а крестьяном всем по десяти ударов за тое утайку, чтоб и въпредь государев указ помнили, и чево спросят, не таили бы.
И за сицевым указом, чаю я, что и высокие персоны не станут старых беглецов держать, а вновь, чаю, поопасутся, не то что сами господа, и прикащики и крестьяня все будут исправны.
А буде кто, не похотя отвозить пришлых людей, да в воде дотопит или и инако каким случаем умертвит, то за всякую голову по десяти человек повешено будет. А кто пожиткам их коснетца, то на нем доправлено будет десятерицею и отдано будет тому, чьи те крестьяне были.
И сицевым образом, чаю, что все беглые крестьяня возвращены будут и во всей России пустоту всю населят, а во иных местех и со обилием наполнилось бы теми пришлецами.
И сылным персонам и то будет забедно, что аще и без за-жилых денег, но токмо з женами и з детми и со внучаты их и с пожитками их крестьянскими отдать их, то ведаю, что и о том будут охать. А тут им было легко приговорить, еже в прежнем указе написано, чтоб мелким помещикам отвозить з женами и з детми и з зажилами денгами, а самим, ведаю, что и подвод будет жаль дать. И того ради, чаю, что будут всячески сию статью спорить, чтобы сидевому указу не быть, любят они на чужой спине ехать.
А буде не сице вделать о возвращении беглых крестьян, то не чаю я концу быть, еже бы беглых всех возвратить на старые места и пустота б наполнить. Аще ныне высоким персонам послабить в отдаче беглых крестьян, то они старых всех у себя зажмут, а и вновь принимать будут, и правосудие прямое за такою их силою в России у нас не состоится. Сия статья видитца и не велми тяжка, что чужое отдать без наддачи, а высоким персонам покажетца за великую беду.
И аще сицевый его и. в. указ состоится, что всем, как нис-ким, так и высоким персонам всех пришлых людей вывести з женами и з детми и со внучаты, то
Толко разве останутца те беглецы, кои бежали за рубежи, я и тех естьли его и. в. указ состоитца, то послать и за рубежи к тамошним жителем, то и они, чаю, что ослушны его в-ву не будут, вышлют все, у кого колко их есть. А Суде кои на королевское имя записались, то и наипаче порола и курфисты тамошние с царским величеством в тех беглых пришлецах соритися не будут и колико у кого есть, чаю, что поскоряе наших велможь, а ис черкаских местностей мочно, чаю, и посылкою взять.
В старом Уложенье напечатано: буде кто, нехотя кого изубытчить, побьет челом напрасно, и егда сыщется, что бил челом он напрасно, то взять на том проести и волокиты по гривне денегь. И кто и в прямом деле побьет челом, проести та ж гривна на день, хотя в рубле, хотя во сте рублех, хотя в тысяче иль в десяти тысячах рублев, то числитца та же гривна на день. И в том древнем расположении какая правда. А естьли прямо рассудить, то надобно всему розмер положить, по колику проести числить на день в рублевом деле и по колику в десятирублевом, такожде и во сте рублях и в тысяче надлежит расположить имянно, по колику проестей брать на день с какова иску, и то чинить по записям и по иным случаям в прямых искех.
А буде кто нападет нагло, похотя кого изубытчить, и егда допряма сыщется, еже напал он напрасно, то чего он искал, без всякаго милосердия доправить на нем то ж число, чего он искал, и отдать тому, на кого он бил челом. А и проесть, по величеству иску расположа, доправить на нем же и отдать ему же, ответчику, да на нем же допрасить пошлина въдвое дабы въпредь было ему и иным так делать неповадно.
И таки, егда кого обвинят в десяти тысячах, то указано стоять на правеже сто месяцев, н того времянн будет девять годов и два месяца. А егда выстоит то лета на правеже, то тогда виноватой принесет челобитную, чтоб ему те денги собирать в перевод и в том переводе повелено дать сроку на толико я; лет, и истец, волочась да и иску своему не рад будет. И то стала самая явная ворам и ябедникам потачька.
Мне же ся мнит, статьи стараго Уложенья обе надлежит отставить я вделать так, чтоб каков иск ни был мал или велик, и егда кого обвинят в иску, то допросить ево, чтобы он дал сказку, когда он денги принесет. И буде на колко времени поволит ему истец дать во исправе сроку, то истец волен, хотя на год даст сроку. А приказным порядком болши недели на сто рублев дать не мочно, а в тысяче рублех на десять недель, а болши того иль менши, то давать срок по росчислелию платежа.
А буде скажет, что платить нечем, то послать все ево пожитки движимые и недвижимый описать и, оценя, велеть продавать с наддачею. А ценовщикам велеть ценить прямою настоящею ценою, а буде ценовщики половинною ценою оценят, то за такую неправую оценку бить их кнутом. А буде выше настоящий цены оценят, то отдать им, ценовщикам, а у них денги принять и колико тех денег соберетца, отдавать исцу.
А и нынешней указ о нищих учинен не веема здраво, потому ведено штрафовать тех, кои милостыню подают. И тем никогда не унять, да и невозможно унять, и то. положение и богу не без противности, бог положил предел, что давать милостыня, а судьи паши за то штрафуют. [А им штрафовать] давалцов не надлежало, [но надлежало] по тому указу его ц. в. нищих всех перехватать и допросить, чьи они крестьяня иль посадские иль какие иные люди. И чьи они скажутся, то надлежало их розсылать на те места, откуды они пришли, а они, то отставя, давалцов штрафуют.